Восхитительная ложь (ЛП) - Мейред Шона

— Мы знаем, как много она знает? — Спрашивает Лоркан, кончиком языка исследуя уголок рта.

— Не очень много, — вмешивается Лиам, прежде чем Беван добавляет: — Только то, что мы ей сказали. Она знает, что является частью наследия Киллибегса, но я не думаю, что она понимает, что это значит, не до конца.

— Она упоминала свою мать? — Даррен, рыцарь синдиката, вмешивается, вытягивая шею и вглядываясь через весь стол в Оливера Деверо.

Оливер проводит рукой по волосам.

— Нет. Насколько я могу судить, она не знает, где Айна. В последний раз она видела ее, когда Лоркан и Роуэн приехали в дом. Она думает, что они забрали ее или убили.

— Значит, Айна не связалась с ней? — Лоркан наклоняется вперед, опираясь локтем на стол и прикрывая рот ладонью.

— Я так не думаю, — возражает Беван. — Она не часто упоминала свою маму.

— Наши ребята все еще ищут? — Мой папа поворачивается на стуле и переводит взгляд на Лоркана.

— Да. Но она пока нигде не появлялась. Никакой активности на ее банковских картах, и ее телефон выключен.

— Хорошо, продолжайте искать и сообщите мне, если она появится снова. Она не оставит Сиршу здесь надолго. Это не в ее стиле. Она что-то замышляет, я могу вам это гарантировать.

Кевин кивает в знак согласия.

— Вот почему нам нужно как можно скорее провести инициацию Сирши.

— Благодаря Беван, она знает об испытаниях. Но осознает ли она, что должна пройти их? — Оливер задает вопросы своей дочери строгим, отрывистым тоном.

— Нет. — Глаза Беван на мгновение опускаются на пол и обратно. Она лжет, но почему? — Она не готова. Она здесь всего неделю. Лиам только начал ее обучать.

Лиам кивает головой в знак согласия.

— Ей нужно, по крайней мере, несколько сеансов. Иначе она провалит испытание.

Я сжимаю кулаки под столом. Если она провалит суд, они убьют ее. Но, возможно, именно этого хочет мой отец. Избавиться от нее раз и навсегда. Я ненавижу, что Лиам лапал ее повсюду, но я также знаю, что ей нужна любая помощь. Она не в своей тарелке. Я смотрю на Айдона и посылаю ему безмолвную мольбу сказать что-нибудь. К счастью, он подхватывает это.

— Может быть, нам стоит немного подождать, дать ей освоиться, прежде чем бросать ее с глубины без спасательного жилета.

Мой отец секунду обдумывает это, затем спрашивает:

— Когда ей исполняется восемнадцать?

— 5 мая. — Черт! Дата слетает с моих губ, не задумываясь, чем я зарабатываю больше, чем несколько любопытных взглядов от всех за столом, включая взбешенную Ханну. К черту ее. Единственная причина, по которой я проявил к ней вчера хоть какой-то интерес, была из-за великолепной брюнетки со знойной улыбкой.

Изо всех сил стараясь выбросить эту мысль из головы, я откидываюсь на спинку сиденья и складываю руки на затылке.

— Чему ты так удивлен? Ты попросил меня присмотреть за девушкой, и я сделал свою домашнюю работу.

Бровь моего отца хмурится, когда он проверяет язык моего тела на наличие лжи, которую я говорю, но я сохраняю невозмутимость, за исключением кривой улыбки на моих самодовольных губах. Пошел ты нахуй, волосатый друид. Ты ничего от меня не получишь.

Недовольный, он испускает взрывной вздох.

— Три недели — это все, что я позволю. После того, как ей исполняется восемнадцать, она проходит инициацию. Мы не будем нарушать правила ради нее. Если она не будет готова к тому времени, тогда ее ждет жесткое дерьмо. — Мои зубы впиваются в мягкую плоть в уголке моего рта, прикусывая его в знак отказа. — А пока убедитесь, что она будет на вечеринке. Кто лучше познакомит ее с нашей жизнью, чем не сам король?

Его взгляд блуждает в направлении Доннака, лукавая улыбка озаряет его глаза. Жуткое чувство разливается по моим венам, когда они обмениваются безмолвным разговором. Они что-то замышляют, и если бы мне пришлось угадывать, я бы предположил, что это связано с приглашением Сирши на вечеринку, но зачем?

