Ген медведя (ЛП) - Рейн Амира

Через минуту или около того, найдя свою пижаму, я сняла полотенце, чтобы надеть ее, когда снова раздался стук, на этот раз звонкий, как колокольчик. Моя первая мысль была, что это, вероятно, Мэри. Ранее она сказала, что собирается снова прийти в дом, чтобы прибраться после ужина, но я сказала ей, чтобы она даже не мечтала об этом, потому что я могла легко это сделать. Теперь я поняла, что она решила меня не слушать. Итак, снова обернув полотенце вокруг себя, я крикнула ей, что иду. Однако, когда открыла дверь секундой позже, то это была не Мэри, стоящая снаружи. Это был Рид, и его глаза мгновенно расширились, когда он осмотрел своим взглядом меня с головы до ног, от моих мокрых волос до тела, прикрытого полотенцем.

ПЯТАЯ ГЛАВА

Если Рид был поражен моим нарядом или его отсутствием, то он быстро оправился, прочистив горло.

Сжимая свою сильную челюсть, он поднял свой взгляд на мое лицо.

— Я просто хотел сказать тебе прости… за то, что было ранее. Я имею в виду то, что я сказал, но я должен был…

Он остановился, чтобы вздохнуть, и я могла сказать, что он просто жаждал провести пальцами по своим волосам, но он этого не сделал.

— Я должен был справиться со всем этим иначе с самого начала. До того, как ты пришла сюда, я должен был тебе ясно дать понять, что хочу, чтобы между нами были только деловые отношения. Тогда ты могла бы сделать выбор, приходить сюда или нет. На самом деле, у меня даже был шанс сделать все кристально ясным для тебя в тот момент, когда ты прибыла сюда сегодня, но я им не воспользовался, потому что в тот момент, когда я увидел тебя… когда я увидел, как ты прекрасна, с твоими губами лука Амура (прим. пер.: форма губ с двойным изгибом верхней губы с центральным «V» или углублением), и твоими сверкающими зелеными глазами, и… — явно расстроенный, Рид поддался порыву и провел рукой по своим волосам, дважды на самом деле, нахмурившись так сильно. — Ты имеешь полное право быть немного смущенной и сердитой на меня, Саманта. Я просто надеюсь, что ты преодолеешь это, и надеюсь, что в конечном счете решишь остаться здесь, хотя, к сожалению, факт остается фактом, что я все еще хочу, чтобы между нами были строго…

Слова Рида были внезапно прерваны моим поцелуем, и мне пришлось встать на цыпочках, чтобы сделать это. Я на самом деле даже не собиралась этого делать, или, по крайней мере, не вложила много сознательных мыслей в действие. Я просто смотрела на его полные, восхитительные губы, чувствуя, как они дразнят меня, потом почувствовала, что поднимаюсь на цыпочках, а затем мой рот накрыл его. В настоящее время мой рот все еще был на его, жадно целуя его. И хотя я полностью осознала, что делаю в этот момент, полностью осознавала, что должна отстраниться и немного подумать, я этого не сделала. Большая часть это потому, что Рид поцеловал меня в ответ, и с энтузиазмом. Он также двигал своими большими, сильными руками к моей маленькой спине, подтягивая меня ближе к передней части его тела с мягким стоном явного удовольствия.

Прежде чем это поняла, я сама издала несколько звуков очевидного удовольствия, в основном тихие вздохи и хныканье, когда он раздвинул мои губы и начал целовать меня с тем, что было похоже на несколько часов сдерживаемой страсти и разочарования. Тем не менее несмотря на то, что его поцелуи были интенсивными и голодными, в них все еще была сладость и нежность, которые заставляли меня сгибать пальцы ног на деревянном полу под ногами.

Немного времени спустя я поняла, что мы оба быстро мчимся к точке невозврата. Но я не хотела останавливаться. Я даже не могла вспомнить причину, по которой мы должны были, если бы вообще она когда-либо была.

Моё полотенце упало на пол, оставив меня полностью голой, кожа все еще влажная от ванны и моих все еще влажных волос, с которых капало на мои плечи. Я даже не знала, вытащил ли Рид мое полотенце, или я сама это сделала, или конец, который заправила в верхнюю часть, просто расстегнулся, но мне было все равно. Все, что я знала, было то, что ощущала моей обнаженной кожей, прижатой к длине твердого тела Рида и его уже твердому мужскому достоинству, было абсолютно фантастическим. Я не хотела, чтобы это закончилось, и я бы дико боролась с каждым, кто пытался помешать.

