Опасная связь (ЛП) - Блэклейс Ана К.

Я не поднимаю взгляд с кружки, пальцы лениво скользят по ее бокам, но каждое их слово словно отпечатывается у меня в мозгу. Я знаю, что Деклану понадобилась помощь Джакса в чем-то крайне деликатном, и их связывает ужасный секрет. До сих пор никто не знает, в чем он заключается.

Если бы я смогла узнать. Если бы у меня было что-то на него…

— Джакс не вдавался в подробности, но, по его словам, навыки Деклана начались задолго до ринга. В очень юном возрасте он научился делать то, что даже опытные бойцы не могли выполнить в тридцать, — говорит Адди.

По моему позвоночнику пробегает холодок. То, что я видела, как он вытворял еще в колледже, было совершенно безумным. Я начинаю задумываться о том, какое детство могло оставить такой отпечаток.

— Деклан дрался еще в колледже. Именно так мы с ним и познакомились, — говорю я, глубоко вздохнув.

Это первый раз, когда я рассказываю эту историю, даже Адди. Она знает лишь в общих чертах о том, что произошло между мной и Декланом в колледже, но в детали я никогда не вдавалась. Даже сейчас, когда я начинаю, грудь будто сдавливает, оставляя чувство тяжести и боли.

— Колледжные бои были похожи на UFC, очень жестокие. Некоторые парни готовились к профессиональной карьере в ринге, и Деклан был лучшим из них. Множество тренеров и компаний предлагали взять его под свое крыло и спонсировать, но профессиональная карьера бойца для него была исключена. Он был еще и невероятно умным, а его семья возлагала на него огромные ожидания. Его отец управлял империей трастовых фондов, банков и алмазных шахт, и он хотел, чтобы Деклан взял все это на себя.

— По словам Джакса, именно отец впервые бросил его в бойцовский ринг. Причем это был не тот безопасный ринг для новичков, — говорит Адди, когда я замолкаю. Она продолжает своим характерным мягким голосом, осторожно обходясь с деликатной информацией, как всегда. — Люди видели в его отце проницательного, уравновешенного бизнесмена, главу империи с таким количеством денег и власти, что мир был у его ног. Но дома, в кругу семьи, все было совсем иначе. Ходят слухи, что у Деклана были братья от других женщин, потому что его отец содержал что-то вроде гарема. Только самые сильные из его сыновей могли получить его фамилию и занять место в империи. Тот, кто доказал, что он самый достойный, получал все. В итоге остаться мог только один, и борьба была жестокой.

Так что Деклан не просто родился в привилегиях. Ему пришлось бороться за них сильнее, чем многим, кто появился на свет в трущобах. И жестокие бои были одной из главных арен, где он должен был доказать свою ценность. Его отец хотел, чтобы его сыновья умели править и в джунглях, и на блестящих вершинах цивилизации, и ради этого он доходил до немыслимых крайностей.

Она облизывает губы, прежде чем продолжить. Видно, что она волнуется, подбирая слова. Учитывая то, что она только что сказала, наверняка нет способа смягчить это. Я слушаю, не отрываясь. Интересно, рассказал ли ей это Джакс после свадьбы.

— Сначала он нанял для своих сыновей частного учителя. Можно было бы подумать, что это разумное решение — учить их жестоким боям в безопасной обстановке. И это действительно так кажется, пока не вникнешь в детали. Он забрал мальчиков от их матерей, которые в основном были охотницами за деньгами, — продолжает Адди. — Теми же женщинами, которыми сейчас окружает себя Деклан. Похоже, мать Деклана была другой. Она вела небольшой бизнес, но он почти никогда о ней не говорит.

Она делает короткую паузу, прежде чем продолжить:

— Его отец изолировал сыновей на вилле в горах и нанял одного из самых жестоких подпольных бойцов для их тренировки. Он дал этому человеку полную свободу. Тот мог хлестать мальчиков кнутом и заставлял их драться друг с другом до изнеможения. Победитель должен был избить проигравшего до полусмерти, иначе его самого ждали побои — кнутом, который не оставлял следов. Это было одним из условий, которые учитель обязан был соблюдать, — следить, чтобы тела мальчиков оставались безупречными. Одна-единственная отметина, и они бы не смогли попасть в элиту.