Покинув собрание, я оказываюсь за воротами поместья Деверо, уставившись на открытое окно Сирши. Дотягиваясь до своего бардачка, я открываю защелку и вытаскиваю USB-накопитель Celtic Knot, который я украл у нее той ночью. Ее мама попросила меня держать это при себе, пока она не будет готова, но у нас мало времени. Крутя это в пальцах, я обдумываю свой следующий шаг. Внезапно мой телефон звонит от входящего сообщения.

Текстовое сообщение: А.

А.: Используй свое обаяние, чтобы убедить мою дочь пойти с тобой на свидание в субботу. Тебе нужно держать ее поближе, Роуэн. Стервятники кружат.

Я: Что заставляет вас думать, что ваша дочь куда-нибудь пойдет со мной?

А.: Потому что она больше похожа на меня, чем осознает это, Роуэн. Твоя опасность возбуждает ее. Ты это знаешь, и ее отец видел это в ночь драки.

Я: Я посмотрю, что я могу сделать.

А.: Спроси ее, Роуэн. Ее ответ может тебя удивить.

Бросаю телефон на пассажирское сиденье, моя голова откидывается на спинку водительского сиденья. Все еще распутывая кельтский узел между пальцами, я думаю о том, как уговорить Сиршу согласиться пойти со мной на свидание, но ничего не выходит. Я не любитель роз и шоколада. И я почти уверен, что появляться с ней через плечо, брыкающейся и кричащей, тоже не вариант. Мне нужен план, и я чертовски уверен, что не найду такового, сидя здесь и выслеживая ее из окна моей машины.

Засовываю флешку обратно в бардачок, затем давлю на педаль и мчусь к своему дому.

Возможно, я мало что смыслю в ухаживании за женщиной, но я знаю, кто это делает, и, более чем вероятно, он, как всегда, расположился лагерем на моем диване.

Глава двадцать девятая

СИРША

Класс искусства и дизайна всегда был моим любимым факультативом. Я не только очарована историческим аспектом, стилями, характерными для каждого периода, или тем, что у каждого художника есть фирменный знак, но мне также нравится практическая сторона и то, что это дает.

Сегодня мы фокусируемся на восприятии и точке зрения при рисовании с натуры, что составляет двадцать пять процентов нашего выпускного экзамена. Обычно я была бы рада сразу погрузиться в работу, потеряв себя в зарисовках. Но я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме пустого взгляда модели нашего класса, когда он пытается избежать зрительного контакта, не отрывая взгляда от стены позади меня.

Прошло четыре дня с тех пор, как Лиам выгнал меня из своей ванной, и с тех пор он почти не сказал мне ни слова. Не то чтобы я его виню, но жить в тесном помещении и делить с ним большую часть моих занятий тяжело, особенно когда он не признает моего существования.

— Он все еще злится на тебя, да? — Беван бормочет с места рядом со мной, пока мой карандаш скользит по странице, мой взгляд мечется между Лиамом и грубым блокнотом для рисования формата А3.

— Да. Но, честно говоря, я это заслужила

Она бросает на меня вопросительный взгляд.

— А ты правда заслужила? Не похоже, что вы, ребята, встречались. Конечно, у вас двоих есть прошлое, но это не значит, что он может вернуться и продолжить с того места, где вы остановились. Тогда вы были детьми. Он изменился, как, я уверена, и ты.

Я смотрю в ее сторону с грустной улыбкой, растягивающей мои губы.

— Ты права, но и Лиам тоже. Он попросил меня держаться подальше от Роуэна, а я сделала наоборот. Если бы я была на его месте, я бы тоже себя возненавидела.

Она шутливо вздыхает.

— Я знаю своего брата-близнеца, Сирша. И я уверяю тебя, он не ненавидит тебя так сильно, как хотел бы. — Я слежу за ее взглядом, пока он не останавливается на Лиаме, и мои легкие замирают, когда я нахожу, что его глаза сосредоточены на мне. Потерявшись в его оценке, я очарована печалью, затуманивающей его буровато-серые глаза. Глубина его взгляда прожигает меня насквозь, когда язвительный изгиб его губ растягивается в грустную улыбку.