Кинг (ЛП) - Тилли С.

Это всего лишь несколько шагов. Всего несколько шагов.

Кажется, я кричу, и я смутно помню, как Кинг говорил что-то о том, что не стоит убегать от этой собаки, но теперь уже слишком поздно это делать!

Мои ноги скользят по этому проклятому скользкому полу, но я сохраняю равновесие и проскальзываю в шкаф.

Мои пальцы ног цепляются за ковер, о котором я забыла, что он находится в центре огромного шкафа, но прежде чем упасть, я отступаю назад и захлопываю дверцу.

Я неловко приземляюсь на правую руку и слышу, как за мной захлопывается дверь.

Я плюхаюсь на спину. «О, спасибо, черт возьми». Облегчение почти заставляет меня снова смеяться.

Пока тусклый свет не перекрывается гигантской мохнатой мордой, наклонившейся ко мне.

Я замираю, слишком напуганная, чтобы даже отреагировать, а зверь опускает морду, чтобы… лизнуть меня.

Его мерзкий язык скользит от моего подбородка к брови, и я вскрикиваю по совершенно новой причине.

«Ааа!» Я толкаю его в шею. Короткая шерсть оказалась намного мягче, чем я ожидала.

Он лает, всего один раз. И это прозвучало… игриво?

Собака отступает на шаг, опуская переднюю часть туловища к земле, но задняя часть все еще поднята, а ее короткий виляющий хвост выставлен напоказ.

«О, боже», — стону я, поднимая голову, а затем опуская ее обратно на ковер. «Ты ведь не злой, правда?»

Словно поняв меня, собака снова гавкнула, а затем подпрыгнула и снова попыталась лизнуть мое лицо.

Он успевает еще раз неаккуратно облизать меня, прежде чем я успеваю его отпихнуть. «Ладно, ладно! Ты победил». Я освобождаю достаточно места, чтобы сесть.

"Сидеть."

Он сидит.

Любопытствуя, я протягиваю ладонь. «Пожать».

Большой мальчик хлопает меня по руке своей большой лапой, и я не могу сдержать улыбки, сжимая его мохнатые пальцы и дважды крепко встряхивая их.

Я отпускаю его лапу, и он опускает голову, чтобы подтолкнуть мою руку. Поняв намек, я поднимаю руку и глажу его по макушке.

Не знаю, как он превратился из ужасающего в милого, но он это сделал. И это хорошо, поскольку сидящая вот так чертова тварь выше меня.

«Довольно хитро, что ты успел сюда зайти до того, как я закрыла дверь», — говорю я ему, потирая за его короткими заостренными ушами, в то время как другая моя рука прижимается к моей груди, мое сердце все еще бешено колотится. Клянусь, в следующий раз, когда мне придется бежать, спасая свою жизнь, я просто сяду на землю. Что бы ни случилось, случится. «Хорошо, что у тебя нет длинного хвоста, ага. Он, вероятно, разбился бы о дверь, и это было бы больно».

Собака прохрипела в ответ, и в тот же момент я слышу, как в спальню входят тяжелые шаги.

«Саванна!» — разносится по помещению голос Кинга.

Я сжимаю губы и молчу.

Пусть переживает, что его чудовищная собака съела меня.

Он топает по спальне, и я представляю, как он проверяет ванную.

«Саванна!»

Собака поворачивается, как будто собирается царапать дверь. Поэтому я наклоняюсь вперед и обхватываю ее шею руками, удерживая на месте.

Еще один раунд топота, и, как я предполагаю, звук открывающихся дверей патио, прежде чем он снова закричит.

Соблазн поприветствовать своего хозяина становится для демонического пса в моих объятиях слишком сильным, потому что он издает глубокий лай.

На этот раз я занята тем, что успокаиваю собаку, поэтому не слышу шагов, пока не хлопает дверца шкафа.

Я взвизгиваю, смущая и себя, и собаку, если судить по взгляду, который он на меня бросает.

«Что…» Взгляд Кинга мечется между мной и собакой. «Дюк, какого черта ты здесь делаешь?»

У меня отвисает челюсть. «Извини, это имя собаки?»

Кинг скрещивает руки на груди, его тело загораживает весь дверной проем. «Что случилось?»

Если он может проигнорировать мой вопрос, я могу проигнорировать его. «Ты серьезно назвал свою собаку Дюком?»

