Кинг (ЛП) - Тилли С.

Когда он взял мои ключи?

«Что-нибудь еще?» — спрашивает Дом.

Больше ничего нет, поэтому я качаю головой.

«Ну ладно».

Через мгновение мужчина возвращается, завернув всю мою одежду в толстовку с капюшоном.

Дом протягивает её мне. И затем, с колотящимся за ребрами сердцем, я сажусь в машину незнакомца.

ГЛАВА 39

Кинг

«Что за фигню ты сказал?» — рявкаю я в телефон, когда мы приземляемся.

«Я пришлю тебе адрес», — отвечает Дом и вешает трубку.

Неро оглядывается, замедляя самолет. «Где они?»

Мой кулак сжимает телефон. «Он привез ее к себе».

Брови Неро приподнимаются. «Интересно».

* * *

Я колочу в дверь, пока она не распахивается, а затем я наступаю прямо на Доминика. «Где она, черт возьми?»

Он поднимает руку, приглашая нас в свой пентхаус.

Неро проходит мимо нас, но я держусь в нескольких дюймах от груди Дома.

«Я же говорил тебе присматривать за ней. Я не говорил тебе ее забирать».

Дом качает головой. «Если бы ты видел, где я ее нашел, ты бы меня поблагодарил».

«Благодарил тебя?» — выдавливаю я из себя. «Я должен тебя прикончить».

Слышен характерный звук ударов ладоней по рукояткам пистолетов, когда мужчины, расположившиеся вокруг огромного двухэтажного пентхауса, приближаются.

Дом подает им знак, заставляя мужчин отступить.

«Я понимаю, что ты расстроен. С такой девчонкой я бы тоже расстроился, если бы она сбежала».

Неро цокает языком, бродя по жилому помещению, и у меня стискивается челюсть.

«Сделаешь еще один комментарий о внешности моей жены и…»

«Там был Ганс».

Слова Дома намертво останавливают мою угрозу.

«Повтори это еще раз?»

Дом даже привлек внимание Неро. «Мы подъехали к мотелю прямо за твоей дамой. Она несколько минут сидела в своей машине, прежде чем выйти, и прямо перед тем, как она это сделала, Ганс вышел из одной из комнат на верхнем этаже и спрыгнул по ступенькам прямо перед ее чертовой машиной».

«Ганс?» Мне становится дурно. «Он ее видел?»

Дом качает головой. «Он повернулся в другую сторону и ушел пешком, двигаясь за здание».

«Адрес», — резко говорит Неро.

Дом повторяет название мотеля. «Верхний уровень, вторая комната слева. Мы не были в состоянии пойти проверить, иначе бы мы это сделали».

Я бросаю Неро ключи от машины, и он уходит.

Мы с Домом смотрим друг на друга.

Мы терпим Дома, потому что Чикаго близко, и он лучше, чем некоторые альтернативы. Настоящий Дьявол, вы знаете, ситуация.

У нас недостаточно общего опыта, чтобы я мог ему по-настоящему доверять, но я знаю, что Саванна сбежала от меня, потому что испугалась.

Я знаю, посмотрев камеры видеонаблюдения моего дома, что она подслушала часть телефонного разговора и сделала неверные выводы. Я знаю, что она проделала весь этот путь сюда, чтобы скрыться от меня, подвергая себя опасности. И я знаю, что если кто-то вроде Ганса когда-нибудь доберется до нее, я разорву весь чертов мир, чтобы вернуть ее.

Если бы она вышла из машины раньше и если бы Дома там не было…

Я протягиваю руку главе чикагской мафии, и он ее пожимает. «Я твой должник. А теперь скажи мне, где она».

Он указывает на открытую лестницу в дальнем конце большой комнаты, и мои легкие расширяются от глубокого вдоха.

Время игр закончилось, жена.

ГЛАВА 40

Саванна

Стук во входную дверь — первый признак того, что Кинг здесь.

Я прижимаю руки к деревянной доске перед собой.

Второе — повышенные голоса.

Повышенный голос. Кинг.

Я прижимаю ухо к двери.

Я знала, что Кинг придет. Дом сказал мне, что он придет. Но зная, что он там…

Мой пульс учащается, потому что я хочу его увидеть.

Я хочу его увидеть, хотя он и стал причиной моего отъезда. И ничего не изменилось.

