Развод со зверем. Он не отпустит - Владимирова Анна

– Пока что ему предъявляют убийство в состоянии аффекта, – продолжал отец.

– Мы все убиваем в состоянии аффекта! – прорычал я. – Это никогда не имело веса!

– Ну, не у всех есть деньги на юриста и власть…

– И что дальше?

– Я не знаю.

А я думал о том, что Алена вот-вот узнает и об этом.

– Не со всем можно бороться, – устало заметил отец. – Какие-то вещи нам не подвластны.

– Есть же высший суд…

– Есть, но они не жаждут возиться в делах нашей расы, если это не касается кого-то еще. В общем, я буду держать тебя в курсе.

– Спасибо. – Я прислонил кулак к холодному стеклу. – До связи.

Внутри все задрожало от злости, но не на обстоятельства. Я был в ярости, что Алена меня оттолкнула сегодня, а сейчас где-то в городе одна… И я уже опустил взгляд на мобильный, чтобы связаться с Петей, как получил сообщение в мессенджер от Арсена:

«Приезжай за Аленой. Она совсем не справляется».

Не думая ни минуты, я оттолкнулся от окна и направился из кабинета. И едва не сбил коллегу дверью, открыв ее так резко, что тот чуть не сел на задницу. Я знал, что Раскопову понравится то, что я передал ему срочные случаи сегодня. Но в его глазах стояло такое возмущение, будто я ему не отдал, а забрал у него все операции.

– При всем уважении, Север Станиславович, – поправил он халат, выравниваясь, – я не могу взять ваши срочные операции сегодня. У меня у самого сегодня две сложнейшие!

– Не сможете, значит вызовете меня, и я приеду, – отрезал я.

Этому сморчку лишь бы цену себе набить. Но я знал, что он вывернется на изнанку, но проведет все операции, а потом будет ходить и трясти этим фактом в каждой ординаторской, как поп кадилом, еще месяц.

В машине я сидел уже через две минуты. Перезванивать и спрашивать Арсена, что именно у них там происходит, я не стал. Если он просил приехать, значит, на то веские обстоятельства.

Пока машина неслась по городу, я вяло размышлял о произошедшем. Трогала ли меня эта история? Нет. Лишь одна Алена, пожалуй, занимается спасением женщин из звериных семей ради них самих. Тот же Аксенов тупо делает себе имя на громких делах, бравируя своей отчаянностью. Но он – оборотень. Раз. А потом – хитрожопый оборотень. Он тщательно выбирает дела, и, к примеру, с тем же Евстигнеевым связываться не стал бы.

Когда Алена стала адвокатом Маргариты Евстигнеевой, я знал, что кончится это примерно вот так. Нет, я не думал, что Ингвар убьет супругу, но меня это и не то, чтобы удивило. Пытался ли он справится? Обращался ли за помощью, чтобы не натворить непоправимого? Или просто дал волю зверю, зная, что выйдет безнаказанным?

С этими мыслями я доехал до офисного здания и поспешил на нужный мне этаж. Когда я прошел вымершим коридором к кабинету Арсена, услышал его голос:

– Давай мы сегодня сделаем паузу. Ты раздавлена произошедшим, я понимаю. Но нам придется через это перешагнуть и как-то идти дальше. Как и когда – я пока не знаю.

– Хорошо, – еле различил я тихий ответ жены.

Ее голос звучал безжизненно и настолько растеряно, что у меня уже не было сомнений. Я шагнул к дверям кабинета как раз в тот момент, когда она выходила, но внезапно запнулась. Подхватив ее на руки, я прижал ее к себе и заглянул в глаза. Такой взгляд я у нее уже видел, и от него по телу прошла волна предательской слабости. Но вот Алена неуверенно схватилась за мою шею и расслабилась в руках.

– Привет, Север, – послышался голос Арсена в двери.

Я лишь кивнул ему и направился с Аленой в коридор. Она не сопротивлялась. Повисла на мне, глядя в одну точку, и я прижал ее к себе крепче.

– Ключи в кармане.

Она запустила мне руку в куртку и разблокировала замки, когда я поднес ее к пассажирскому сиденью.

