Поиграй со мной (ЛП) - Мак Бекка

Я закатываю глаза и направляюсь к двери.

— Очевидно. Ведь я великолепна.

Саймон бежит за мной.

— Итак… второй шанс? Пожалуйста?

Со вздохом я останавливаюсь, скрещиваю руки на груди и наблюдаю за ним. Он не самый искренний парень, но печальная истина в том, что он мой единственный друг здесь, единственный человек, кроме моих учителей, который постоянно сидел со мной и пил кофе, обсуждал не только вероятность того, что мой брат выведет свою команду на Кубок Стэнли.

Боже, я надеюсь, что не пожалею об этом.

— Я не даю третьего шанса, Саймон.

— Да! — Он бьет кулаком по воздуху, прежде чем заключить меня в объятия. — Я не подведу тебя, обещаю! — Он ведет меня по коридору. — Хочешь кофе?

— Мой будет на вынос. Картер заедет за мной по пути домой из аэропорта.

— Не могу поверить, что он не против, что ты встречаешься с одним из его товарищей по команде.

Я делаю неуверенный шаг.

— Что?

— Гаррет Андерсен?

— Я не… — я быстро мотаю головой. — Нет, я не встречаюсь с Гарретом.

— Серьезно? Потому что он сказал мне, что перемелет мои яйца в блендере, если я снова причиню тебе боль.

Я поджимаю губы, проглатывая фырканье. Ладно, возможно, я и доставила Гаррету немало хлопот из-за сближения с Саймоном — сильная, независимая женщина и все такое, — но я должна отдать ему должное, это хорошая идея. Идея, достойная минета. Не то чтобы мне нужен предлог, чтобы отсосать ему. Но забавно делать вид, что ему нужно это заслужить.

— Мы живем в одном здании, — объясняю я. — Он заехал за мной по дороге домой. Мы просто друзья, и он защищает меня лишь из-за Картера.

Саймон с подозрением смотрит на меня, но вместо того, чтобы пытаться убедить его, я меняю тему, и он обнимает меня еще раз, когда видит длинную очередь у кофейного киоска.

Я отправляю сообщение Гаррету, пока жду свой капучино.

Я: Яйца в блендер? Серьезно?

Медвежонок: Ты удивишься, но «Витамикс» может превратить в суп что угодно.

Я: Ты забавный.

Медвежонок: Просто приготовился приготовить немного супа из орешков, если понадобится.

Медвежонок: Я почти дома. Хочешь потрахаемся?

Медвежонок: **Встретимся.

Я смеюсь, смотря в телефон. Мужчины.

Я: Буду ужинать у Картера, извини.

Медвежонок: * грустный смайлик * но я хочу поцеловать тебя.

Ладно, это довольно мило.

Медвежонок: Ой, автозамена. ** Поцеловать твою киску

Вот оно.

— Дженни? — зовет бариста, поднимая мой напиток. Его серые глаза скользят по мне, и мои щеки краснеют, когда я забираю стакан, а наши пальцы соприкасаются. Он высокий и худощавый, с растрепанными кудрявыми волосами, на руках татуировки.

— Привет. — Он поворачивает голову в сторону витрины с выпечкой. — Напиток холодный. Как насчет теплого печенья с имбирной патокой с собой? — Он подмигивает. — За мой счет.

Я хлопаю ресницами.

— Ты пытаешься угостить меня печеньем?

Его локти упираются в столешницу, когда он наклоняется ближе.

— Ты не похожа на девушку, которую можно купить. — Он кладет печенье в бумажный пакет и протягивает его мне. Когда я протягиваю руку за печеньем, он притягивает его ближе к себе. — Но вот что я скажу. Как насчет того, чтобы в обмен на печенье ты позволила мне угостить тебя ужином?

Бабочки порхают у меня в животе. Я никогда не была на настоящем свидании. Идея столь же захватывающая, сколь и пугающая. Мне нравится, как идут дела с Гарретом, но что, если бы у меня могло быть все это? Что, если бы я могла получать удовольствие, веселье, дружбу и любовь, и все это в одном человеке?

— Так ты хочешь угостить меня печеньем и ужином? — Я забираю угощение у него из рук. — Возможно, я смогу тебя втиснуть в свое расписание.

Его глаза закрываются, улыбка становится шире, на подбородке появляется ямочка.

— Я люблю втискиваться. Завтра?

