Овладей мной (ЛП) - Херд Мишель

Что. За. Хрень.

Каждая трещина, которую она заделала, каждая сломанная деталь, которую она починила, — все это разрывается, как кровоточащая рана.

Не соображая толком — точнее, вообще не соображая, я хватаю ее и толкаю вглубь коттеджа.

— Алек! — кричит Эверли, в ее голосе звучат растерянность и паника. — Отпусти!

Я силой затаскиваю ее в свою спальню и, захлопнув дверь, запираю ее, чтобы она не смогла сбежать.

Она колотит кулаками в дверь.

— Алек, выпусти меня. Не делай этого. Пожалуйста. Боже. Алек. Пожалуйста.

Я прижимаюсь лбом к двери.

— Я не могу потерять тебя снова. Не могу.

— Пожалуйста, Алек, — всхлипывает она. — Мне нужно увидеть Винсента. Не делай этого со мной. — Она безудержно рыдает, и по моей щеке скатывается слеза. — Я умоляю тебя. Пожалуйста, открой дверь.

Я чувствую руку на своем плече и поднимаю голову. Увидев Алексея, часть лихорадочного безумия рассеивается.

— Что ты делаешь, сынок?

Я бросаю на него отчаянный взгляд.

— Я не могу потерять ее. Только не снова.

Он оттаскивает меня от двери и, положив руку мне на плечо, говорит:

— Ты не можешь держать ее взаперти, Алек. Мы так не поступаем.

— Она уйдет, — восклицаю я, мой голос наполнен паникой.

— Но она не умрет. — Он кивает на дверь. — Открой ее.

Я качаю головой, и он бросает на меня взгляд, полный предупреждения.

— Открой дверь, Алек. Девушка не исчезнет. Мы знаем, что она жива, и сможем отслеживать ее впредь. Мы сможем найти ее в считанные секунды.

Его слова успокаивают меня настолько, что я осознаю, что натворил.

Я только что попытался похитить Эверли во второй раз.

Учитывая нашу историю и все пытки, которым мы подверглись, это худшее, что я мог с ней сделать.

Торопясь, я отпираю дверь и распахиваю ее. Тело Эверли врезается в мое, и она начинает бить меня. Я не чувствую ударов, пока она кричит:

— Как ты смеешь! Как ты смеешь так поступать со мной? Ты был там. Ты знаешь, через что я прошла. Как ты мог так поступить?

Я обнимаю ее и бормочу извинение за извинением:

— Прости. Я плохо соображал. Мне так чертовски жаль. Прости меня.

Вырвавшись из моих рук, она мчится по коридору. Ее голос хриплый от слез.

— Я забираю своего сына и ухожу.

— Эверли, — кричу я, идя за ней.

Прежде чем я успеваю схватить ее, она разворачивается и смеряет меня взглядом, полным горя.

— Я не могу сделать это прямо сейчас. Мы слишком эмоциональны, и скажем и сделаем то, о чем потом будем жалеть. Я уезжаю домой. Мы можем встретиться за чашечкой кофе в каком-нибудь общественном месте, но сейчас я иду домой.

Мое дыхание начинает учащаться, а сердце громыхает в груди.

Я снова чувствую руку Алексея на своем плече.

— Успокойся, сынок. Отпусти ее домой. Мы можем выследить ее.

Взгляд Эверли мечется к Алексею, и кровь отливает от ее лица.

— О Боже, — всхлипывает она. — Ты все еще в Братве? — Ее взгляд перебегает с Алексея на меня. — Вы все Братва. Господи.

Она снова разворачивается и бежит к двери.

— Эверли! Остановись! — Я вырываюсь из рук Алексея и бросаюсь за ней.

Глава 30

Эверли

Боже Мой.

Теперь все имеет смысл. Охрана Розали. Поместье. Все эти долбаные охранники.

Я прямо в гребаном сердце Братвы.

Боже, не могу поверить, что, будучи такой осторожной, я позволила этому случиться!

Я бегу к дому Розали и, ворвавшись в гостиную, направляюсь прямо к Винсенту.

Я поднимаю его с пола и хватаю свою сумочку с дивана.

— Мамочка! — Восклицает Винсент. — Из-за тебя я бросил свои машинки.

— Эверли? Все в порядке? — Спрашивает Розали, как только Алек появляется в дверях.

Чувствуя себя загнанной в угол, мой взгляд дико мечется между Алеком, Розали, Виктором и Алексеем.

