Андреа. «Начало» (ЛП) - Бринн Адриана

Кассиус убил моего отца.

Он так и не смог вырастить меня, потому что был убит собственной кровью. Почему это так больно? Наверное, потому, что этот человек не только причинил боль моей матери, но и оставил меня без отца.

— Я тоже твой мальчик. — В голосе Кассиуса звучит презрение.

Дед возвращается к своему столу и встает перед Кассиусом.

— Ты перестал быть моим сыном в тот момент, когда приставил пистолет к голове своего брата и украл его невесту. Единственная причина, по которой ты еще дышишь, — это те два мальчика наверху, а что касается Андреа, то она исполнит желание своего отца. — Наступает долгая пауза, прежде чем он продолжает. — Она будет главной в этой семье, это ее долг. Ее шлюха-мать не имела права скрывать ее от нас. — Я смотрю, как Кассиус хватает Бенедетто за горло и прижимает его к стене кабинета.

— Ты прекрасно знаешь, что она… — Дядя Кассиус рычит ему в лицо и крепче сжимает шею Бенедетто. Но прежде чем он успевает опровергнуть обвинения отца в свой адрес, его снова прерывают.

Бенедетто с трудом выдавливает из себя слова, но все же угрожает: «Я больше не скажу тебе, чтобы ты закрыл свой чертов рот. Андреа никогда не узнает, что ты убил ее отца с помощью этой шлюхи!»

Я быстро прикрываю рот, прежде чем из меня вырывается шокированный вздох.

Инстинкт подсказывает мне ворваться в дом и потребовать ответов, но это безрассудно и не гарантирует мне правды от них. Я живу под одной крышей не только с лжецами и преступниками, но и с чертовым убийцей самого худшего сорта.

Дядя Кассиус совершил самый страшный грех против собственной плоти и крови. Теперь, как никогда, я не должна доверять никому, даже своей проклятой крови.

АНДРЕА

ХОРОШО СЫГРАНО, ЗАСРАНЕЦ

«Я в порядке. Я просто драматизирую. Это то, что я делаю». — Лорелай Гилмор

Восемнадцать лет

Сегодняшний день — горько-сладкий.

Мой первый день рождения без мамы.

Роберта удивила меня завтраком в постель, который заказал мой дедушка. Он также прислал дюжину розовых роз и наполнил мою комнату воздушными шарами. Ну, он ни черта не сделал. Он попросил своих сотрудников сделать это за него. Я не видела его и не слышала о нем с тех пор, как мне стало известно о преступлениях, совершенных против моего отца, и об обвинениях, выдвинутых против моей матери. Я избегала всех, оставаясь в своей комнате все выходные. Не то чтобы кто-то это заметил. В тот вечер из окна своей спальни я видела, как дядя Кассиус сел в машину и уехал, словно вор в ночи. С тех пор я его не видела и ничего о нем не слышала. Не знаю, как отреагирую, когда увижу его в следующий раз. Из-за этого человека моя мать так много страдала в жизни. Наверное, я вырежу его сердце и отдам его сыновьям.

Что мне теперь делать?

Бенедетто всегда знал, что мой отец покинул нас не по своей воле. Кроме того, убийца его сына живет со мной под одной крышей. Зачем держать это в секрете от меня? Что ему нужно и почему он говорит, что мама помогла его убить? Это уже слишком, ведь Валерия Тернер и мухи бы не обидела, не говоря уже о любви всей ее жизни.

Я знала, что это случится.

Меня окружают тайны и предательства.

Должна ли я встретиться с Бенедетто и потребовать правды о моих родителях? Но какая у меня гарантия, что он расскажет мне правду? Нет. Я сама должна узнать правду.

После смерти матери я смирилась с тем, что теперь я одна против всего мира. Но как мне это забыть? Почему они должны продолжать жить так, будто не причинили моей семье столько боли? И как я могу заставить этих людей заплатить за свои преступления, если мне кажется, что все, что она мне говорила, было ложью?

Черт, как больно.

Больно еще и от того, что настал день, которого я с нетерпением ждала. Наконец-то мне исполнилось восемнадцать лет, и я могу навсегда покинуть этот город. Теперь, когда я точно знаю, что эта семья причинила моим родителям столько боли, я не хочу иметь с ними ничего общего. Я не хотела быть боссом раньше и уж точно не хочу руководить этой семьей сейчас. Как они могут ожидать, что я стану главой семьи, которой я не доверяю и которую не уважаю?

