Спящее пламя Ферверна (СИ) - Эльденберт Марина

Из мысленных рассуждений меня вытряхнул Роа, положивший ладони мне на талию. Казалось бы, невинный жест (он и раньше приобнимал меня), но сейчас этот жест был напрочь лишен какой бы то ни было невинности. Его ладони были горячими: верный признак того, что в теле иртхана бушует пламя, зрачки вытянулись в вертикаль, а бедром я ощутила его желание. Которое плеснуло в меня вместе с его силой.

— Ятта, ты сводишь меня с ума, — хрипло произнес он.

Его ладонь скользнула чуть ниже, танец окончательно перестал быть танцем, и я напряглась. Возможно, для девушки девятнадцати лет я была чересчур… наивной, потому что многие из моих сверстниц уже попробовали все, что можно, но у меня не было ни малейшего шанса попробовать хотя бы что-то. Потому что помним про голову.

— Роа… — тихо сказала я. Хотела добавить «сейчас не время», но не успела.

— Вайдхэн! — раздался за моей спиной низкий тягучий голос.

Вэйдгрейн Гранхарсен, тот самый спасший маму мальчик, сейчас известный во всем мире певец и композитор, у него толпы фанаток. И я одна из них, хотя никогда, ни за что, никому в этом не признаюсь. Вот только его голос узнаю из сотни, как сейчас, сквозь бушующую музыку и волнующуюся толпу. Этот голос прокатился по моей коже волной пламени, заставляя замереть в руках Роа.

— Вэйд? — недоверчиво рыкнул мой жених.

Рыкнул — потому что иначе в этом грохоте просто нельзя было, только Гранхарсен мог взять это своим спокойным голосом.

— Как видишь. А это та самая Ниса?

У Роа стало такое лицо, как будто его треснули по затылку. Или как будто он хотел треснуть по затылку Гранхарсена. На самом деле если кого-то здесь и треснули по затылку, так это меня. Иносказательно, но я все-таки повернулась, встретилась взглядом с тем, кого раз десять целовала во снах и мечтах. И сказала, привычно, не теряя достоинства — аккурат, как меня учили:

— Ятта Хеллирия Ландерстерг. Приятно познакомиться.

Глава 3

— Я тта, позволь мне все объяснить…

— А тут и объяснять нечего. Я не Ниса, это же очевидно.

Мне полагалось держать лицо, и я его держала. Хотя если бы кто-то раньше мне сказал, что я буду выяснять отношения (нет, это сильное слово!), разговаривать со своим женихом, будущим мужем о его любовнице, я бы покрутила пальцем у виска. Роа казалася мне надежным, как скалы Ферверна. Но, подобно скалам Ферверна, он оказался спрятан под снегом. Точнее, его истинное лицо!

Разумеется, я тут же пожелала уйти. Разумеется, Роа увязался за мной, а я даже послать его не могла при всех, как обычная девушка! Потому что любой скандал где-либо недопустим. Потому что от этого зависит не только моя репутация, но и репутация моей семьи. Моего отца. От этого зависит все!

Поэтому в отель мы возвращались вместе, как и уехали, и очень быстро (отец будет доволен!). А вот по поводу расторжения помолвки он точно доволен не будет, в этом я была уверена. Но и выходить замуж за того, кто путается с какой-то Нисой, я точно не собираюсь!

Ни-са! С ума сойти!

— Ятта! — Роа перехватил меня за локоть, достаточно мягко, но мне захотелось этим самым локтем дать ему под ребра. Увы, сзади и спереди за нами шли мергхандары, а еще в коридоре в любой момент могла открыться дверь и кто-нибудь из постояльцев мог это увидеть.

— Что? — все так же «спокойно» поинтересовалась я.

— Тебе не кажется, что я заслуживаю хотя бы шанс все объяснить?

Как ни хотелось мне послать его с его объяснениями в пешее эротическое, я промолчала. Просто потому, что сейчас не находила в себе сил выдать еще один взвешенный ответ, достойный дочери правящего Ферверном. Для меня это было слишком.

Мы оказались у двери моего номера, и я достала ключ. Роа толкнул было дверь, хотел войти, но я повернулась к нему и выразительно произнесла:

— Спокойной ночи, Роа.

— И тебе спокойной, — чуть ли не прорычал он. — Но, если хочешь знать, это все из-за тебя! Я, между прочим, не железный, Ятта!

