Сол-Сити (ЛП) - Кэссиди Пенн

После душа я завернулась в пушистое полотенце, которое Сиренити, должно быть, оставила для меня. Волокна, хотя и мягкие, ощущались как наждачная бумага на моей все еще огрубевшей коже. Я открыла дверь в свою спальню, и мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы убедиться, что мне ничего не мерещится. По другую сторону стояли трое мужчин, скрестив руки на груди, с хмурыми выражениями на красивых лицах. Моим первым побуждением было отступить и закрыть дверь. Может быть, у меня было бы время убежать через Гарета в коридор.

Уор двигался быстрее, чем я, когда я попыталась закрыть дверь, пинком распахнув ее.

— В свою комнату. Сейчас же, — рявкнул он, вставая позади меня и загораживая мне выход. — Это не обсуждается. — Я никогда не слышала, чтобы он был так зол.

Мои плечи опустились, и я сделала, как он просил, зная, что у меня не было реального способа избежать этого разговора. Я прошла мимо Тэйна и Гарета, направлявшихся к кровати и присевших на край матраса. Я теребила руки на коленях, ожидая неизбежной порки языком… и не такой, какой я действительно хотела.

Все трое встали передо мной. Первые глаза, которые я встретила, были глаза Гарета, и что-то в моей груди успокоилось. Да, он выглядел так, словно собирался свернуть мне шею, но та жгучая ненависть, которую я видела в нем, направленная на Саванну, исчезла. Каким-то образом я знала, что то, что он чувствовал прямо сейчас, не было даже частью того, что я видела в Апекс.

Я посмотрела на каждого мужчину по очереди, оценивая, в какие неприятности попала. Но почему я должна это терпеть? Чувствуя себя вызывающе, я скрестила руки на груди и вздернула подбородок, отказываясь съеживаться. Мои губы слегка приподнялись.

— Вы, наверное, удивляетесь, зачем я собрала вас всех здесь…

— Прекрати нести чушь, Трикс, — сказал Гарет, обрывая меня. Я резко закрыла рот, пытаясь не рассмеяться, когда заметила, что рот Тэйна тоже дернулся вверх, как будто он ничего не мог с собой поделать.

Гарет подошел ближе, эмоции, которые я не могла толком расшифровать на его гребаном лице. Вау, правда, Трикс?

— Скажи мне, волчонок, ты решила, что твоя единственная миссия в жизни — вывести меня из себя? Если да, то ты преуспела. О чем, черт возьми, ты думала?! — Я отпрянула от его ярости.

— Ух ты, приятель… — Сказал Тэйн Гарету, положив руку ему на плечо, когда Гарет тяжело задышал. — Не говори ничего, о чем ты можешь пожалеть утром. — Затем Тэйн посмотрел на меня. — Он пытается сказать следующее: если ты еще раз выкинешь подобный трюк, никто из нас не колеблясь прикует тебя цепью к кровати и выбросит ключ.

Я задохнулась от шока, опустив руки по швам.

— Ты издеваешься надо мной, Тэйн? Ты первый, кто вытащил меня из этого места. Поговорим о двойных гребаных стандартах. — Они обращались со мной, как с ребенком. Как будто я была заключенной.

— Да, это сделал я, — сказал Тэйн, его глаза вспыхнули ярко-синим, когда его гнев вырвался на поверхность. — Но на твоей стороне были я, Гарет и Уор. Никто бы не посмел прикоснуться к тебе, не говоря уже о том, чтобы публично бросить тебе вызов. Тебе нужно начать думать головой, а не инстинктами, Беатрикс. Тебя сегодня чуть не убили, и за что?

Я встала с кровати, пристально взглянула ему в глаза.

— Может быть, потому, что внутри меня кипит вся эта гребаная ярость, и мне не на что ее направить! Ты когда-нибудь задумывался о том, что я чертовски зла? Мне больно, и я устала чувствовать себя чертовой жертвой. Мне пришлось часами сидеть и слушать голос Эстель. Мне приходилось видеть фотографии трупов, на которых запросто могли быть я, или Сиренити, или Локсли. Ты понимаешь, как неприятно все время чувствовать себя такой беспомощной? Извини меня за то, что я пытаюсь найти выход своим собственным эмоциям.

