Оттенок ночи (ЛП) - Диан Кэтрин

Лука отскочил в сторону, едва замечая удары и порезы. Раздался выстрел, и его плечо пронзила боль. Мазай задел его и ради этого ранил в грудь одного из своих парней. Сопутствующий ущерб, очевидно, его не волновал.

Лука заметил, как Талия совершила несколько своих фирменных движений. Она не была крупной женщиной, поэтому научилась использовать против своих противников их размеры и инерцию движения.

Лука увернулся от лезвия, направленного ему в лицо, и вернулся к Мазаю. Если бы он мог отобрать оружие у этого ублюдка, если бы он мог его прикончить…

Пистолет Мазая был направлен прямо на Талию.

Лука призраком пронёсся сквозь хаос клинков, не обращая внимания на то, сколько из них попало в него. Он повалил Талию, убирая её с линии огня, когда раздался выстрел.

Схватив первого нападавшего, Лука быстро сломал мудаку руку и забрал его пистолет, стреляя в ближайшие головы в поисках Мазая.

Мазай исчез.

Бл*дь.

Затем раздались настоящие выстрелы.

Талия наполовину призраком метнулась к ближайшему стрелку. Лука бросился за ней, подталкивая к лестнице. Она что-то крикнула, чего Лука не расслышал.

Им ничего не оставалось, как убираться к чёртовой матери. Он прикрывал её сзади, стреляя в одну голову за другой из пистолета, который захватил с собой. Когда обойма опустела, он швырнул оружие кому-то в лицо.

Правое бедро Луки пронзила боль, настолько сильная, что он споткнулся и потерял секунду на лестнице. Наверху раздались выстрелы, но к тому времени, как Лука догнал Талию, охранники были мертвы. Люди кричали и разбегались по клубу, а Лука с Талией пробивались к двери.

Вышибалы попытались заблокировать дверь, но Талия ударила одного из них ножом в шею, а Лука нанёс сокрушительный удар по почкам другому.

Когда холодный ночной воздух коснулся лица Луки, он не остановился, чтобы поблагодарить Идайоса за то, что они выбрались. Он рявкнул «Следуй за мной!» и очень надеялся, что хотя бы на этот раз Талия сделает то, что он сказал.

Он намеревался отвести её к своей машине, припаркованной в двух милях отсюда.

Этого не произошло. Не потому, что Талия отказалась, а потому, что на улицу с визгом выехали три чёрных внедорожника.

Лука и Талия оба знали, что делать, когда возникает такая ситуация. Нужно перебраться на возвышенность. Но они оба двигались медленно, что означало, что они оба двигались заметно. Пока они поднимались по пожарной лестнице жилого дома, раздались выстрелы, которые следовали один за другим.

— Чёрт! — воскликнула Талия, когда они добрались до плоской крыши здания.

Лука осмотрел периметр, отмечая расстояние до следующего здания.

— Ты ранена? Ты сможешь совершить прыжок?

— Он просто треснул меня по голове, вот и всё. Я в порядке. А ты?

— Да, — солгал он. У него текла кровь, повреждённая нога мешала при беге, но он справится, потому что должен. А если он не сможет?

Она его бросит.

По крайней мере, в это он верил. Впервые эта мысль принесла облегчение.

Лука подобрался к краю крыши и прыгнул. Талия отстала от него на долю секунды — и ни мгновением раньше. Вслед им раздалось несколько выстрелов.

Лука, возможно, наслаждался бы этим, ночным воздухом и лунным светом, когда они неслись по городу с крыши на крышу, этой дикостью. Талия, такая быстрая, яркая и сильная. Но он боялся, что она разойдётся с ним в разные стороны, пока он вёл её на север через город. И он приземлялся всё ближе и ближе к краю каждой крыши, ослабленный потерей крови и повреждёнными мышцами. Он протискивался сквозь боль, давил и давил на себя. Он знал, как это делается.

Даже оторвавшись от преследователей, они продолжали мчаться. Она следовала за ним — слава богу, что она это делала.

Затем последний прыжок, знакомая крыша, конец уже виден…

У Луки внутри всё перевернулось, когда он понял, что не допрыгнет. Мгновение затянулось, ужас охватил его. Он ухватился кончиками пальцев за кирпичный выступ и ударился о стену здания.

