— Нет, это побочный эффект заботы о вашем пьяном сыне, — ее губы изгибаются в улыбке «видишь, как это чувствовать себя, как будто тебя бросили под автобус».
Папа поворачивается, смотря на меня широко раскрытыми глазами. Я пожимаю плечами.
— Ну, спасибо за заботу о нем. Убедись, что он относится к тебе должным образом.
Теперь моя очередь закатывать глаза. Если бы он только знал, через что эта женщина заставила меня пройти сегодня.
— Ох, конечно, — она улыбается.
Папа хлопает меня по плечу.
— Выглядит так, будто ты в хороших руках.
Он бы так не говорил, если бы она повезла его домой.
— Угу, да. Увидимся, па.
Вивьен опять трясет ключом.
— Поедем?
***
Мы добрались назад за рекордное время, скрежет тормозов и шепот моих отчаянных молитв были единственными звуками разрезающими тишину.
Она бросает ключи на столешницу.
— Эм… итак, тебе что-нибудь еще нужно перед тем, как я пойду домой?
Я усмехаюсь и смотрю на нее, и мне нравится, как она испытывает неловкость от этого. Она беспокойная, неуверенная, куда смотреть и что делать с руками.
— Собственно говоря, есть еще одна вещь, которая мне нужна, — я подхожу ближе, заставляя ее придвинуться спиной к стене.
Она бросает быстрый взгляд на меня и сглатывает.
— Что это? — пищит она.
Я снимаю ее влажную футболку, и мой член становится твердым как цемент, когда вижу ее упругие соски, прижатые к красному кружеву. Ее шорты следующие. Я люблю наблюдать, как ее грудь поднимается и опускается подобно сильной волне, когда полные красные губы раскрыты, а мягкие глаза смотрят на меня, стоящего на коленях. Прижимаясь носом к соответствующим кружевным трусикам, я вдыхаю ее аромат и улыбаюсь, когда слышу, как сбивается ее дыхание.
Рядом с ней я не узнаю себя. Мысли и желания, которые я подавлял, вырываются на волю, и я больше не могу их игнорировать. Хватая ее за бедра, я впиваюсь зубами в резинку ее трусиков и стягиваю их вниз по ногам.
Она хватает меня за волосы руками.
— Оли… твоя голова…
— В порядке.
Я поглощаю ее. Она является противоядием моему прошлому. Раскрывая ее, я беру всё до тех пор, пока стена и мои руки на ее бедрах не остаются единственным, что ее держит. Она выкрикивает мое имя снова и снова, отчаянные слова переходят в мягкое хныканье, которое доносится до моих ушей, когда ее сладкий вкус проникает в мой рот.
Затем я снимаю свою одежду, разворачиваю ее, прижав ее руки к стене… и беру еще.
***
И вот я здесь, снова. Солнце появляется над горизонтом и, несмотря на унижение, горячий кофе, грозящий сжечь мои яички, мою чрезмерную интоксикацию алкоголем, рассечение на голове и практически смертельную поездку в больницу… я жив. Тем не менее, моя голова хочет, чтобы всё было иначе. Это всего лишь тупая травма головы, но этого достаточно, чтобы похмелье ощущалось как работа отбойного молотка в мозгу.
— Эй, — слышится сонный шепот за моей спиной. Вивьен щурится, волосы спутанные и, кажется, объявили сами себе войну.
Одета лишь в мою футболку, она поднимает стройную ножку и садится на меня, растянувшегося на шезлонге, верхом. Ее губы трутся о разноцветный край моего глаза и зашитой кожи.
— Мне жаль.
— У тебя есть татуировка, а я лицо со шрамом. Мы по-настоящему потрясная парочка.
Она так улыбается, что, кажется ярче солнца.
— Ты рано встала, — я трусь своим носом об ее.
— Мне было одиноко в постели.
Я усмехаюсь, а затем морщусь, так как это делает пульсацию в моей голове еще сильнее.
— Я сомневаюсь. У тебя есть привычка красть одеяло и вытеснять меня из моей же кровати.
Она целует меня в лоб и нежно трет кругами мои виски.
— Думаю, ты преувеличиваешь.
Я скольжу руками вверх по ее бедрам.
— На самом деле, нет, но ничего страшного. Мне нравится видеть твое обнаженное тело, растянувшееся на моей кровати, даже если это вид с пола.
