Восхитительная ложь (ЛП) - Мейред Шона

— Как бы мне ни нравилась эта твоя сторона, ты можешь перестать так суетиться. Я немного потрепана, Роуэн. Но я не сломлена.

Я киваю, задаваясь вопросом, компенсирую ли я это из-за чувства вины или потому, что искренне хочу позаботиться о ней. Привязанность мне чужда. Сколько я себя помню, был только один человек, который когда-либо заботился обо мне и о том, что мне нужно, и давайте просто скажем, что Лоркан Рейли не из тех, кто любит обниматься. По сути, он мой единственный отец, который у меня есть.

Каждый год он уезжал на несколько недель летом. Потом я узнал, что он проводил эти недели с Лиамом на дурацких рыбалках… И что ж, если быть откровенным, то так началось наше с Лиамом соперничество. Я ненавидел Лиама за то, что он украл единственного человека в мире, который видел во мне нечто большее, чем наследника. Именно тогда я сделал все, что было в моих силах, чтобы превзойти его во всех отношениях. Через некоторое время это переросло в соревнование, в игру, в которую мы продолжали играть.

Когда мне исполнилось шестнадцать, Лоркан, наконец, рассказал мне настоящую причину этих поездок — он собирался повидаться со своей дочерью, и поскольку он не мог рисковать, что Габриэль узнает, что он отец Сирши, он скрывал эти поездки под видом дружеской поездки со своим единственным крестником Лиамом.

В конце концов, когда моя ненависть к отцу стала неоспоримой, Лоркан доверил мне свой самый большой секрет, а взамен он рассказывал мне историю за историей о своей маленькой принцессе, которая однажды вернется в Киллибегс и заявит о своем титуле королевы. В течение двух лет я помогал ему наблюдать за ней издалека, пока однажды мой отец не объявил, что наконец нашел их.

После той встречи мы с Лораном составили план, который привел нас к этому самому моменту.

Доставая ключи из кармана, я достаю тот, что подходит к электронной клавиатуре, и открываю его, прежде чем ввести код. Дверь открывается, и я толкаю ее. Моя шея вытягивается, когда я смотрю через плечо и протягиваю Сирше руку. Она вкладывает свою руку в мою, и я поднимаю ее на ноги.

— Ты готова?

Ее бровь приподнимается.

— Готова к чему?

— К твоему возвращению домой.

С одной рукой, обнимающей ее за талию, а другой в моей руке, ее рот приоткрывается.

— Что? Я подумала…Разве это не твой дом?

Легкий смешок срывается с моих губ при виде ее широко раскрытых глаз, когда она смотрит на каменный замок. Поворачиваясь на каблуках, я смотрю ей прямо в лицо, затем поднимаю ее руку.

— Протяни руку. — Наконец, я бросаю ключи в ее раскрытую ладонь. — Что за королева без трона? Добро пожаловать домой, любимая.

Глава тридцать третья

РОУЭН

— Ты в порядке? — Прошел почти час с тех пор, как мы прибыли в поместье, и после очень короткой экскурсии по коридору Сирша свернула в жилые комнаты и с тех пор не сдвинулась ни на дюйм. Не говоря уже о том, что она с трудом связывает предложение, отвечая на мои вопросы только одним словом и странным кивком головы. Я не в себе и быстро загоняюсь.

— Все еще холодно? Тебе нужно одеяло?

Ее лицо остается стоическим, лишенным каких-либо эмоций, когда она оглядывает просторную комнату, ее взгляд задерживается на различных произведениях искусства, украшающих стены. Наконец, она переводит свой блуждающий взгляд на меня.

— Я в порядке, Роуэн. Прекрати вертеться вокруг меня. Твое поведение хорошего парня выводит меня из себя.

Продвигаясь вперед, я затем наклоняюсь перед ней, встречаясь с ней взглядом на уровне глаз.

— Во-первых, ты выглядишь не очень хорошо. И второе, это не притворство. С тобой сегодня вечером многое случилось, Сирша. Неужели это так чертовски неправильно, что я беспокоюсь о твоем благополучии?

В ее янтарных глазах блестят непролитые слезы.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала, Роуэн?

— Я хочу, чтобы ты была честной со мной.