— Лука!

Талия резко остановилась и бросилась к нему, хватая за куртку, но он уже успел приподняться на локте. Перевалившись через край, он перекатился на спину на крыше, сердце бешено колотилось, холодный воздух обжигал лёгкие.

Опустившись на колени, Талия провела по нему руками и обнаружила, что его штанина пропитана кровью.

— Господи!

Это не имело значения. Они сделали это. Они здесь.

Лука слегка приподнялся, опираясь на локти. Испуганный взгляд Талии метнулся к его лицу. Это удивило его. Она могла бы так относиться почти к любому, но… возможно, она не испытывала к нему полной ненависти.

Она села, опускаясь на пятки. Паника прошла. Её глаза сузились.

— Где мы?

Идайос, она хорошо его знала.

— У меня дома.

— Ты нарочно привёл меня сюда.

— После того, что произошло сегодня вечером? Ты не можешь вернуться в ту корпоративную квартиру, — ему нужно, чтобы Талия была здесь, нужно абсолютно точно знать, что она в безопасности. И ему нужно знать, почему сегодня всё пошло наперекосяк.

Она крепко зажмурила глаза.

— Я не могу быть здесь весь день. Только не с тобой.

Лука попытался не обращать на это внимания, но он был измотан, и боль полыхала не только в ноге, но и в других ранах, так что эти слова поразили его прямо в грудь.

— Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности. Я не прикоснусь к тебе. Пожалуйста, Талия. Останься.

Она упёрлась кулаками в бёдра. Она отвела взгляд. Она ничего не сказала. Она встала.

Сердце Луки сжалось от боли, потери, безнадёжности. Затем…

Она протянула ему руку.

Глава 13

Талия обвела взглядом квартиру Луки: просторную, скудно обставленную, чистую. Деревянные полы и высокий потолок. Абстрактные картины на стенах. (Это её удивило). Широкий стеллаж с интересными видами оружия. (Это её не удивило).

В помещении, которое большинство людей назвали бы гостиной, не было ни телевизора, ни дивана. Многим показалось бы странным пространство между кухней и стальными ставнями, но Талия понимала. Для него это было место, где можно просто дышать, где можно практиковаться, где никто не мог спрятаться.

Хотя у неё никогда не было такой комнаты в доме Ордена, у Луки она всегда была. Он был членом Ордена с самого раннего возраста. У него не было детства, подобного её детству. У Талии была своя семья — готовящая еду и смеющаяся в ресторане, ходящая в кино и играющая в игры. По выходным она и её брат Джосс ходили ловить раков.

Так много в ней умерло вместе с ними, но она ни на что не променяла бы свои воспоминания, даже если они иногда причиняли боль. Лучше это, чем мрачность, которую, должно быть, хранили воспоминания Луки. Он никогда не рассказывал о чём-либо в деталях, но Талия знала Орден, знала жестокость его отца и знала, что Лука был лучшим — самым сильным, самым быстрым, самым метким — потому что у него не было выбора.

Ожиданий от него, причем жёстко навязываемых, было бы достаточно, чтобы заставить кого угодно стать холодным. Но Талия знала о Луке кое-что, чего не знал никто другой: он действительно чертовски хорошо умел притворяться. Она подозревала, что в половине случаев он убеждал даже самого себя, но это ложь. У него было доброе сердце.

У него в голове имелся выключатель. У его сердца его не было.

«Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности».

«Пожалуйста, Талия. Остаться».

Чёрт возьми. Она не умела скрывать свои чувства так хорошо, как Лука. Она могла ненадолго замаскировать их гневом, достаточно, чтобы оттолкнуть его, достаточно, чтобы одурачить остальных. Но провести здесь весь день…

С тяжёлым сердцем Талия закрыла дверь и заперла её на засов. Затем она прислонилась к косяку и смотрела, как Лука, прихрамывая, идёт на кухню. Она не была уверена, насколько серьёзно он ранен. С его терпимостью к боли трудно сказать наверняка. Много раз за годы она останавливала его, заставляла позволить ей позаботиться о нём.