Что⁈ Из-за меня⁈

— Уходи, — на последних ресурсах спокойствия произнесла я. И аккуратно закрыла дверь. Хотя в моих мыслях она с грохотом впечатывалась в косяк, увы. Даже такую малость я позволить себе не могла! Я даже туфли стянула аккуратно, как меня учили. Грациозно снять, поставить одну, затем вторую. И все это так, чтобы с какого ракурса меня ни увидели в этот момент, я бы была идеальна.

Идеальная я устала быть идеальной! Моя идеальная жизнь только что раскололась на две половинки, разошлась по швам! Моя идеальная жизнь, в которой все было запланировано от и до, в которой мы с Роа шли рука об руку, в которой во мне просыпалось пламя. Если я расторгну помолвку, оно во мне так никогда и не проснется. Я останусь иртханессой без пламени на всю жизнь. Но выйти за него замуж после такого⁈

Я сняла подаренные им драгоценности и в сердцах швырнула их на тумбочку. Стянула платье, чулки, обнаженная босиком прошла в душевую кабину, выкрутила воду на полную и, закусив запястье, заорала изо всех сил. От боли на глаза навернулись слезы, и я заревела. Сейчас мне не грозило быть услышанной, напор воды смывал мои всхлипы вместе с солеными ручейками, бегущими по щекам.

Почему я не могла родиться с нормальным пламенем, как все? Взять папину часть ледяного пламени? Ведь только черное пламя превращает иртханессу в пустышку до брака с себе подобным. В остальных случаях у девочек и девушек все в порядке, они растут с пламенем, развиваются с пламенем, и им не надо становиться перед выбором: никогда не почувствовать часть своего существа или жить с предателем!

Ненавижу! Ненавижу его, ненавижу, ненавижу!

Я от души стукнула кулаком по кремово-пудровому кафелю и вскрикнула: руку обожгло. Эта боль, к счастью, меня отрезвила. Привела в себя, напомнила о том, кто я, где и зачем я здесь. Завтра у меня важный день. Соревнования. Не хватало еще травмироваться.

Я еще немного постояла под душем, смысла слезы, остатки средств с волос после укладки, нанесла бальзам и, только когда поняла, что меня больше не трясет, выключила воду, завернулась в полотенце и подошла к зеркалу.

— Где фокус внимания, там победа, — сказала я своему зареванному отражению. — Слышишь меня? Соберись! Соберись и действуй! Завтра очень важный день, ты должна победить!

Отражение говорило со мной, но я в кои-то веки не видела в своих глазах уверенности, и это разозлило еще сильнее.

— Ну и ной, — сказала я себе. — Тряпка. Слабачка. Дура!

Последнее подействовало. Оттолкнувшись ладонями от белого мрамора столешницы, я удовлетворенно кивнула, стянула полотенце, накинула халат и вышла в просторную спальню. Для меня всегда снимали лучшие номера, поэтому я привыкла к большим пространствам и ко всем благам мира, которые только можно представить. Но сегодня вдруг почувствовала себя невыносимо, отчаянной одинокой.

Можно быть дочерью правящего иртхана, а можно — обычной девушкой, человеком, но когда тебе изменяет жених, вся разница между вами стирается. Особенно если у тебя нет пламени. С этой мыслью я подошла к панорамным окнам: все-таки Мэйстон был очень красив. Темнеющие пятна воды, подсвеченные неоном и огнями аэромагистралей, красивые петли мостов, протянувшихся между островами, высоченные иглы небоскребов и вечный шпиль Лаувайс.

Высотки-символа власти иртханов в этом мегаполисе. В каждом мегаполисе нашего мира была такая.

Не так давно, десятилетия назад, в этих высотках была сосредоточена помимо символики еще и истинная сила иртханов. Технологии плюс кровь сильнейшего, правящей семьи, позволяющая создавать над городами щиты, из-за которых драконы не приближались к городам. Но потом щиты начали вредить драконам, и они пришли к нам за помощью. Понемногу во всем мире начали приходить к тому, что щиты нужно отключить.

Теперь вокруг городов просто стоят усиленные башни-кордоны, отслеживающие их приближение фиксаторы разведены на многие километры в пустоши. Правда, с тех пор как был отключен последний щит, не было ни одного налета. Мы живем в мире, стараемся не заходить на территорию друг друга. Драконов редко тянет в города, а нас — в пустоши, но даже если парочка-другая залетает, их аккуратно «уводят» обратно: иртханы обладают способностью отдавать драконам приказы, ментально подчинять. Именно поэтому мы долгие годы были доминирующей расой, пока отец не решил провести реформу.