— Хa! Это немного роскошно. Особенно когда все и вся в этом гребаном городе процветают на обмане и лжи. — Она делает паузу, делая глубокий вдох через нос. — Прекрасно…Хочешь мою правду, получи ее. У меня такое чувство, как будто я застряла в этом постоянном свободном падении, все дальше и дальше по спирали проваливаясь в бездонную черную дыру, и я не знаю, как это остановить. — Сердитая слеза скатывается из уголка ее глаза, небрежно скатываясь по щеке.

— Ты переполнена своими эмоциями. Расстроена своей потребностью в ответах. Расстроена отсутствием контроля над своей жизнью. Зла на каждого человека, который держал тебя в неведении. Я понимаю, Сирша. Но сидение здесь, тупо уставившись в стены, не поможет тебе понять все это.

Поднимая руку, я ловлю ее упавшую слезинку большим пальцем, а затем смахиваю ее с кончика пальца языком, прежде чем высказать ей часть своей правды.

— Я никогда не лгал тебе.

— Нет? — Ее глаза сужаются, без усилий возлагая на меня ответственность за грех, которого я не совершал.

— Нет. Конечно, иногда я скрывал правду, но ни разу не солгал.

— Ты разыгрываешь их себя невиновного. Серьезно, Роуэн. Какой ты молодец.

— Послушай, я понимаю, что тебе больно, любимая. Но я обещаю тебе, все, что я утаил, было не просто так. Я пытался защитить тебя.

— У тебя это не очень хорошо получилось, не так ли? — рявкает она, но ее заявление пронзает мою кожу, как свирепый укус.

Я опускаю глаза в пол, ее слова затрагивают меня гораздо больше, чем я хочу признать.

— Прости, — шепчет она, кладя пальцы мне под подбородок и наклоняя мое лицо, пока наши взгляды не переплетаются. — Это было дерьмово с моей стороны так сказать. Я не должна винить тебя за чьи-то проступки. Я просто устала от всего этого, Роуэн. Больше недели назад я была обычной девочкой-подростком. И вот я здесь, втянутая в образ жизни, о котором ничего не знаю. Каждый раз, когда мне кажется, что я близка к разгадке ответов, возникает новая волна вопросов, и тогда я снова тону.

Протягивая руку, я убираю упавшие пряди волос с ее лица.

Ее глаза танцуют по комнате, прыгая от стены к стене.

— Я провела свое детство, перескакивая из одного дома в другой, и вдруг ты вручаешь мне ключи от целого поместья и говоришь, что оно мое. Я в замешательстве, Роуэн. Когда это, — она вытягивает руку, обводя нас жестом, — стало моей жизнью?

Упираясь ладонями в диван, она поднимается на ноги и проходит мимо меня. Она пересекает комнату, пока не оказывается перед огромным камином, спиной ко мне. Следуя ее примеру, я встаю и засовываю руки в карманы, позволяя своим ногам нести меня к ней.

Я наблюдаю, как она сводит ладони вместе, скользя руками вверх и вниз, создавая тепло трением. Затем она держит их над открытым пламенем. Наконец, она поднимает на меня взгляд.

— Я не знаю, кому я могу доверять.

Потянувшись к ней, я обнимаю ее и притягиваю к своей груди. Ее руки обвиваются вокруг моей талии, и она кладет голову мне на плечо.

— Ты можешь доверять мне, — шепчу я ей в волосы.

Отступив на дюйм, она смотрит поверх своих густых ресниц.

— Я хочу в это верить, правда, я верю. Но все это началось с тебя.

Скользя ладонями по ее рукам, я отступаю назад, чтобы посмотреть на нее.

— Вот тут ты ошибаешься, mo bhanríon — моя королева. Я и ты — мы не начало этой истории. Мы — конец.

— Господи, Роуэн. — Она полностью высвобождается из моих объятий, а затем поворачивается ко мне спиной. Ее руки закрывают лицо, когда ее плечи поднимаются и опускаются в такт ее глубокому вдоху. Наконец, она оборачивается. — Ты можешь перестать быть таким чертовски загадочным? Ты сводишь меня с ума. Я больше не могу этого выносить. Во всем, что ты говоришь, есть скрытое послание, скрытый фрагмент информации, который я должна расшифровать. Моя жизнь — это не сказка о Гензель и Гретель. Я не хочу следовать за такими сладкими пряниками. Ради всего святого, просто выкладывай. — Ее руки летают в окружающем воздухе, подчеркивая каждое слово, пока все, что происходило последние полторы недели, наконец-то закипает. Она выплескивает на меня каждую унцию своего разочарования, пока, наконец, из ее легких не вырывается сокрушенный вздох. — Мне нужны ответы.