— Позвольте мне уйти, — умоляю я. — Я никому ничего не расскажу о Братве. Я молчала четыре года. У меня есть ребенок. Пожалуйста, не причиняйте нам вреда.

— Хватит! — Рявкает Виктор, и мой взгляд останавливается на нем. Он поднимает руку. — Никто никому не причинит вреда. Давайте все успокоимся.

Кошмарные два месяца пыток и голода — это все, о чем я могу думать.

— Мамочка, — плачет Винсент, потрясенный нестабильной ситуацией.

Я не могу позволить своему ребенку пройти через тот ад, через который прошла я. Я должна защитить его.

Здесь нет никаких рассуждений. Есть только паника и страх.

— Я просто хочу домой, — умоляю я.

Розали подходит ко мне ближе, и я бросаю на нее настороженный взгляд.

— Ты в безопасности, Эверли. Мы никогда не причиним вреда ни тебе, ни Винсенту. Давай просто сделаем глубокий вдох. Через минуту ты сможешь отправиться домой. Верно, Виктор?

— Эверли не уйдет, — огрызается Алек.

— Сынок, тебе нужно успокоиться, — бормочет Алексей. — Ты до смерти пугаешь свою женщину.

— Эверли, — говорит Виктор, чтобы привлечь мое внимание. Когда мой взгляд устремляется на него, он продолжает: — Как глава Братвы, я обещаю, что никто из моих людей никогда больше не причинит тебе вреда. Ты в безопасности.

Глава долбаной Братвы. Боже.

Я не верю ни единому слову, слетающему с его губ, и делаю шаг ближе к раздвижным дверям.

Когда Алек подходит ко мне, Виктор рявкает:

— Оставь ее в покое, Алек. Она едет домой. Ты можешь последовать за ней.

Взгляд Алека устремляется к Виктору.

— Я не позволю ей уйти.

Господи.

Мужчины встречаются взглядами, и воздух дрожит от напряженности между ними.

— Это приказ, — рычит Виктор. — Отпусти ее домой. Ты можешь следовать за ней, но будешь сохранять спокойствие рядом с ней и ребенком. Ты не будешь их похищать.

Алексей подходит ближе к Алеку.

— Я пойду с ним, чтобы держать его в узде.

Пробегая мимо Алека, я чувствую, как он устремляется за мной. Сердце подскакивает к горлу, когда спешу к своей машине. Я открываю заднюю дверь и быстро сажаю Винсента в его автокресло.

Мой бедный мальчик шмыгает носом, на его лице написано замешательство.

Когда я закрываю заднюю дверь и открываю водительскую, рука Алека хватается за металл. Он вторгается в мое личное пространство, тесня меня своим телом.

Я вся дрожу, когда мой взгляд устремляется к его лицу, но когда я вижу сердечную боль, запечатленную на его привлекательных чертах, чувствую себя отвратительной.

— Прости, — шепчу я. — Я-я… — Я качаю головой и бросаю на него умоляющий взгляд. — Прости, Алек. Я не могу находиться рядом с Братвой.

Он кладет руку мне на затылок и, наклоняясь вперед, я чувствую его дыхание у своего уха, когда он шепчет:

— Я никогда не отпущу тебя, Эверли.

Боже правый.

— Алек, — говорит Алексей тоном, который звучит ужасно опасно. — Отпусти ее.

Алек отстраняется, и его глаза встречаются с моими.

— Я никогда не переставал любить тебя.

Мое сердце.

Я бросаю на него еще один умоляющий взгляд.

— Я просто еду домой. Мы еще увидимся. Обещаю.

К счастью, Алек отходит на несколько шагов назад, но затем смотрит на мою машину, и его брови хмурятся.

— Синий седан. У меня не было галлюцинации при виде тебя.

Боже, я больше не могу этого выносить. Это разбивает мне сердце. Я сочувствую Алеку, но должна игнорировать свое сердце и думать о Винсенте. Я не могу позволить Братве приблизиться к моему сыну.

Садясь за руль, я захлопываю дверь и быстро завожу двигатель.

Когда я начинаю давать задний ход, Алек подбегает к G-Wagon и садится в машину.

Я быстро разворачиваюсь на широкой подъездной дорожке и вижу, как Алексей присоединяется к Алеку, а затем подъезжаю к железным воротам.

Я нервно поглядываю на всех охранников, а когда выезжаю на улицу, продолжаю смотреть в зеркало заднего вида.

Алек прилипает к моему заду, пока я еду в Пасадену.

— Мамочка, — говорит Винсент усталым голосом. — Почему ты ругалась с теми людьми?