Мой сосед - медведь (СИ) - Владимирова Анна

— Ма-ам, привет.… — протянула Лена безрадостно. — Что с тобой?

— Ничего, — насторожилась я. — А что такое?..

— Мне просто папа звонил….

12

Я сделала медленный вдох и выдох.

— А он с чего решил…

— Говорит, ты на него накричала, и что нервная такая, будто бы ты не справляешься…

— С чем?

— С разводом.

Здесь хотелось вставить весомое, что это папе бы так хотелось, но он вряд ли этого дождется. Только я обещала себе, что не буду перевешивать наши с Владом проблемы на детей.

— Не знаю, с чего он так решил, — спокойно заявила я. — У меня все отлично. Подруга на выходных приезжает, затариваюсь продуктами вот…

— Ты правда в порядке? — недоверчиво переспросила Лена.

Я снова медленно набрала воздух в легкие.

— Котик, я — в порядке. Конечно, не в полном, и это нормально. Но через время у меня все наладится.

— Наверное, тяжело, когда папа с кем-то счастлив, а ты осталась одна, — пришибленно пробубнила дочь.

— Нет, Лен. Если бы он был несчастен, мне бы не стало лучше.

Ну, это, конечно, не совсем правда, и я буду более удовлетворенной морально, если его Валерия закрутит с кем-то помоложе, когда он перестанет ее удовлетворять финансово. Но, никто не идеален.

Дочь скопировала мой вздох.

— Мне без тебя тут стало как-то грустно, — вдруг выдала она. — Я бы очень хотела к тебе, наверное… — Тут в моей голове пронеслись мысли о том, как я тоже соскучилась, и куда я дену Рафа, если Лена ко мне приедет, но она закончила неожиданно: — …только тренировки пропускать нельзя.

— Почему? — вопросила я на вдохе. — Ты.… могла бы их разнообразить — прогулки, речка, в саду покопаться…

— Да там нагрузка неправильная, — вздохнула она, — в зале на тренажерах все же сбалансировано. А я, знаешь, так подтянулась.…

— Я рада за тебя, — выдавила я. — Ну, не кисни, котик. Тогда я к тебе приеду.

— А когда? — оживилась она.

— Постараюсь побыстрее. Просто… у меня тут… представляешь, сосед пожилой обнаружился, — нашлась я. — Вчера с лестницы упал, я его ночью возила в больницу, перелом ключицы…

— Ма-ам, а он — нормальный, этот сосед? — забеспокоилась дочь.

— Нормальный, — заверила я, — добрый такой… дедок, но просто один совсем. Надо помочь. Вот, везу продукты, обезболивающее.…

Тут меня осенило — обезболивающего же тоже нужно взять.

— Ладно. Ну, тогда созвонимся, да?

— Да. Держись, котик.

— Пока, мам!

Я дождалась гудков с той стороны и отложила мобильный. Наверное, больше всего за все это время я думала не о том, как так вышло у нас с Владом. А о том, как так вышло с детьми.

Ну, Дима, хоть и отмахнулся, что в нашем разводе нет ничего особенного, беспокоил меня больше. На самом деле он был очень чувствительным. Ещё маленьким он никогда бы не прошел мимо потерянного котенка или голодного пса на улице. Всегда всех кормили, подбирали, лечили — только так я могла оставить хрупкий мир моего ребенка более-менее целым. Но, когда сын подрос и начал жить взрослую жизнь, стал более замкнутым. Я подозревала, что сердцевина у него осталась прежней — мягкой и чувствительной, но она была слишком уязвимой, чтобы открывать ее всем и каждому, и Димка нарастил кожуру.

Я пыталась поговорить с ним насчет развода, но он слишком быстро менял тему или уверял, что всё нормально. Сейчас, когда я отдалилась ещё и физически, тревога за сына стала больше, но сначала мне нужно подумать о себе. Я не могу кого-то спасти, если не спасусь прежде всего сама.

Лена наоборот с детства была «девочка-принцесса» — вся в центре внимания, и, как следствие, — очень уязвима и зависима от мнения окружающих. Такие девочки не признают своих слабостей. И сколько бы я не взращивала в ней чувство собственной ценности независимо от вершин, которые она планирует взять, дочь я не убедила. Ну куда мне, ведь сидеть десять лет дома с детьми, как я, она не собиралась. Ее интересовало образование, карьера и прочие важные цели, которые ценятся в обществе — статус, соответствие каким-то стандартам и прочее. С одной стороны, это ей помогало в учебе. Лена училась на отлично. Но, с другой, завышенные требования к себе порождали кучу проблем. Она всегда была недовольна собой. А я… Я теперь для нее, наверное, неудачница, которая снова стоит на клеточке «Старт» и думает, куда ей идти.