Настала очередь Уора ругать меня, когда он процедил сквозь зубы:

— Тогда тебе следовало кому-нибудь рассказать. Апекс — не то место, где можно рисковать в одиночку. Ты слишком знаменита, и любой мог бросить тебе вызов просто из-за внимания сми, которое это привлекло бы — к чему, кстати, тебе лучше подготовиться, потому что видео и фотографии твоего боя уже распространяются по Интернету.

Гнев медленно начал угасать, сменяясь усталостью.

— Знаешь, я же не искала драки.

Уор покачал головой.

— Это не имеет значения. Битва застала тебя врасплох, и ты не была готова. — Я открыла рот, чтобы возразить, но он сказал: — Да, ты выстояла там, но что, если бы ты этого не сделала?

— Но я же…

— Я спросил, а что, если бы ты этого не сделала? — повторил он. — Никогда больше, Трикс. Мне нужно, чтобы ты пообещала, что никогда больше не пойдешь на подобный риск. — Его лицо было холодно-серьезным, а мышцы на его челюсти говорили мне, что он, вероятно, сдерживал свой истинный гнев. Или это было беспокойство?

Я тяжело вздохнула и кивнула.

— Хорошо, я обещаю. — Спорить с этими парнями было бесполезно. Очевидно, они объединились против меня, так что мне не суждено было победить. Затем мой взгляд упал на Гарета, и чувство вины ударило меня под ложечку. — Я не знала, что она будет там…

Его глаза вспыхнули желтым при упоминании о Саванне.

— Брось это, — выплюнул он, и я вздрогнула от яда в них. — Она ничего для меня не значит. — Я нервно переводила взгляд с Уора на Тэйна, но Гарет сказал: — Они уже знают. Вот почему им пришлось задержать меня там. Никто не знает, что бы сделал мой волк.

Страх пробежал по моему позвоночнику.

— Ты бы причинил мне боль, чтобы спасти свою пару, — сказала я, чувствуя тошноту. — Черт, я такая…

Он рассмеялся, но смех был невероятно горьким, когда он сделал шаг ко мне.

— Вот в чем дело, волчонок. Я должен был разорвать тебя пополам за то, что ты подвергла мою пару опасности. Я должен был убить тебя, чтобы обезопасить ее, несмотря на отсутствие у меня к ней чувств. Так скажи мне, почему мне потребовались все силы, чтобы не снести ее голову с плеч в ту же секунду, как я понял, что она причинила тебе боль?

Мое сердце болезненно забилось в груди, когда я попыталась осмыслить то, что он говорил. Даже Тэйн и Уор смотрели на Гарета, нахмурив брови в замешательстве. В этом не было никакого смысла. Оборотень не мог причинить вред своей паре, несмотря ни на что. И я предполагала, что технически он этого не делал, но видела его ярость собственными глазами.

Губы Гарета скривились в усмешке, когда он сказал:

— Никогда больше не ставь меня в такое гребаное положение.

Мне нечего было на это сказать. Так что я сидела там, позволяя грузу их разочарования лечь на мои плечи. Я действительно облажалась сегодня вечером, и этого было не исправить. Было так много способов, по которым все могло пойти не так, не только для меня, но и для Гарета.

— Поспи немного, — наконец сказал Тэйн. Он подошел ко мне, наклонился и взял мои щеки в ладони. — Мы поговорим об этом завтра, красотка, но сейчас тебе пора выздоравливать. — Он поцеловал меня, быстро и нежно, но мои пальцы все равно вцепились в ковер.

Уор не поцеловал меня, но он протянул руку и провел тыльной стороной пальцев по моей щеке.

— Поспи немного, — вот и все, что он сказал, прежде чем последовать за Тэйном к двери. Они вдвоем ушли, тихо прикрыв за собой дверь, оставив нас с Гаретом одних посреди комнаты.

Я открыла рот, чтобы снова извиниться, но прежде чем успела это сделать, Гарет подался вперед и прижался своими губами к моим. Поцелуй был болезненным, и я пошатнулась на ногах, но все же ответила на него так же крепко, прижимаясь к нему.

Так же быстро, как это произошло, он оторвался от меня и, не сказав больше ни слова, вышел за дверь ванной, захлопнув ее за собой. Я услышала проклятие, а затем что-то врезалось в стену с другой стороны, повсюду раздался звон бьющегося стекла.

Я проспала целых четыре часа, прежде чем начала расхаживать по своей комнате, не в силах уснуть, когда услышала, как дверь в мою ванную снова открылась.