Ядовитые мальчики (ЛП) - Тейлор-Лэйн К. Л.

Мы сталкиваемся, как топливо и пламя. Взрывоопасно. Я доминирую в нашем поцелуе, посасывая ее язык, покусывая ее рот, оставляя синяки на ее коже, когда мои пальцы впиваются в ее позвоночник, тянут ее за волосы. Ее тихие, хриплые всхлипы проникают мне в рот, и я жадно проглатываю их. Вдыхаю ее аромат, ощущаю нежность ее кожи, сливочную и маслянистую под резким привкусом ликера.

Провожу рукой от нижней части ее позвоночника вверх по животу под свободной рубашкой, обхватываю ее грудь, проводя большим пальцем по напряженной точке соска сквозь грубое кружево лифчика. Она стонет громче, выгибая шею, спину, толкаясь в меня, в мою руку. Я сжимаю пальцами ее мягкую плоть, затем опускаю чашечку вниз, погружаясь внутрь, чтобы освободить ее грудь, придерживая ткань тыльной стороной ладони.

Прерывая поцелуй, я отстраняюсь от нее, лаская грудь, пощипывая сосок. Я наблюдаю, как вздрагивает ее горло, когда она откидывает голову назад, волосы рассыпаются по пояснице. Выдергивая кулак из ее волос, я чувствую, что теряю контроль над собой, хлопаю растопыренной рукой по ее груди, ее лопатки соприкасаются с холодной поверхностью зеркала. Она дрожит, чувствуя это сквозь тонкую рубашку, макушка ее черепа ударяется об отражающее стекло, когда я толкаю ее назад.

Я нависаю над ней, ее грудь вздымается, мои руки опускаются к внешней стороне ее бедер, разглаживая вверх и вниз грубую ткань ее черных джинсов, пальцы останавливаются на ее коленях. Я прикусываю нижнюю губу, наблюдая, как ее глаза распахиваются и таращатся на меня сверху вниз.

Ловко расстегиваю штаны, освобождая плотный материал, сковывающий мой член. Эти сиренево-серо-голубые глаза все время смотрят на мои руки. Я медлю с этим, ожидая, что она оттолкнет меня, скажет "нет". Наблюдаю за ее лицом, за тем, как она наблюдает за мной, вижу ее реакцию. Но я не хочу медлить, я не могу, отчаянно желая проникнуть в нее.

Порывистым бессознательным движением я срываю с нее джинсы, стаскиваю их с одной ноги вместе с нижним бельем и ботинком, слышу, как они с глухим стуком падают на пол, когда я обхватываю ее ногу вокруг себя. Ни один из нас на самом деле не замечает этого, потому что я врываюсь в нее одним быстрым движением бедер. Мы оба замираем от внезапного вторжения глубокими синхронными стонами.

Это животный, глубокий ворчащий звук, вырывающийся из моего горла, когда я вытаскиваю из нее свой член, смотрю вниз, как он блестит между нами от ее возбуждения. Только моя головка все еще находится внутри ее отверстия. И я чувствую, как она сжимается вокруг меня, ее стенки засасывают меня обратно.

— Посмотри на нас. — выдавливаю я из себя. — Посмотри, где мы соединились, — стискиваю зубы, чтобы не кончить сразу.

Она такая горячая, тугая и правильная.

Неправильно…

Все в этом неправильно, неправильно, неправильно.

Поппи должна быть нашим врагом, объектом моей навязчивой идеи погубить ее отца, но здесь, в этот момент, когда мой член в ее влагалище, она нечто совершенно иное. И я не знаю, как я когда-нибудь смогу выбраться из этого положения.

— Черт возьми, с тобой так хорошо. Посмотри на нас, Поппи.

Она всхлипывает, когда смотрит. Моя рука все еще крепко лежит на ее груди, удерживая ее спиной к зеркалу. Ее руки вцепляются в край стойки, костяшки пальцев упираются в переднюю часть моих бедер. Она оглядывает свое тело, видя, где мы соединяемся, прежде чем снова поднять эти преследующие глаза на мое лицо. И когда они соединяются с моими, я толкаюсь обратно, вызывая стон и у нее, и у меня.

Я одержим.

Я не думаю ни о чем другом, пока мои бедра двигаются, член вонзается в нее снова и снова, удерживая ее неподвижно. Ее нога обвивается вокруг моей талии, пятка ее ступни упирается в мою задницу. Ее сердце колотится под моей ладонью так же сильно, как и мое.

Я смотрю, как мой скользкий член исчезает внутри нее настолько, насколько это возможно, и ее киска сжимается. Ее бедра двигаются, прижимаясь к моей тазовой кости, покрывая мою кожу своим возбуждением.

