Восхитительная ложь (ЛП) - Мейред Шона

Вытирая лицо ладонью, я пытаюсь стереть из памяти образ своего тела, обвившегося вокруг крошечной фигурки Сирши.

— Она быстрый трах и средство для достижения цели, не более того. — Факт, который я хотел бы, чтобы был правдой, но это не так.

На другом конце гостиной Айдон делает вид, что обнимает ее за талию, проводя руками по спине, как будто он кого-то целует.

— О, Сирша. Твои объятия — это волшебство. Они оживляют мой крошечный пенис.

Схватив лежащую рядом со мной подушку, я швыряю ею в него.

— Ты можешь, пожалуйста, заткнуться нахуй? — Мои глаза прищуриваются сильнее, когда я массирую виски подушечками пальцев. — Обезьяны уже стучат тарелками у меня в голове. Мне не нужно, чтобы ты добавлял к этому свой нелепый смех гиены и нелепые звуки поцелуев.

— Я ничего не могу с этим поделать. Ты нарисовал эту картинку в моей голове, и, черт возьми, это так весело.

Слегка приподняв голову, я смеряю его убийственным взглядом.

— Последнее предупреждение, А.

Он искоса смотрит на меня, приподнимая бровь, прежде чем снова поднести косяк к губам и затянуться. За облаком белого дыма он тычет в меня еще раз.

— Я дрожу в своих ботинках. Большой плохой Роуэн зол, и он может забить меня до смерти. — Еще один взрыв смеха срывается с его губ, и он откидывает голову назад, хватаясь за грудную клетку. — Я должен знать — ты был большой ложкой или маленькой ложкой?

Одним быстрым движением я протягиваю руку вперед и открываю ящик под моим журнальным столиком, а затем вытаскиваю свой Agency Arms Urban Combat G19. Перезарядив патронник, я выпрямляю руку и прицеливаюсь немного выше его головы, прежде чем нажать на спусковой крючок.

Он пригибается, прикрывая лицо руками, когда обхватывает голову, и пуля пробивает стену позади него.

Его глаза расширяются, когда он поворачивает шею взад-вперед между мной и свежей дыркой, которую я проделал в стене.

— Что за черт? Ты только что пытался в меня выстрелить? Это было низко, чувак, даже для тебя.

— Не будь смешным. Если бы я хотел выстрелить в тебя, я бы не промахнулся.

Он кивает, прекрасно зная, что я прав. Большинство детей королей стреляют из пистолета с четырнадцати лет. Принадлежность к синдикату сопряжена со своими проблемами, к которым мы должны быть готовы в любое время. Деньги, наркотики, власть и оружие — все это часть нашего образа жизни. Кроме того, это не первый раз, когда я целюсь в него из пистолета, и, честно говоря, вероятно, это тоже не последний. В конце концов, Айдон имеет тенденцию действовать мне на нервы.

Наконец, я поднимаюсь со стула, кряхтя, когда каждая ноющая кость кричит мне сесть, черт возьми, обратно.

— Я собираюсь лечь спать на несколько часов перед сегодняшней встречей. — Проходя мимо него, я бью его по затылку. — Чувствуй себя как дома, придурок.

Он вскидывает средний палец в приветствии, прежде чем снова повернуться к телевизору.

— Всегда так делаю, зайка-прижимайка. Я так делаю.

Это мучительно.

Я бы не только убил за то, чтобы быть где угодно, но и сидеть за этим смехотворно длинным, претенциозным, старым столом из красного дерева, но я также предпочел бы выколоть себе глаза ржавой вилкой, чем провести следующий час, сидя напротив моего мудака-донора спермы и его святости. Моя голова все еще раскалывается от жалкой попытки прошлой ночью притупить демонов в моей голове. Не говоря уже о легком смущении, оставшемся после моей ночи в доме Сирши, когда я был в стельку пьян.

Но правила есть правила, и мы должны им подчиняться. И вот я здесь, выполняю просьбу папочки. Лошадиное дерьмо!

Все здесь знают, что старшее поколение любит хорошую силовую игру, особенно когда в ней участвуют их наследники. Делегирование нас на “детскую сторону” стола, в то время как они восседают высоко и могуче на своих тронах, является ярким примером этого. Кто мы такие, чтобы думать, что заслуживаем места рядом с ними? Нам еще предстоит доказать нашу силу, нашу лояльность и нашу преданность — все три испытания, которые мы должны пройти, прежде чем заслужить свой титул одного из них. Я не поклонник некоторых старых традиций, но поскольку мой отец управляет этим тонущим кораблем, я должен подчиняться. По крайней мере, сейчас.