Она качает головой.
— Я собираюсь домой. Мне нужно принять душ и сухая одежда.
Еще одна гримаса искажает мое лицо, когда я пытаюсь улыбнуться.
— Ты принял что-нибудь от боли?
— Я принял тебя у стены вчера вечером и еще два раза в постели.
— Секс? Действительно? Это твое обезболивающее?
Я скольжу руками по ее животу к голой груди.
— Да, и действие последней дозы заканчивается.
— Мне нужно приготовиться к работе, — она трется об меня, доказывая, что ее тело не согласно с ее словами.
— Я быстро, — скольжу большим пальцем вниз между ее ног и делаю круговые движения по чувствительной влажной коже.
— Но люди могут нас увидеть, — она закрывает глаза, и я знаю, что она придумывает всякие отговорки, которые не изменят того, что происходит.
— Это не остановило тебя вчера.
Она сдается. Ее губы обрушиваются на мои, когда она толкается в меня своими бедрами.
— Мм-мой телефон, — она вырывается и слазит с меня.
Тянусь к ней, но она быстрее. Я вздыхаю.
— Ты слышала о голосовой почте? Ты работаешь по вызову или что?
— Никто не звонит мне так рано, если не произошло что-то серьезное.
Выходит, что поднявшийся пенис не расценивается ею как что-то серьезное.
— Мне нужно идти, — она быстро целует меня в щеку.
— Тпру, подожди! Куда ты собралась?
— Я нужна Каю.
Я борюсь с барабанной дробью у себя в голове, встаю и иду за ней.
— Кай, который твой бывший парень?
— Который мой лучший друг, — она хватает свою скомканную мокрую одежду с пола рядом с дверью.
— Он болен или у него проблемы?
— В какой-то мере болен.
— Не понимаю.
Она открывает входную дверь.
— Кейт, его девушка, оставила его.
— Ты же не серьезно, это не может быть экстренной ситуацией?
— Не будь таким бесчувственным. Увидимся после работы.
— Подожди! Ты не пойдешь по улице, одетая только в мою футболку.
— Остынь, Оли! У меня есть платья, которые открывают больше от моих ног, чем у меня открыто сейчас, — она шлет мне воздушный поцелуй и закрывает дверь.
Мне не нужно было этого знать.
Глава 12
Трое — это компания
Вивьен
Я ненавижу оставлять Оливера, особенно когда мы собирались заняться сексом. Я люблю секс с Оли. Если бы у меня была машина, то я приклеила бы наклейку на бампер, которая бы гласила это. Может, мне следует сделать такое тату. А может, и нет. И снова-таки, а если это все не из-за Оли? Что если я просто люблю секс? Я имею в виду, существует же зависимость от секса. Может, у меня как раз такой случай? Как бы мне узнать?
Я спускаюсь на носочках по парадной лестнице босыми ногами и останавливаюсь, когда поднимаю взгляд. На противоположной стороне улицы Кай сидит на ступеньках.
— Я сказала, что приду к тебе, — я останавливаюсь внизу лестницы перед ним.
Его глаза следуют по всей длине моего тела.
— Ты также сказала, что ты дома.
— Нет, я сказала, что собираюсь принять душ.
Кай сжимает челюсть, глядя на меня темными глазами.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не отдала ему свою…
— Мою что? Девственность?
Кай не отвечает.
— Это не твое дело, — я иду вверх по ступенькам мимо него к двери. — Кейт выгнала тебя из твоего собственного дома? Ты поэтому здесь вместо того, чтобы ждать, когда я приду к тебе?
— Нет, она ушла два дня назад, — он следует за мной в дом и закрывает за собой дверь.
Я разворачиваюсь.
— Что за черт? Тогда почему ты мне звонишь в полшестого утра весь такой обозленный и обезумевший, будто она буквально только что разорвала отношения с тобой?
— Ты провела ночь в его доме? Это его футболка?
Я качаю головой.
— О ч-чем ты говоришь? Почему ты спрашиваешь меня об этом? Я думала тебе нужно срочно меня увидеть.
— Просто ответь на вопрос!
— Какой вопрос? — я так сбита с толку. Предполагалось, что мы будем говорить о Кейт, но он ни разу не упомянул ее имени.
