Данте (ЛП) - Кинкейд Сэди

— К — как ты узнал? — шепчет она, слезы текут по ее щекам. — Никто не знал.

— Она была единственным человеком, которого ты когда — либо упоминала, кроме своих братьев и отца. Единственный раз, когда в твоих глазах был хоть какой — то свет, это когда ты говорила о ней.

Она моргает, глядя на меня.

— И на нашем втором свидании, когда ты ночевала у нее дома, ты сделала маникюр. Ты подстригла свои ногти очень коротко и ровно.

Она задыхается, ее щеки приобретают еще более глубокий розовый оттенок:

— Ты похож на какого — то… волшебника.

— Это определенно то, как меня никогда раньше не называли, — говорю я, нахмурившись.

— Это правда. Я имею в виду, мои ногти? Кто вообще обращает на это внимание?

— Да, — говорю я, выходя из комнаты. — Я все замечаю, Никки, — предупреждаю я ее. — И я серьезно говорю о лжи. У тебя нет причин лгать мне. Если я узнаю, что у тебя есть…

— Ты что? — спрашивает она, прищурив глаза.

— Если ты подвергнешь мою семью риску, я убью тебя. И я не потеряю из — за этого ни секунды сна.

Она понимающе кивает головой. Может быть, она молода и наивна, но она знает мир, в котором мы живем. Она знает мою репутацию.

Глава 47

Кэт

Я закидываю ноги на диван, одной рукой кладу на растущий живот, в другой держу Kindle. На маленьком столике рядом со мной стоит кружка горячего мятного чая, и весь день мне нечего делать, кроме как читать. Рай.

Я погружена в свою книгу, когда несколько мгновений спустя пара теплых, сильных рук ложится мне на плечи, нежно сжимая, прежде чем он запечатлевает нежный поцелуй на моей макушке.

— Данте, — говорю я с улыбкой. — Я думала, ты сегодня занят.

— Я, — говорит он, его губы касаются моих волос. — С тобой. Мы отправляемся в небольшое путешествие.

— Поездка? Куда? Я думала, мы договорились…? Нужно ли мне собирать вещи? Мы провели весь день после нашей свадьбы в постели, и на этом наш медовый месяц закончился, — я бы с удовольствием улетела куда — нибудь на жаркое и солнечное место на несколько дней, но, очевидно, что моя беременность на большом сроке делает это невозможным, а Данте так занят работой, что мы оба согласились отложить это, пока ребенка можно будет оставить на несколько дней с Аней, Джоуи и Лоренцо.

— Это всего лишь однодневная поездка, котенок. Но это займет несколько часов езды. София упаковала для тебя кое — что перекусить на случай, если тебе сильно захочется сладкого во время беременности.

Я выключаю свой Kindle и кладу его на кофейный столик:

— Куда мы едем?

Он протягивает мне руку:

— Это сюрприз. Давай.

Волнение трепещет у меня в животе, когда я беру его за руку, и его сильные пальцы обхватывают мои. С ним я чувствую себя такой защищенной, когда он смотрит на меня вот так, что отчасти иронично, учитывая, как мы познакомились.

— Но если мы будем в дороге несколько часов, мне сначала нужно пописать, — я провожу рукой по животу. — Этому малышу нравится спать на моем мочевом пузыре.

Он притягивает меня к себе и нежно целует в губы.

— Хорошо. Я подожду в машине.

Мы ехали чуть больше двух часов и, несмотря на то, что задала Данте миллион вопросов о том, что мы делаем и куда направляемся, он не дал мне ни малейшего представления. Однако, когда мы сворачиваем с автострады и направляемся в сторону Джексона, я чувствую перемену в его настроении. Он, кажется, нервничает, что для него необычно.

Я кладу руку ему на затылок, он поворачивает голову и слабо улыбается мне:

— Почти приехали, котенок. Ты в порядке?

— Мне бы не помешало поскорее пописать, — говорю я, сожалея о бутылке чая со льдом, которую я выпила примерно полчаса назад.

Он убирает мою руку со своей шеи и прикасается губами к костяшкам моих пальцев.

— Мы должны быть на месте через десять минут. Это нормально или мне нужно съехать на обочину и позволить тебе пописать на обочине?

— Десять минут — это нормально, — хихикаю я.

— Хорошо. Потому что мне бы не хотелось стрелять в кого — то только потому, что он мельком увидел твою задницу.