— Обезболивающие, — напомнила я себе хрипло и толкнула двери.

13

— Так, план простой. Я оборачиваюсь медведем. Чтобы не отъехать — сразу сжираю котлету. — Кошка заинтересованно внимала, едва ли не кивая, но я все же решил повторить: — Котлету не трогать. Последняя. Если сожрешь ее первой, тогда я сожру тебя. Поняла?

Ничего она, конечно, не поняла. Заурчала, глядя на меня влюбленными глазами, и зажмурилась от солнца, прорвавшегося через листву дикого винограда. Я стоял возле крыльца, рядом — тарелка с котлетой. Кошка сидела на ступеньке, заинтересованно поглядывая то на меня, то на еду.

План был так себе. Но мне нужно было обернуться зверем, а то эта рана обещает тянуть из меня силы и дальше. Хотя, есть в этом и приятные стороны, конечно. Наташа, к примеру, с ее трогательной и одновременно суровой заботой. А командует как! Красотка. Да и вся она.… кхм…

— Нормально все будет, — тряхнул я головой. Нужно успеть, пока Наташа не вернулась. — Раз, два,…

Только тут вдруг послышались тяжелые шаги по примятой земле со стороны дороги. А потом до меня донесся шелест пакета и запахи пота, роз и дешевого одеколона, замешанного на сигаретном дыму. Я поморщился и принялся раздраженно ждать, когда этот персонаж достигнет цели.

— Простите, — послышалось вскоре от щербатой калитки, которая никак не скрывала ни меня, ни моей голой задницей у крыльца.

Я обернулся. За калиткой стоял какой-то дед и недоуменно на меня пялился.

— Что вы хотели? — поинтересовался я деловито, поворачиваясь к деду передом.

— А где Наталья Игоревна? — спросил он смущенно, недоверчиво прищурившись.

— Уехала по делам, — сообщил я. — А вы кто?

— Знакомый, — самоуверенно обозначил себя дед. — А вы?

— А я сосед.

Дед смерил меня взглядом, задержавшись им на перевязанной ноге.

— Так это ваш мотоцикл в соседнем дворе, — кивнул он на мой участок.

— Вы очень проницательны, — раздраженно ответил я. — Так что передать?

— Да я.… вчера оборудование ей ставили с напарником, — неуверенно начал он, — хотел убедиться, что она разобралась со всем.

Нервный шелест пакета, который он держал в руках, говорил о другом. Он к Мышке моей приперся с серьёзными намерениями, что ли? Он? Я чуть не поинтересовался, давно ли он в свой паспорт смотрел, а особенно в графу «год рождения».

— Наташи нет, — повторил я. — Но я передам, что вы заходили.

— Ладно. — Дед нерешительно потоптался у калитки, и я уж думал, что, наконец, свалит, как он вдруг выдал: — А чей-то вы в таком виде стоите тут?

— Ворон отгоняю, — процедил я.

— От кого?

— От котлеты.

Он помолчал, набираясь храбрости.

— Вы если в нетрезвом состоянии или обдолбанный, то не думайте, что Наташу тут защитить некому. Найдем на вас участкового.

О, как!

— Удачи с поисками, — хмуро пожелал я.

— Вы бы зад прикрыли…

— Тогда не смогу равномерно загореть. А вам, думаю, пора. Я передам Наташе, что вы беспокоились о моем заде и оборудовании.

Дед презрительно фыркнул, но все же устремился в обратном направлении, что-то ворча себе под нос, а я поймал себя вдруг на том, что этот визит меня дико взбесил. К Наташке он моей, значит, подкатывал! Средь бела дня! Мне бы его самоуверенность!

— Старый хрен, — вызверился я и, глянув под ноги, обнаружил пустую миску. — Да, блин! Мушка! Екарный бабай! Где моя котлета?!

Но ни Мушки, ни котлеты поблизости не обнаружилось.

— Да что б тебя! Ладно. Хрен с ней, с котлетой.

И я опустился на четвереньки. Только зря я не придал значения предосторожностям. Все, что я помню — оборот мне удался. Но на этом удача закончилась, и я отключился.