Моя простая курортная жизнь 8 (СИ) - Блум М.

Несколько мгновений я с удовольствием наблюдал, как широко, словно готовясь порваться, раздувались его ноздри, а затем он неожиданно осклабился.

— Веселый ты какой-то! — и, чему-то явно обрадовавшись, сам перевел глаза с меня на дочь. — Сказала ему?

— Что сказала? — не понял я.

— Все, пап, пока! — внезапно рассердилась моя милашка и, стукнув пальчиком по экрану, сбросила вызов, оборвав папашу на полуслове.

Правильно, Дана, так с ним и надо! Однако кое-что меня все же немного напрягло.

— А что сказала-то?

— Да чтоб много тебе не позволяла, — отмахнулась она. — Что, папу не знаешь? Все как обычно! — и быстро убрала смартфон. — А это мне, да?.. — моя прелесть буквально занырнула своим милым личиком в букет, который я ей тут же охотно презентовал, дополнив кучей поцелуев.

А затем и она подхватила лежавшую на подоконнике красивую коробочку, перевязанную серебряным бантиком, и протянула мне — тоже сопроводив десятком звонких чмоков. Внутри обнаружились шоколадные конфеты разных форм и цветов — такие, какие не найдешь в магазине. Потому что их сделали в одном экземпляре и исключительно для меня.

— Я сама сделала, — улыбнулась Дана, видя, как я разглядываю шоколадное сердечко с красными вкраплениями. — Это с клубникой. А этот, — пальчик указал на аккуратный фиолетовый квадратик, — с черникой и лавандой. У всех разные вкусы. Хочу, чтобы ты попробовал все…

— Конечно, попробую все, — пообещал я, уже поедая их глазами вместе с той, кто все это для меня приготовила. — Все мои, ни с кем не поделюсь!

Съем сам, в одно лицо, наслаждаясь каждым укусом — как и Полинино песочное сердце — такими подарками не делятся.

— Ну да, — моя милаха вдруг перешла во вредный режим, — сегодня же не тебе надо делиться, а мне…

От такого я аж замер, не донеся лавандовую шоколадку до рта.

— Все твои подруги всем своим дурацким чатом, — пояснила Дана, пряча вредное личико за огромным букетом, — наперебой просили отдать тебя им на пару часов… Ну прям чайки на море! Даже страшно тебя отпускать. Порвут еще ненароком…

— А не обязательно меня отпускать, — заметил я, притягивая ее к себе, — без охраны и присмотра…

— Ну да! — фыркнула моя язвочка прямо мне в губы. — Больше всего я хочу проводить нашу годовщину в компании твоих подруг! Что мне там делать? Это Полина бы там отлично смотрелась…

Не понял: это что за подругоснобизм? Так и до подругодискриминации недалеко…

— Я лучше подготовлюсь к вечеру, — обняла она меня за шею. — Вечером тебя ждет большой сюрприз… А пока пусть наслаждаются твоей компанией… пока я тебя не забрала! — и боевито куснула меня за мочку.

Ой, Дана, ты сейчас прям как Полина — у вас куда больше общего, чем вы обе думаете! И вы бы прекрасно поладили, если бы не стеснялись мной делиться. Эх, вам бы не троллить моих подруг, а у них поучиться. Вот они-то умели делиться охотно и без ограничений. Всем, кроме еды.

Палочки агрессивно, как клювы голодных цапель, щелкали над крутящейся платформой на огромном столе, пытаясь урвать оттуда самый лакомый кусочек. Сегодня после занятий, когда моя милашка отправилась домой готовиться к какому-то интригующему сюрпризу на вечер, я вместе со всем моим фанклубом, включая примчавших из универа спортсменок, отправился в уже знакомое азиатское кафе — примечательное даже не вкусом еды, а тем, что за нее здесь нужно драться. Моим подругам, которым нравилось во всем конкурировать, это место полюбилось особенно сильно.

— А где ж твоя девушка? — спросила Инна, наконец научившаяся пользоваться палочками и теперь, как и полагается пиратке, бойко уводившая вкусняшки из-под носа остальных.

— Считает себя лучше всех нас, — опередила меня Алена. — Вот и решила не присоединяться.