Ее тихие крики, всхлипы… Пальцы одной руки протянуты, чтобы коснуться моей кожи. Я смотрю на ее лицо, глаза затуманены похотью, губы приоткрыты. Она пристально смотрит на меня,

видит меня, и от этого у меня переворачивается в животе.

В бешеном ритме жестких толчков мышцы хрустят и перекатываются с каждым движением моих бедер, мой большой палец порочными кругами обводит ее набухший клитор. С коротким, хриплым стоном, вырывающимся сквозь ее стиснутые зубы, она достигает оргазма.

И мгновением позже, когда ее мышцы так напряжены, что сквозь них трудно протолкнуться, я начинаю кончать. Слишком поздно понимая, что я все еще внутри нее, быстро выхожу из нее, сжимая в кулаке свой пульсирующий член, покрывая ее киску и внутреннюю поверхность бедер остатками своего освобождения.

Мои глаза крепко зажмуриваются, голова наклоняется вперед, рука покидает ее грудь. Я провожу пальцами вверх по ее шее, прижимая их к ее лицу, большим пальцем касаюсь ее подбородка. Пытаюсь отдышаться, сориентироваться.

Открыв глаза, я смотрю вверх. Ее грудь вздымается, щеки пылают, но затем она опускает взгляд, и между ее бровями образуется небольшая складка.

— Поппи? — я прерывисто выдыхаю, на ее лице появляется выражение, которое мне чертовски не нравится.

Из нее со свистом вырывается прерывистое дыхание, лицо бледнеет. Она качает головой, морщась, когда смотрит на себя сверху вниз. Я отстраняюсь, притягиваю ее ближе, кладу руки ей на бедра, отрываю от зеркала.

— Леденец?

К горлу подкатывает комок от тяжелого сглатывания, ее глаза захлопываются, и даже когда она открывает их, она не смотрит на меня.

— Пожалуйста, не называй меня так. — это едва слышный шепот, но он как удар кувалдой в грудину. — Я хочу встать. — слова дрожат, ее дыхание неровное.

Стиснув зубы, я делаю шаг назад.

— Позволь мне просто… — я провожу рукой по своим темным волосам. — Позволь мне сначала просто привести тебя в порядок, хорошо?

Я мягок в своих словах, и не знаю почему. Потому что это она, эта гребаная девчонка, этого не должно было случиться.

Она качает головой, по-прежнему не глядя на меня:

— Все в порядке, я справлюсь.

Она соскальзывает со стойки со стесненным выражением лица, и это похоже на то, как закрываются лепестки цветка, на то, как она закрывается. Не утруждая себя тем, чтобы вытереть с себя мою сперму, она засовывает ногу обратно в джинсы, вставляя ступню в ботинок. Ловкие пальцы застегивают джинсы, и она проводит руками по макушке, приглаживая растрепанные волосы на затылке.

Когда она заканчивает, моя челюсть трещит от давления на коренные зубы из-за того, что я так сильно стиснул зубы. Она сцепляет руки перед собой, и все, о чем я могу думать, это о том, что моя сперма пропитывает ее трусики, джинсы, все остальное внутри нее…

Я не знаю, что сказать, не знаю, что делать, а я всегда знаю, что делать.

Это была колоссальная ошибка.

Я облажался.

Я облажался.

— Ледин…

— Этого не должно было случиться. — резко говорит она с упреком в голосе, который, как мне кажется, направлен не на меня. — О боже мой… — слова произносятся шепотом, полные ненависти, опустошение заполняет комнату, как внезапное цунами. — Мне так жаль. — шепчет она, и, честно говоря, я не знаю, с кем она сейчас разговаривает. — Такая, такая глупая. — шипит она, и прежде чем я успеваю осознать, что происходит, ее раскрытая ладонь прижимается к голове сбоку, тыльной стороной ладони ударяя себя в висок, один, два, три раза.

— Поппи, Поппи, Поппи, остановись. — я бросаюсь вперед, сокращая небольшой промежуток, убираю ее запястье от лица, другой поднимаю руку, чтобы ударить себя в грудь, и я позволяю ей, наблюдая, как ее лицо искажается чем-то похожим на опустошение.

Сдавленный, хриплый крик вырывается из ее рта.

— Ты брат Линкса. — она задыхается при имени моего брата, рыдание застревает у нее в горле. — Ты его брат. — ее кулак снова ударяет меня в грудь, но уже без силы, ее кулак соскальзывает вниз, костяшки впиваются в мой пресс. — Ты его брат, а я просто долбанутая наркоманка, которая не может держать ноги сомкнутыми.