Моя простая курортная жизнь 8 (СИ) - Блум М.

— Могла бы и не стараться, раз ее здесь нет, — ворчала моя милашка, косясь на кремовые розочки конкурирующего десерта.

— Твой все равно вкуснее, — обнял я ее.

— Ты даже еще не пробовал, — улыбнулась она.

А я и так знал. Твой вкуснее — потому что ты тут!.. Разумеется, ее папаша, позвякивая костылями, хотел испортить нам этот день, как обычно начав сопеть, как он «умирает» и как сильно ему нужна сиделка именно сегодня. Однако моя милашка, проявив похвальную твердость, отстояла свое право поздравить своего парня, и ее предок сдался и даже кисло выдавил мне «с днем рождения», когда я забирал Дану с огромным тортом от его дома в свой.

— Рома, с днем рождения!.. С днем рождения, Рома!.. — раздавалось теперь со всех сторон.

Народа в этом году у меня было даже больше, чем в прошлом, что как бы говорило, что моя социальная жизнь удалась. И праздник тоже удался. Дана, с легкостью заменившая сошедшую с дистанции Полину, привлекла к организации моих подруг, и весь мой фандом сработал как единая команда. Инна и Валентина сегодня отвечали за конкурсы, Влада — за музыкальную составляющую, она тут диджействовала. Алена и сама Дана хозяйничали на кухне, куда время от времени к ним влетала и капитанша — она вообще любила участвовать во всем. Даже Даша делала то, что умела: трясла сиськами и накрывала на стол.

Ну а Марианка, временно покинувшая свое величество, теперь выполняла представительские функции для меня. Показывая всем, что это — дом любви и гостеприимства, наша Венера расхаживала по гостиной, сияла лучезарной улыбкой и вызывала восторг и трепет среди моих гостей, и я вполне их мог понять. Они-то думали, что идут просто к популярному однокласснику, а пришли в святилище карповского божества. А когда она во всеуслышание назвала меня «любимым братиком», судя по взглядам моих одноклассников, в божество в этот момент записали и меня.

Помимо моих ровесников и ровесниц, чуть позже приехали Тамара с Оксаной и буквально с порога накинулась на меня, жадно, аж вырывая друг у другу, расцеловывая именинника в обе щеки, словно напоминая мне, какой отличной командой они могут быть. Едва я оттер лицо от их сочных ярко-красных поцелуев, как заскочили Нелли с двойняшками, и пока их прелестная матушка снова покрывала мои щеки отпечатками зрелых женских губ, паршивки внимательно следили, чтобы она не чмокнула меня куда-нибудь еще, а после сами набросились на меня, как бы показывая, что они лучше мамы — в двойном размере!

В общем, это был день, когда все в той или иной мере близкие мне женщины по-своему выразили, насколько я им дорог и нужен. Кроме одной — которую я вообще-то тоже приглашал.

Я: «Мы режем торт. Тебе кусочек оставить?»

Императрица: «Извини, сегодня не получается приехать. Личные дела.»

Императрица: «С днем рождения, Роман! Завтра увидимся.»

Ну да, конечно, и с чего я думал, что будет по-другому? Передать деньги от твоих родителей можно мне и завтра.

— Ну все, давай! — нетерпеливо похлопала меня по плечу Инна, уже добрые пять минут колдовавшая с зажигалкой над свечками. — Все готово! Загадывай желание!..

Задувая свечи сначала на одном торте, а потом на другом, я пожелал — два раза — чтобы моя жизнь оставалась такой же насыщенной и чтобы все девушки, которые были рядом, рядом и оставались, а те, кто не были, сделали уже правильные выводы и тоже были бы здесь.

— С днем рождения, Рома!.. — дружно проскандировал весь дом.