В животе словно что-то переворачивается. Я заправляю выбившуюся прядь волос за ухо.

— Давай.

— Отлично. Мне заехать за тобой к твоему брату?

Мое сердце замирает.

— Что?

— Ты сестра Картера Беккета, верно? Ты живешь с ним? Я бы с удовольствием с ним познакомился. Я могу заехать за тобой к нему домой, и ты нас познакомишь. Нам даже не нужно готовить ужин. Завтра вечером мои друзья устраивают вечеринку. — Он хватает конец моей косы, наматывая ее на палец. — Они большие поклонники вашей работы.

В горле пересыхает, а пульс учащается.

— Моих танцев?

Бариста, на его бейджике написано Нейт, ухмыляется.

— Конечно. Назовем это так.

Огненно-горячая кровь приливает к моему лицу, стучит в ушах. Я сжимаю печенье в руке, к горлу подступает желчь. Болтовня в кафетерии становится неразборчивой и приглушенной, будто я под водой. Недолго думая, я бросаю печенье Нейту в грудь, мой напиток — в мусорное ведро и выбегаю оттуда.

Мне еще чертовски повезло, что Крисси и Э в квадрате услышали это все.

— Фу. — Крисси морщится. — На это было больно смотреть. Должно быть, тяжело быть второй Беккет. — Она гладит меня по плечу, будто заботится обо мне. — Ты в порядке?

— Да, — лгу я.

— Должно быть, очень тяжело, когда тебя отвергают.

Прижимая пальцы ко лбу, я закрываю глаза, пытаясь избавиться от надвигающейся головной боли. Я не в настроении выслушивать бредни Крисси. Я балансирую на гребаном краю, не уверена, чего мне хочется — плакать, визжать или вырвать. Честно говоря, единственное, что меня привлекает — позволить Гаррету заставить меня забыть обо всем этом, напомнить мне, почему так — без обязательств, без чувств, просто наслаждаться — лучше.

— Мы скучали по тебе в прошлые выходные, — продолжает Крисси. — Покупки, ужин, напитки, танцы…Было странно, что там были все танцовщицы, кроме тебя.

— Ты меня не приглашала.

— Разве? Черт, я, должно быть, забыла.

Я поворачиваюсь к двери, игнорируя пронзающую меня боль. Возможно, в этом нет смысла, но мне все равно больно, хотя понимание происходящего было со мной всегда.

Чем старше я становлюсь, тем более заметным становится мой статус одиночки. Но дело в том, что я не хочу быть одна. Может, именно поэтому становится все труднее балансировать между тем, что «я ненавижу их и не хотела бы умереть, растратив свою жизнь на таких людей», и «тем, что я бы хотела, чтобы они пригласили меня».

— Может, в следующий раз, — говорит Крисси.

Моя улыбка слабая, и я ненавижу это. Я ненавижу эту часть себя, свою неспособность заводить настоящие и значимые дружеские отношения; свое стремление вписаться, даже когда на самом деле не хочу этого. Я хочу быть собой и я бы все отдала за то, чтобы нравиться людям такой, какая я есть. Более того, я все еще верю, что понравлюсь им.

Я устала от сомнений, от того, что прячу части себя подальше в надежде, что кто-нибудь может принять меня. Сколько бы я ни пряталась, страх распространяется, как сорняки. Я запутанная паутина неуверенности в себе, и я не узнаю себя.

И все же, когда подъезжает Картер, напряжение в моих плечах немедленно спадает.

Крисси словно мурчит, следуя за мной, будто собирается залезть в машину вместе со мной.

— Это твой брат?

— Нет, — прямо отвечаю я, усаживаясь на переднее сиденье, едва не задев лицо Картера, когда агрессивно бросаю свою сумку на заднее сиденье. — Это моя бабушка. — Я захлопываю дверь и сажусь на свое место. — Да, Крисси, тупоголовая ты пустышка. Это мой брат.

Картер улыбается.

— Ах, моя милая, очаровательная сестра. Как я скучал по тебе.

* * *

— Картер! Почему мое печенье на холодильнике?

Я ставлю локти на столешницу, наблюдая за моей крошечной беременной невесткой, которая превращается в Женщину-паука и пытается взобраться на холодильник.

— Чертов сукин… сын, — ворчит она, хлопая по очень высокому для нее холодильнику.

Картер вальсирующим шагом входит на кухню.