— Давайте перейдем к делу, — Мой отец переводит взгляд с одного на другого, на мужчин и женщин, сидящих справа и слева от него. — Как продвигаются операции? Мы начнем с Бишопа, Кевина и Лоркана, — подталкивает он, вглядываясь в трех мужчин, сидящих слева от него.

— Все гостиничные предприятия преуспевают. Бары, рестораны и клубы вернулись к работе. Мы также обеспечили безопасность ликеро-водочной компании. Что станет отличным способом отмыть наличные, которые мы получаем от поставок. — Кевин ерзает на своем сиденье, прогибаясь под тяжестью взгляда моего отца. Честно говоря, я не понимаю, как он зашел так далеко. Он не только безмозглый ублюдок, но и примерно такой же полезный, как чайник с шоколадом. Ублюдок не выносит жары.

— А как насчет тебя? — Он указывает подбородком на Лоркана. — С твоей стороны все в порядке?

— Да, все хорошо. Несколько недель назад у нас возникли небольшие проблемы с транспортной компанией. Пропал кое-какой товар. Но я лично разобрался с этим вопросом, и в будущем с ним не будет проблем.

Мои плечи вздрагивают от невозмутимого ответа Лоркана, чем я зарабатываю пристальный взгляд отца.

— Что? — Я тыкаю медведя. — Мы все знаем, что эта проблема сейчас разлагается на дне отстойника, скорее всего, на несколько частей.

— Роуэн.

— Что? Давай, папочка. Мы знаем, что здесь происходит. Нет смысла называть вещи не своими именами.

Остальная часть встречи проходит примерно так же: мой отец прокладывает себе путь среди богатых деловых партнеров, которые выступают в качестве прикрытия крупнейшей преступной организации на Острове, в то время как я задеваю его саркастическими замечаниями и прямолинейным отношением.

Добро пожаловать в Синдикат Киллибегса, где мы строим надежды и мечты ценой вашей честности.

Наконец, когда он рассказал обо всем сомнительном дерьме, мой отец поздравляет нас с Айдоном с завершением нашего первого испытания.

— Торжества начнутся в эту субботу в замке Килл ровно в 8 вечера. Как обычно, это мероприятие в костюмах, поэтому, пожалуйста, оставьте эти тряпки, — он указывает на меня и мой нынешний наряд, — дома.

Закатывая глаза, я игнорирую его скрытое оскорбление — только мой отец мог подумать, что моя черная рубашка на пуговицах от Gucci с короткими рукавами и мои любимые черные рваные джинсы AIRMI — это лохмотья, хотя мой наряд, как он так красноречиво выразился, стоит больше, чем ежемесячный платеж по ипотеке большинства людей, — и встаю, чтобы уйти.

— Подожди. — Он поднимает руку, останавливая меня на полпути. — Мы здесь не закончили. Нам все еще нужно решить, что мы делаем в связи с приездом мисс Райан.

Мои зубы сжимаются при упоминании имени Сирши, но я медленно опускаюсь обратно в кресло, любопытство овладевает моими конечностями. Честно говоря, я знал, что он заговорит о ней скоро, но я думал, что он немного подождет, чтобы дать себе достаточно времени, чтобы сначала разузнать о ней.

Габриэль Кинг не принимает поспешных решений; он из тех, кто умеет переждать, а затем наброситься, когда придет время. Тот факт, что он так упорно пытается исключить Сиршу из уравнения, меня не устраивает. Я здесь чего-то не понимаю, но чего?

Мой взгляд скользит по столу, сканируя его из конца в конец, пока, наконец, мои глаза не встречаются с отцом Сирши. Всем остальным за столом кажется, что слова моего отца его не задели, но я могу сказать по напряженному положению его плеч и легким морщинкам вокруг глаз, что это не так. Никто не знает о его тайной дочери, кроме вашего покорного слуги, и так будет продолжаться как можно дольше. Он — собственный троянский конь Киллибегса. Единственная разница в том, что он скрывал свою вендетту за стенами замка намного дольше, чем я, фактически больше восемнадцати лет.