Нарушая дистанцию - Савицкая Элла

А потом оценив стену из плотного дождя, сбегает по ступеням, успев бросить через плечо:

– Постой здесь, я подгоню ближе тачку.

Ну вот что за человек?

9. Ира

– Докладывайте, – прямо с порога нас встречает приказ майора.

Леваков демонстративно сложив руки в замок на столе, смотрит только на Руднева.

Пройдя к своему столу, ловлю на себе взгляд Красавина, который уже успел вернуться. Парня явно веселит обиженное состояние Родиона.

Да что уж говорить, меня тоже.

Я таких нежных мужчин еще не встречала. По крайней мере в полиции.

– Пообщался с конкурентами, – сбрасывает мокрую куртку Никита и отправляет ее на вешалку.

– Пообщались, – поправляю его, проделывая тоже самое со своим пиджаком.

Мы на короткий миг встречаемся взглядами. В его – немой вопрос, в моем – четкий ответ. Не нужно забывать обо мне. Я туда не для красоты ездила.

– Пообщались, – исправляется, опускаясь на свой стул. – Все как один не скрывали, что довольны смертью Дудова. Как они объяснили, тот часто демпинговал цены. Не считался с другими. Еще и проворачивал какие-то схемы, скорее всего с незаконной растаможкой, но бумаг у него никаких не нашли, да, Димас?

– Неа. Кто ж такие вещи будет держать в открытом доступе? Только вот, документы по продажам, – Дима хлопает по увесистой пачке с папками, что лежит перед ним на столе.

– Не против, если я их изучу? – киваю на кипу бумаг.

– Пожалуйста, только рад буду, если ты возьмешь эту волокиту на себя, Ириш, – с нескрываемым облегчением, Дима перекладывает бумаги ко мне. – Может, кофе? – зависнув надо мной, интересуется с медовой улыбкой.

Ох, и котяра.

– Спасибо, откажусь.

– Не проблема. Чай?

– Тоже нет.

– Ну, как хочешь. Если что – обращайся.

– Думаю, до чайника в нашем кабинете я уж как-нибудь дойду сама.

Перевожу взгляд на Руднева и замечаю, как пристально он смотрит на Диму. Эти двое сталкиваются взглядами.

Красавин тихо смеётся и качает головой, но уступать не собирается. Так и возвращается к столу, не прерывая зрительного контакта.

– Ну, а дальше? – требует Леваков, вынуждая Никиту разорвать этот невидимый канат между ними.

Но вместо того, чтобы ответить на вопрос, ореховые глаза находят меня. Не стесняясь присутствующих, гаденыш концентрирует на мне слишком много внимания, от чего мои щеки нещадно пекут.

– Пока утверждать что-то рано, – отвечаю за него, поворачиваясь к Левакову. – Надо понять какие схемы проворачивал Дудов.

Майор коротко кивает, даже не взглянув в мою сторону.

– Ясно, – бросает сухо, как будто мой ответ ему меньше всего важен, а потом просто встает и выходит.

Да Господи ты Боже мой!

Встаю и догоняю его в коридоре.

– Родион Сергеевич! Подождите, Радик…

Нехотя останавливается.

– Слушаю Вас, Ирина Николаевна.

– Ну, извините меня, – мягко касаюсь его локтя, облаченного в вязанный свитер. – Я повела себя грубо. Просто… с майором Поповым мы не в лучших отношениях, и каждый раз, когда кто-то говорит о нем, меня это нервирует.

Наконец, взглянув на меня впервые за день, Леваков недовольно сжимает губы.

– Я ведь этого не знал. Могли бы сказать.

– Я вообще стараюсь о нем не говорить, – объясняю мягко, чтобы не дай Бог еще раз не ранить чувствительную душу опера.

Даже звучит смешно, честное слово.

– Но Вы правы. Вы не знали. Я повела себя некорректно и прошу прощения. Мне не хотелось бы подвергать наши рабочие отношения риску с первого же дня.

У майора уходит несколько секунд на размышления, за которые я успеваю его изучить. Несмотря на рост и довольно неплохое телосложение черты лица у него отталкивающие. Маленькие глаза, очки в не самой современной оправе. Ему бы больше подошла должность офисного червя, а не полицейского. И как он только дослужился до майора?

Неужели такими же путями, как Игорь?