Услышав свое имя, собака поворачивает голову в мою сторону. Но мне удается избежать его попытки поцеловать меня, когда я падаю обратно на ковер, давая волю смеху, который кипел во мне с самого пробуждения.

Я звучу как сумасшедшая. Полностью неуравновешенная. Но я просто не могу.

Громкий смех сотрясает мое тело.

Уровень тщеславия слишком высок.

«Дюк!» — выдавливаю я из себя, опуская руки, чтобы прикрыть глаза.

Собака лает, а я смеюсь еще сильнее.

«Да, ладно, приятель. У твоей новой мамы сейчас явно нервный срыв. Давай оставим ее в покое».

Дюк снова лает.

Я растопыриваю пальцы, чтобы видеть Кинга. Выражение его лица где-то между раздражением и весельем.

«Есть ли еще какие-нибудь уважаемые питомцы? Может быть, кот по имени Эрл».

Кинг смотрит на меня. «Не смеши меня. У меня аллергия на кошек».

Моя улыбка становится шире, прежде чем я успеваю себя остановить, ненавидя себя за то, что нахожу его забавным.

Кинг округляет губы, издавая резкий свист, а Дюк вскакивает на четвереньки, вставая по стойке смирно перед отцом. «Когда возьмешь себя в руки, спускайся вниз. Я голоден».

Я опускаю руки. «Я не буду готовить для тебя».

Мужчина закатывает глаза. «У меня есть повар. И я уверен, что я достаточно умен, чтобы не есть ничего, что ты мне приготовишь». Он делает шаг назад, Дюк движется в такт его шагам. «Клятвы охватывали только перерезанное горло, а не отравление».

ГЛАВА 26

Кинг

Сорок пять минут спустя Саванна спускается по лестнице. И она явно снова совершила набег на мой шкаф, что, учитывая, что именно там я ее и оставил, неудивительно.

На этот раз она надела пару толстых темно-серых спортивных штанов с резинкой по низу, так что они собирались у ее лодыжек и не пытались убить ее, спускаясь ниже пальцев ног. Сверху она снова надела свою облегающую майку с цветочным принтом. И, черт возьми, ее бюстгальтер.

Хотя трудно злиться на лифчик, потому что если я не могу восхищаться ее сосками, торчащими из-под рубашки, то, по крайней мере, я могу оценить функцию бюстгальтера push-up. Потому что эти сиськи сейчас выглядят как чертов рай. И если бы она позволила мне положить голову на эту ложбинку, я бы спал как чертов младенец.

Воспоминание о прошлой ночи, о той рубашке, висящей в душе для просушки, всплывает в моей голове. И мой взгляд снова перемещается вниз по ее телу, как будто я могу видеть сквозь ее штаны, гадая, надеты ли на ней эти кружевные красные трусики. Если трусики, которые я обернул вокруг своего члена прошлой ночью, сейчас плотно прилегают к ее горячей маленькой…

Я переношу вес, и мой член просыпается.

Саванна искоса смотрит на меня. «Ты что-то говорил о поваре?»

«Д… -» Я прочищаю горло и снова двигаюсь. «Да». Она пристально смотрит на меня. И я киваю в сторону задней части дома. «После тебя».

Я следую за ней, не сводя глаз с ее талии, потому что ее пухлая задница не помогает моей полутвердой ситуации.

Тебе сорок пять лет. Возьми себя в руки.

Воздух наполняется ароматом хорошо приготовленной еды, и Саванна может последовать за своим носом в просторную кухню, выходящую на задний двор.

Чичи, моя кухарка, оборачивается при нашем появлении.

Обычно к этому времени дня она уже уходит, отправляясь на отдыхв дом для персонала, находящийся на дальней стороне ухоженных газонов, где она живет со своей сестрой Джинджер, моей экономкой, и Джейми, мужем Джинджер, садовником и мастером на все руки.

Но вместо того, чтобы оставить мне ужин в холодильнике и отдохнуть с семьей, она тут готовит изысканную еду из говядины Веллингтон, картофельного пюре с подливкой и моей любимой жареной зеленой фасолю с чесноком и лимонной цедрой. Все потому, что какой-то гребаный горластый проповедник должен был сказать ей, что я сегодня женился.

Саванна останавливается возле острова напротив Чичи, и я наблюдаю, как она ее осматривает. Чичи и всему персоналу немного за тридцать, и они работают у меня уже десять лет.