А следом моя милашка и мои подруги — постарше и помладше — всей гурьбой накинулись на меня с поцелуями. Мне оставалось только пошире раскинуть объятия, чтобы уместить всех…

На следующий день, когда после занятий я уже привычно отправился волонтерствовать, на моем рабочем столе меня ждал сюрприз: открытка и пухлый конверт от родителей Катерины, традиционно поздравлявших меня деньгами. А рядом неожиданно обнаружился яркий пакетик шоколадных мишек с фруктовыми желе внутри и налепленным на него желтым стикером, где рукой заразы было аккуратно выведено: «Вспомнила, что тебе они очень нравились, угощайся и наслаждайся». Вот как, значит, вспомнила…

А ведь и правда когда-то этих мишек — местного карповского производства — я очень любил, мог есть пачками, пока родители их не отбирали и прятали, опасаясь, что я заработаю диабет. Кстати, это было не только мое любимое лакомство, но и Катерины — мы частенько сидели вдвоем, разрывали этот яркий шуршащий пакет и ели мишек вместе, обсуждая, какие вкусы нам попадались. Я даже помнил, какие ей нравились больше всего: виноградные — и когда находил их, всегда по-джентельменски отдавал ей.

В Москве, где я потом оказался, таких мишек было уже не найти, однако моя старая подруга регулярно мне их привозила, когда приезжала с матерью на каникулы. Это было нашей доброй традицией, пока однажды… она ее не нарушила.

Убрав открытку с конвертом в рюкзак — спасибо за подарок, деньги лишними не будут, — я с шуршащей пачкой в руке подошел к сидящей за столом напротив Катерине, которая, казалось, так увлеклась своими бумагами, что не замечала ничего вокруг.

— Будешь? — привлек я ее внимание, потряхивая упаковкой.

— Это же твой подарок, — оторвавшись от бумаг, она перевела глаза на меня.

— Я не против им поделиться.

— Спасибо, — не раздумывая, выдала зараза, — но я не люблю сладкое.

— Ну тогда и я не люблю. Спасибо, — сказал я, положив мишек перед ней, — возвращаю тебе твой подарок.

— И почему? — она пытливо взглянула на меня. — Тебе же они нравились в детстве…

Да, они мне нравились в детстве — и больше всего мне нравилось, как я разрывал эту упаковку и мы съедали всех мишек вдвоем, но разонравились в тот момент, когда однажды я разорвал одну такую упаковку, которую она мне привезла, планируя как обычно съесть все вместе с ней, а она сказала: «я больше не люблю сладкое, оно для детей». И эти мишки внезапно потеряли вкус и для меня. С тех пор, как вернулся в Карпов, я мог есть их здесь хоть каждый день, но больше не взял ни одной пачки.

— Ну что поделать, я вырос, вкусы изменились, — просветил я эту невнимательную дарительницу. — Не все, что мне нравилось в детстве, нравится мне и сейчас. Так что не угадала ты с подарком…

Не зачет, Катерина. С этой задачей ты не справилась…

— Не угадала? — переплела она пальцы под подбородком, явно удивленная тем, что ей вернули ее презент. — И что же тебе сейчас нравится?

— Ну не знаю, — с легким сарказмом отозвался я, — что-то не такое сладкое. Не люблю больше сладкое, знаешь ли. Оно для детей… Что-нибудь повзрослее есть?

Ее губы на миг дернулись в усмешке.

— А ты уверен, — еще пытливее прищурилась зараза, — что выдержишь что-нибудь повзрослее?

— Не попробуешь же, не узнаешь…

— Тогда поехали, — Катерина вдруг поднялась с места, позвякивая ключами от своего авто. — Перекусим. Как-никак время обеда…

— «Сытый дракон?» — хмыкнул я, прочитав название кафе, куда меня привезла моя подруга детства.

О да, взрослее и не придумаешь — особенно глядя на мультяшную вывеску над входом, где довольный усатый дракон поглаживал себя по надувшемуся животу…

— Не думал, что ты ходишь по таким местам, — продолжал веселиться я. — Думал, только по ресторанам с четырьмя звездами как минимум…

— По-взрослому, — чуть иронично произнесла Катерина, — тебя накормят только здесь. Кстати, еще не поздно одуматься, — добавила с нарастающим сарказмом, — забрать мишек и вернуться обратно…

— Идем, — изрек я, в этот миг променивая мишек на дракончиков, — по-взрослому так по-взрослому!

Напрячься мне бы стоило в тот момент, когда, делая заказ у прилавка, она попросила «два огненных дракона, супер-супер спайси», но я отвлекся, рассматривая здоровый стенд на стене: «Герои сытого дракона». Этакая самодельная доска почета с кучей пришпиленных полароидных снимков, на каждом из которых люди пускали слезы, корчились, выдыхали, хватались за воду — будто героев снимали прямо в то самое мгновение, как меч врага входил им в… да неважно!