Мой рот кривится, комок поднимается к горлу. Желудок сжимается от боли — теперь понятно, почему Деклан стал таким изуродованным морально ублюдком.

— Что это за чертова элита, о которой все говорят? — вырывается у меня, и в словах звучит вся горечь, которую я чувствую. — Все это время я думала, что это просто сливки общества, один процент самых богатых людей Америки, но…

— Самые богатые, самые влиятельные и самые могущественные мужчины в мире, — перебивает Сиренна, скрестив руки на груди, ее платиново-белые волосы падают по бокам лица. — Такие, как Джозеф. Те, с кем нельзя связываться. Те, у кого ты не осмелишься просить ни цента при разводе, не говоря уже о том, чтобы бороться за него. Это не просто один процент, их меньше, и это закрытое общество.

Мой взгляд мгновенно устремляется к Адди.

— Джакс входит в это общество?

Скорее всего, она не знает. Но Адди качает головой, уверенная в своем ответе.

— Нет. Джакс всего добился сам. Отец Деклана, как и его дед, принадлежали к высшему обществу. Аристократы. Привилегированные, — отвечает Адди.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, не зная, действительно ли хочу узнать, но все же спрашиваю:

— Если Деклан выиграл и стал единственным наследником отца, что стало с остальными?

— Его отец не дал им умереть, если ты об этом. Но они никогда не получили его фамилию и ни цента из его денег. Некоторые пытались отомстить, вымогали деньги, а кто-то даже шел против самого Деклана, но он… разобрался с ними.

— Он убил их? — слабо спрашиваю я.

— Нет. Он их купил.

Адди замолкает, и единственный звук в комнате — это машины, шлепающие по мокрой улице за окном. Я не знаю, это все, что она знает, или все, что она готова сказать, но мне достаточно на сегодня. Грудь болит, и на мгновение меня охватывает чувство нежности.

— А что стало с дочерьми? — спрашиваю я, пытаясь отвлечь себя от боли, которую пробила в груди трагическая история прошлого Деклана. — Или у этого гребаного ублюдка были только мальчики?

— Девочки не участвовали в этой игре за власть, — говорит Адди. — Они никогда не получили фамилию отца, но он обеспечивал их финансово.

— Есть ли тут вино? — спрашивает Сиренна, уже направляясь к холодильнику. Ее не волнует, что сейчас только полдень дождливого воскресенья.

— Они знали, кто их отец? — спрашиваю я, наблюдая, как Сиренна заходит в маленькую кухню и открывает холодильник.

— Судя по всему, отец Деклана был полным монстром только для своих сыновей. Девочек он выдавал замуж за богатых мужчин и давал им щедрое приданое, так сказать. Хотя дочерей у него было немного. Из двенадцати детей десять были мальчиками.

Десять. У Деклана девять братьев, и он победил их всех, став единственным наследником.

Стоп.

Деклан.

— Он был десятым сыном?

Адди кивает.

— Судя по всему, да.

И для своего отца он был просто числом.

Мой телефон пикает, оповещая о новом сообщении. Сердце подпрыгивает от надежды, что это Деклан, но разочарование захлестывает, когда я вижу, что это не он. Я издаю раздраженный стон и бросаю телефон обратно на диван. Вот уж чего мне не хватало — очередного приступа вины от моего бывшего.

— Опять Никко? — спрашивает Адди, бросив взгляд на мой телефон, пока я сижу у кофейного столика, поджав ноги.

— Да, опять он, — бормочу я. Каждый раз, как вижу его имя на экране, говорить становится тяжело.

— Почему ты до сих пор не заблокировала этого ублюдка? — звучит голос Сиренны, за которым следует хлопок пробки от бутылки вина с кухонного острова. — Черт знает, он этого заслуживает после того, как с тобой обошелся в последний раз в пентхаусе Адди.

Воспоминания о том дне нахлынули на меня. Я пришла к Адди, когда она позвала меня с его телефона, отчаянно нуждаясь в подруге после того, как Джакс раскрыл ее секрет, а именно то, что она работала танцовщицей в клетке в клубе Снейка. Он фактически обозвал нас обеих шлюхами. И не только из-за того, что мы зарабатывали этим на жизнь, но еще и потому, что, по его словам, я использовала его для секса, а потом выбросила.