Наклонившись ближе, я пытаюсь разобрать слова, но не могу.

Поездка на машине из мотеля была тихой и напряженной, а когда мы приехали сюда, Дом показал мне эту комнату, сказав, что я могу отдохнуть.

Но я не отдыхала. Я не могла.

Похоже на неиспользуемую гостевую спальню. И Дом не запер меня, но ему и не нужно было этого делать. Я не знаю его или кого-либо из мужчин, которых я видела, наблюдавших за мной, когда я шла по огромной квартире.

Итак, я просто стою здесь и расхаживаю по комнате, не знаю, как долго, но мне кажется, что целая вечность.

Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я подслушала этот разговор сегодня утром.

Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я видела Кинга.

Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я узнала, кому могу доверять.

Голоса замолкают. И я прижимаю ухо к двери, напрягая силы, чтобы услышать хоть что-то, хоть что-то.

Ничего.

Тишина.

В моей груди нарастает новый вид паники.

Уйдет ли он? Проделает ли он весь этот путь сюда только для того, чтобы бросить меня?

И почему это заставляет мое сердце болеть? Я буквально убежал от этого человека. Сегодня.

Но что мне делать, если он оставит меня с этим еще более страшным мужчиной?

Я все еще прижимаю ухо к дереву, когда внезапно слышу звук шагов по ту сторону двери.

Я отскакиваю назад, и крик удивления застревает у меня в горле, когда дверь распахивается.

Дверь толкают с такой силой, что она отскакивает от стены, но Кинг выхватывает руку и хватается за край двери, не давая ей снова ударить его.

Его взгляд прикован ко мне, когда он переступает порог и захлопывает за собой дверь.

Я отступаю.

Моя голова и сердце воюют из-за того, что сейчас является самой большой опасностью в моей жизни, но моим ногам все равно. Они просто продолжают уносить меня от ближайшей угрозы.

Мы движемся синхронно: я назад, он вперед.

Его глаза…

У меня сжимается грудь.

Его глаза выглядят обиженными.

Он выглядит разочарованным.

Во мне.

«Я с-слышала», — мой голос едва слышен.

Кинг делает шаг ко мне, пожимая плечами, словно боец, собирающийся выйти на ринг. «Я знаю, что ты слышала». Он останавливается и начинает снимать пиджак, одновременно снимая туфли. «И у тебя есть время задать свои вопросы, пока я не разденусь».

Он сбрасывает куртку, обнажая два пистолета, висящих в кобурах по бокам.

Я делаю еще один шаг назад и натыкаюсь на стену.

Его большие руки вытаскивают оружие, словно он делает это каждый день, и кладут его на ножки кровати.

Я облизнула губы, пытаясь вспомнить, что он сказал, пока его пальцы двигались к пуговицам на рубашке.

«Вы продаете девушек?» У меня перехватывает горло, когда я задаю ему этот вопрос, потому что я уже вижу ответ на его лице.

«Я никого не продаю». Он срывает с себя рубашку и бросает ее на пол. «Я не торгую людьми». Он расстегивает ремень, с грохотом разрывая его. «Я не причиняю женщинам боль». Он расстегивает штаны, позволяя им упасть на пол. «Но я собираюсь трахнуть тебя сейчас». Он стаскивает с себя боксеры. «Потому что ты моя жена. И тебе, блядь, пора начать вести себя соответственно».

Стон подбирается к моему горлу, но Кинг ловит его, делает последний шаг между нами и прижимается губами к моим.

Он уже твердый. Я увидела только взгляд, но я чувствую, как его длина вдавливается в меня. Зажатая между его огромным, сильным телом и моим собственным, меньшим, более хрупким.

Я открываю рот, и он вторгается в него. Его язык хлещет по моему.

И я все чувствую.

Я чувствую, как я причинила ему боль.

Я чувствую, как я его напугала.

Руки запутываются в моих волосах, и он дергает мою голову назад, заставляя мою шею выгибаться.

«Скажи мне, что тебе жаль», — рычит он мне в губы.

«Мне жаль!» — плачу я.

Он не дал мне никаких доказательств. Не дал мне ничего, кроме своего слова. Но я верю ему. И чувство вины, которое я чувствую из-за того, что не доверяю ему, терзает меня изнутри. Даже после всего, через что он заставил меня пройти, я ненавижу то, что я думала о нем худшее.