Пусть близнецы убивают друг друга ради этого.

Бенедетто знал, что не сможет удержать меня здесь против моей воли. Как только мне исполнится восемнадцать, я больше не буду находиться под его временной опекой. Он не имеет надо мной власти. Он хотел, чтобы я оказалась здесь, потому что хотел узнать меня получше? Он казался искренним в тот вечер, когда отдал мне фотографию отца, но потом он оскорбил мою покойную мать и обвинил ее в убийстве. Я уверена, что это еще не все. Он питал столько неприязни к моей матери и не хотел иметь со мной ничего общего раньше, так почему же сейчас?

Черт.

Я ничего не понимаю. Не может быть, чтобы ему нужны были деньги. Должно быть, он каждую ночь купается в стодолларовых купюрах. У него должен быть мотив для всего этого, и я нутром чую, что он зловещий.

Что он скрывает?

У меня мало времени, как только суд согласится передать мне наследство и совет акционеров назначит меня генеральным директором Valentina, я уеду отсюда. Я не закончу здесь школу. Единственный плюс этого места — она поедет со мной в Нью-Йорк, как только закончит учебу.

Я не могу потерять Фэллон, сейчас она — все, что у меня есть, и мне нужно, чтобы она была в моем углу. У меня чувство, что скоро все станет по-настоящему, а мне едва исполнилось восемнадцать лет.

На мой телефон приходит сообщение с незнакомого номера.

Неизвестный номер: Спускайся.

Я: Кто это?

Неизвестный номер: Я жду.

Я встаю с кровати и подхожу к окну: на подъездной дорожке припаркован Maserati Лукана. Я ничего не слышала о нем с момента нашего «свидания» в прошлый вечер пятницы. Этот засранец просто закончил свидание и высадил меня в особняке.

Я: Я так не думаю. Уходи.

Я посылаю эмодзи со средним пальцем для драматического эффекта.

Я подключаю телефон к зарядному устройству и приступаю к утренней рутине. Сегодня мне предстоит многое выяснить.

Что мне делать дальше?

Я уже почти закончила завивать волосы в стильные волны, когда раздается стук в дверь.

— Мисс Николаси, с вами хочет поговорить мистер Вольпе. — Роберта говорит мне с хмурым выражением лица.

Она всегда такая правильная, и очевидно, что она меня не одобряет.

Как будто мне есть дело до того, что она думает.

Меня больше не волнует, что делают или говорят другие.

— Я закончу через минуту. — Я отмахнулась от нее, потому что, честно говоря, у меня нет настроения слушать ее дерьмо.

Я не спеша одеваюсь и спускаюсь вниз. Бенедетто нигде не видно. Наверняка он не думает, что я знаю, что он скрывал. Интуиция подсказывает мне, что не стоит ему доверять. Единственное, что говорит в мою пользу, — это то, что никто не знает, что я слышала их разговор. Никто не знает, что я была там той ночью и слушала их спор. Теперь я знаю, что они все скрывали.

Я должна держать это в тайне. Я смотрела достаточно криминальных фильмов, чтобы знать: кто первый проболтается, того и похоронят.

Бенедетто защищал убийцу и теперь пытается удержать меня здесь под надуманным предлогом. Он не хочет знакомиться со своей давно потерянной внучкой. Он просто хочет, чтобы я была лицом его преступной организации, защищая убийцу моего отца.

Не будем забывать, что он назвал мою маму шлюхой и обвинил ее в убийстве.

Лукан ждет меня у подножия лестницы. Он выглядит по-другому, совсем не как претенциозный засранец, которым он на самом деле является. Он выглядит почти беззаботно, одет в джинсы и белую футболку. Его волосы тоже уложены по-другому, не идеально, как обычно.

— Ты прекрасно выглядишь, — улыбается он и протягивает мне руку.

Да, я так не думаю.

— Думаю, мое сообщение было достаточно ясным. — У меня нет на это времени. — Я не хочу быть рядом с тобой. Не сегодня.

Мне надоело играть в его игры.