– Ну хорошо, – снисходит до меня его прощение, – я согласен с Вами. Вы переборщили, но я принимаю Ваши извинения. Спасибо, что не оставили этот конфликт висеть в воздухе. Знаете, не терплю недосказанности.

Растянув губы в искусственной улыбке, дожидаюсь от него ответной. Вроде даже искренней. Похоже, кое-кто обожает, чтобы перед ним лебезили.

И как бы сильно я не любила подобных личностей, а выхода нет. Нужно терпеть. Во всяком случае, пока что.

– Можно снова на «ты», – подсказываю ему.

– Да, можно, Ира.

Ну слава Богу!

Одна проблема решена.

Возвращаюсь в кабинет и натыкаюсь на три пары пытливых глаз.

– Ты извинилась перед ним? – спрашивает Никита.

– Да. А что?

– Бляяя, ну нахуя? – растекается по столу Красавин.

– Не поняла. Что не так? – по очереди смотрю на парней.

– Мы сделали ставки. Я сказал, что у тебя железные яйца и извиняться ты не станешь, а Ник поставил наоборот, – достав из кармана джинсов пару купюр, Дима вручает их Косте, – передай этому блин. Вангующему.

Никита с довольным видом забирает деньги.

– Тогда мне половину, – требую, выставляя вперед руку, – раз уж я помогла тебе выиграть.

С дерзкой ухмылкой лейтенант подходит и кладёт банкноту мне на ладонь, при этом не преминув сжать мои пальцы. Едва он это делает, как горящие искры тут же разлетаются в стороны, ошпарив кожу и даже пропалив одежду на рукаве. Если бы это было возможно, конечно, то на ткани точно остались бы пожженные края.

Забрав деньги, отправляю их в сумку.

А что, с такими ребятами, оказывается работать неплохо. Выгодно.

Ближе к вечеру приезжает жена убитого. Дудова Лилия Петровна.

Эффектная дорогая женщина с профессиональной укладкой и макияжем, входит в кабинет.

Скорбящей не выглядит от слова совсем.

– Я не удивлена, если его действительно убили, – произносит равнодушно, сидя на стуле за столом Никиты.

– Почему? – спрашивает он.

– Потому что это рано или поздно должно было произойти.

– Можете пояснить?

Помешкав пару секунд, она достает из сумочки сигареты.

– Можно? – вопросительно взмахивает пачкой.

– Вам можно, – Дима участливо чиркает зажигалкой и помогает ей подкурить.

– Спасибо, – обдав его заинтересованным взглядом, женщина оборачивается на нас. – В общем, мы открывали автосалон с Сережей вместе. Сначала все шло неплохо. Прибыль была, разъезды, путешествия. Но потом он начал тянуть одеяло на себя. Заявлял, что работает больше, а я вообще так, просто баба. А бабам вход в бизнес заказан. В общем, я поняла, что со своим мужчиной работать вместе категорически нельзя.

– Это точно, – хмыкаю в мыслях.

– Что, простите?

– Нет, ничего, – понимаю, что озвучила то, что не нужно было. – Продолжайте.

– Так вот. Он ввязался в какие-то схемы. Я не знаю какие, но они точно были незаконными. У нас дома не раз находились люди с оружием. Я решила, что такого счастья мне не надо. Продала ему свои акции и с тех пор мы живем отдельно.

– А что за люди, не знаете?

– Понятия не имею. Я никогда не совала нос в его дела. Знаю, чем это чревато.

– У него должны были быть какие-то документы, – говорит Никита, – в сейфе на работе пусто. Не знаете, может он хранил их где-то еще?

– Были. Он часто возился с бумагами. Но увозил их всегда на работу. Тут я вам не помогу.

Мы задаем еще несколько вопросов и отпускаем Дудову с просьбой не покидать город.

Рабочий день закончен, и можно отправляться домой.

– Я подкину тебя, – Никита перехватывает меня в коридоре.

Собираюсь сказать, что такой необходимости нет, потому что пока мы днем ездили с ним вдвоем в машине, я и так находилась как на иголках без видимой на то причины, но сделать мне этого не дает Иван Львович.

– Ириша? – обхватив меня за локоть, полковник указывает на выход. – Ты домой? Я тебя отвезу. Побеседуем.

Никита недовольно подпирает стену.

– А ты Руднев завтра чтобы в девять был, как штык. Полина тебя ждет.