Я игриво толкаю его локтем в плечо:

— Ты бы так не поступил.

— О, я бы так и сделал, — говорит он, подмигивая.

— Ты уверен, что не можешь сказать мне, куда мы направляемся?

Он немного хмурится, и я снова чувствую в нем перемену:

— Я не хочу никаких секретов от тебя, Кэт, — говорит он, теперь его тон серьезный.

— Хорошо. Я тоже.

Он кивает головой, и теперь я еще больше заинтригована тем, куда мы направляемся.

Мое любопытство разгорается еще больше, когда Данте останавливает машину около красивого дома менее чем через десять минут. Такой дом вы видите в фильмах. На крыльце есть качели, во дворе — дерево, с ветки которого свисает покрышка, закрепленная толстой синей веревкой. Во дворе есть пикап и два велосипеда на лужайке.

— Кто здесь живет?

— Пойдем посмотрим, — говорит он, выбираясь из машины, прежде чем обходит ее, чтобы открыть мою дверь. Он берет меня за руку, чтобы помочь мне выйти, а затем переплетает свои пальцы с моими, пока мы идем по дорожке.

Прежде чем мы добираемся до крыльца, входная дверь дома распахивается и выходит женщина. Она, может быть, немного младше меня, но у нее на бедре сидит маленький ребенок. Маленькая девочка, которой на вид около двух лет. У обеих одинаковые темные кудри и темные глаза.

— Данте? — спрашивает женщина. Она улыбается, но в ее голосе слышится что — то еще. Возможно, страх?

Мое сердце начинает биться немного быстрее. О Боже. Этот ребенок его? Есть ли у него совсем другая жизнь, о которой я не знаю?

— Это твой секрет? — я тихо спрашиваю его.

— Да, — говорит он, но его глаза прикованы к женщине и маленькой девочке, и он улыбается. Не многие люди достойны улыбки Данте Моретти. — Прости, что я не позвонил. Это было что — то вроде того, что случилось в последнюю минуту, — говорит он женщине, извиняющимся жестом пожимая плечами, и крепче сжимает мою руку.

У меня так пересохло во рту, что я не могу глотать.

— Тебе всегда рады. Но что — то случилось? Что — то не так?

— Мама, — другой ребенок, маленький мальчик с густыми каштановыми кудрями, лет пяти или шести, выбегает из двери. — Ты сказала, что мы можем поесть мороженого.

Инстинктивно, даже не глядя на него, она тянется к нему, запускает пальцы в его густые волосы и притягивает его к своему бедру.

— Мы сделаем это, Ди, просто дай мне минуту. Затем она проводит его обратно в дом.

Д? Как у Данте? Данте младший? Капелька пота стекает по моему лбу. Я пытаюсь выдернуть свою руку из его, но он крепко сжимает ее.

— Все в порядке, но я женился, — он поднимает наши соединенные руки, и его обручальное кольцо сверкает на солнце.

Ее лицо расплывается в широкой ухмылке.

— Ты? Ни за что, — смеется она, начиная спускаться по ступенькам крыльца. Затем она смотрит на меня. — Как, черт возьми, тебе удалось приручить этого, девочка?

Я потираю рукой живот и смотрю вниз:

— Хм. С этим, — говорю я, пожимая плечами.

— Я хотел, чтобы она познакомилась с тобой. Я хочу, чтобы она знала все, — говорит Данте. — Никаких секретов.

Она снова смотрит на меня, ее лоб хмурится.

— Это моя жена, Кэт. Ты можешь доверять ей. Я обещаю, — говорит он, и ее лицо смягчается. — Скажи ей, кто ты.

Она глубоко вздыхает:

— Привет, Кэт. Я Никки. Хотя, думаю, большинство людей дома знали бы меня как Николь.

Мне требуется несколько секунд, чтобы осознать то, что она только что сказала:

— Николь Сантанджело?

— Единственная и неповторимая.

Я перевожу взгляд с нее на Данте:

— Но ты… ты позволил мне поверить…

— Что он убил меня? — Никки смеется. — Да. Это был своего рода секрет.

У меня голова идет кругом от такого количества вопросов, что я не знаю, какой задать первым. Кроме того, что я задаю:

— Дети…? — я смотрю на Данте, не в силах закончить вопрос, но он все равно знает.