Положив руки на мою спину, сжимая ее и разминая, Рид начал толкать нас обоих в мою спальню, а затем закрыл за собой дверь. Теперь я точно знала, что происходит наше «деловое соглашение», и у меня не было никакого чувства, что мы должны чего-то ждать. Я знала, что это могло быть просто потому, что я так сильно хотела тело Рида, но моё чутье говорило мне, что это не единственная причина. Моё чутье подсказывало мне, что-то, что мы собирались сделать, было правильно, на каком-то более глубоком уровне. И когда Рид, наконец, прервал наш поцелуй и начал срывать с себя одежду, я хотела рассказать ему о своих мыслях, хотела узнать, чувствует ли он то же самое.

— Мы не должны ждать. Верно, Рид? Это правильно, не так ли? Скажи, что ты согласен со мной, что это не ошибка.

Он разделся быстрее, чем я когда-либо видела, чтобы кто-то раздевался в моей жизни, и теперь он вернул меня обратно в свои объятия.

— Я с тобой согласен. В этом нет никакой ошибки. Это прекрасно, и ты само совершенство.

Его голос был невероятно низким и хриплым, первобытное мужское рычание, которое послало небольшой ток чего-то электрического, мчащегося через меня.

Вскоре он снова начал целовать меня, и я почувствовала, как его твердость прижалась к мягкой линии низа живота. Это было ощущение, которое было настолько изысканным, что заставило меня стонать в его рот, отчаянно пытаясь почувствовать его твердость внутри меня. Пока он срывал с себя одежду, я мельком увидела его, и этот быстрый взгляд почти заставил меня перестать говорить в середине слова. Толстый, прямой и длинный, его мужской член был именно таким, каким я себе его представляла, и надеялась, что он будет. Его степень жесткости, которая была самой тяжелой, которую я когда-либо чувствовала у мужчин за всю свою жизнь, была по меньшей мере очень приятным бонусом.

Вскоре мы упали в мою большую двуспальную кровать, и никто из нас даже не потрудился выключить мою довольно яркую настольную лампу. Я поняла, что на самом деле хочу его видеть. Я хотела иметь возможность смотреть на лицо и глаза Рида, пока мы занимаемся сексом. Это было немного удивительно, потому что это было то, чего я никогда не желала с любым из моих предыдущих бойфрендов. Но опять же, ни один из моих парней никогда не был похож на Рида, или даже где-то близко.

Уложив меня на спину, Рид парил надо мной, оставляя небольшое пространство между нашими телами, чтобы одна из его рук бродила, он продолжил целовать меня, сплетаясь с моим языком своими медленными ритмичными движениями, которые заставляли меня задыхаться и скулить от желания. В то же время, когда он целовал меня, он начал ласкать мои застывшие соски, уделяя немало внимания каждому. Это помогло мне разбудить мое желание, не то, что его можно было бы еще больше подтолкнуть. Как бы то ни было, в любом случае, я была абсолютно мокрой в самом чувствительном месте моей анатомии, положительно пульсирующим, все, кроме крика о высвобождении. И когда пальцы Рида забрели немного ниже, соединившись с этим интимным местом, а затем начали гладить его решительными, но не слишком твердыми движениями, я почувствовала, что моя страсть почти взлетела до пика.

Почувствовав необходимость прервать наш поцелуй, я закричала, вонзая пальцы в мускулистые бугры его спины.

— Рид, пожалуйста. Я хочу тебя. Я нуждаюсь в тебе. Пожалуйста, просто…

То, что я собиралась сказать, было отрезано еще одним криком экстаза, вырвавшимся из моего рта. Этот звук сменился хныканьем, наполненным тоской.

— Рид, пожалуйста, отдай мне свое тело… все. Пожалуйста. Мне нужно почувствовать твою твердость внутри меня.

С его красивым, небесно-голубым, остекленевшим взглядом и его дыханием в серии рваных вздохов, он казался слишком счастливым, чтобы выполнить мою просьбу. Тем не менее он дал моему чувствительному маленькому бутону еще несколько твердых, но нежных ударов, прежде чем раздвинуть ноги шире и расположить головку своего толстого ствола у моего гладкого входа. Затем, не делая даже короткой паузы, он быстро и довольно жестко скользнул в меня, полностью заполнив одним быстрым движением. С моим самым чувствительным местом, все еще пульсирующим и покалывающим, этого движения было достаточно, чтобы отправить меня прямо через край удовольствия, быстрее, чем я когда-либо получала его в своей жизни. Быстрее на потрясающие пять или десять минут, или около того, на самом деле.