— Вот неблагодарная, — хмыкнула Валентина, крутанув платформу, отчего забурчали все, от кого уехала желанная хавка. — Если б я тебе в том году нос не разбила, ничего б у вас не вышло! Могли бы и спасибо мне сказать…

— Да что вы к ней прицепились! — проворчала Влада, неожиданно ставшая адвокатом моей девушки. — Просто у нее сюрприз, ей надо время подготовиться… Эй, это мое! — возмутилась она, видя, как Даша урвала у нее креветку.

— А Полина шшто? — вдруг спросила капитанша с набитым ртом.

А что Полина? У меня аж екнуло сердце. Что, наш тайный-претайный секрет уже не тайный?..

— А что Полина? — не поняла колючка, словно озвучив мое недоумение.

— Ну помните, — наставительно махнула палочками Инна, — мы в этом кафе сидели и обсуждали, как им отношения наладить. Так чего, наладили? Полинка так-то вообще нормальная, добрая. Это только на твою чего-то ополчилась… Эй! — резко переключилась наша пиратка, когда булочка увела приглянувшуюся ей нямку. — Я этот кусок присмотрела!

— А нечего болтать! — победно выдала та, заталкивая вкусняшку в рот.

Пикантная тема сошла на нет за секунду. Рефлексируя на то, как мои подруги сражаются за еду (а этим кадрам позавидовал бы любой канал о дикой природе), я невольно задумался. К моему удивлению, никто до сих пор не знал, даже не подозревал и даже не догадывался, что у меня с Полиной что-то изменилось. Ладно Дана, в ее умении хранить тайны я был уверен, но даже Марианка ничего не рассказала — даже тем, кого видела каждый день. Хотя, пожалуй, те, кого она видела каждый день, сейчас были не в настроении хоть кого-то слушать.

— Уф! Еле вырвалась сюда! — тем временем посетовала капитанша, упускавшая вкусняшку за вкусняшкой из-за желания поговорить. — Катерина сегодня особенно злая! Она и так этот праздник не особо любит, а нынче так вообще…

— Конечно, — хохотнула оторва, — у нее же в этом году без подарочков! Все в прошлом уже подарили!

— Ты-то хоть не язви, — отмахнулась Инна, — и Марианки хватает. Каждый день теперь с ними как на войне! Вторую неделю уже с Катериной собачится! Совсем от рук отбилась…

Скорее, за ум взялась и поменяла лучшую подружку. И тебе бы, кстати, тоже не помешало этим заняться — хотя то, что ты сейчас здесь в компании моих веселых, позитивных подруг, а не своей токсичной заносчивой заразы, уже говорит, что ты на правильном пути.

— А что Мишель? — как бы невзначай поинтересовалась охочая до светских сплетен Алена. — Больше на горизонте не появляется?

— Да откуда я знаю? — щелкнула палочками капитанша. — Мы о нем не говорим. Даже имя его не упоминаем! Но вообще, она с ним больше не переписывается…

— Что, — хмыкнула Даша с набитым ртом, — прошла любовь, завяли помидоры? Теперь ей, — со смехом повернулась она к Владе, — можешь «Брошенку» петь!

— Я бы не рискнула, — Инна схватилась за креветку, — Катерина за такое и голову может оторвать! — и, словно демонстрируя, оторвала голову бедной креветке.

— Да больно мне нужна ваша Катерина! — фыркнула колючка. — Хотя, конечно, одевается она сейчас как звезда. Здесь где-то по бутикам или в Москву за шмотками ездит?

— А может, это из Лондона! — заржала на ползала оторва. — Остатки донашивает! За английской королевой…

Что-то я не понял. Катерина там, Катерина тут… Откуда за этим столом вдруг вылезла Катерина? Стоило ли всем чатом забирать меня у моей девушки, чтобы потом сидеть и говорить только о заразе? И как это ей вообще удавалось? Даже когда ее не было на горизонте, она оставалась главной темой, воруя время у меня. Впрочем как всегда, когда речь заходила о Катерине, я получался чем-то обделенным.

— Ром, а ты куда? — встрепенулась капитанша, когда я встал из-за стола. — Еще ж десерт!

— Руки помою, — бросил я.

Может, за это время тему смените. Ну например, я уйду, и поговорите про меня — вы же любите говорить про тех, кого тут нет.

Но только я свернул за угол, как на меня неожиданно напрыгнули сзади — налетели маленьким, но очень бойким ураганом. Мягкие теплые ладошки закрыли мне глаза, хрупкое девичье тело прижалось к моей спине. И еще до того, как она заговорила — по нежности касаний, по легкому, но безумно милому аромату, — я уже знал, кто это.