– Спасибо, – выдохнула хриплое, когда я усадил ее и пристегнул.

С парковки мы выехали в полном молчании, хотя мне хотелось спросить ее о многом. Что ей сказал Арсен и, может, она что-то хочет на ужин, но… я не могу стать для нее тем, кто может это все спрашивать. Когда-то это было просто, но потом между нами встал лед. Да, иногда по льду можно ходить…

…но никогда не знаешь, где провалишься.

– Что-то хочешь на ужин? – все же поинтересовался я.

Она повернула в мою сторону голову, но я не видел ее взгляда, глядя на дорогу.

– Что-то хочу, но не знаю, что именно, – ответила она через какое-то время, и… это показалось чем-то новым. Или забытым прежним. Алена помолчала, прежде чем добавить: – Меня вырвало у Арсена, когда он сказал, что мужа Маргариты выпустили под залог…

Я слышал в ее голосе звон металла. И это не удивляло, ведь я всегда был для нее из ненавистного мира. Когда она не воевала против чьих-то мужей, то билась со мной. Но сегодня у нее не было сил…

– Тогда я закажу ужин домой?

– Не хочу домой, – решительно возразила она. – Давай… Давай поедем в тот ресторан на крыше, помнишь? Мы там были сто лет назад…

Я съехал с дороги в ближайшем удобном месте и нашел адрес ресторана, о котором она говорила. Все это было странно, но я старался не придавать значения. Я буду делать все, о чем бы она ни попросила.

– Поехали.

– Ты бросил работу? – поинтересовалась она, когда я вернул автомобиль на дорогу.

– Да.

Она еле слышно усмехнулась, но злости я не услышал. Скорее, удивление.

– Ты не против, что мы не едем домой?

– Наоборот. Я даже рад, – признался я спокойно.

– Хорошо. – Алена вздохнула и отвернулась в окно.

– Моя мать звонила, – зачем-то сообщил я. – Она о тебе переживает.

Алена промолчала, а я подумал, что не стоило мне об этом говорить. Она просто позволила мне быть рядом, но это не значит, что я могу позволить себе что-то еще. К примеру, вворачивать в разговор мою мать.

За все время нашего брака Алена виделась с моими родителями дважды. И каждый раз это больше напоминало какую-то пытку для всех. Мама пыталась с ней найти общий язык, отец настороженно следил за происходящим, наверное, на случай, чтобы наша встреча не вышла за рамки уголовного кодекса… Я же чувствовал себя так, будто стоит мне выйти покурить, и Алена бросится матери на шею и со слезами попросит не отдавать ее мне. В общем, эти встречи лишь подчеркивали недостатки… вернее, отсутствие всяких достоинств сложившейся ситуации.

– Передай ей благодарность, – вдруг ответила Алена.

И у меня в грудной клетке нерационально потеплело.

– Что ты решила?

Алена снова замолчала на какое-то время.

– Арсен просит залечь на дно, – отозвалась безжизненно, но тут вдруг повернулась ко мне: – Почему ты бросил все?

– Сегодня?

– Да.

– Я не мог тебя оставить…

– Ты оставил. Утром.

– Ты просила.

– Если попрошу, то оставишь снова?

– Нет.

Она отвернулась в окно.

– Давно меня так не размазывало, – выдохнула тихо. – Но на этот раз не ты стал причиной.

До ресторана мы доехали молча. Я чувствовал растерянность Алены. Она часто моргала, глядя перед собой, ее сердце колотилось, и даже мне казалось, что она рассыпается внутри. Последует ли она совету Арсена? Хотелось бы.

– У тебя мобильный жужжит, – заметила она отстраненно, когда я припарковался на стоянке ресторана.

– Не важно. – Я толкнул двери и, обойдя машину, подал Алене руку.

– А вдруг срочное? – заглянула она в мои глаза, выпрямляясь.

– Ничего срочного, – соврал я.

И ее слабая усмешка сказала мне, что вранье скрыть не удалось. Мои губы дрогнули в подтверждение, и я отвел взгляд, предлагая ей руку. Она не отказала, и я повел ее к дверям. Вероятно, пока мы шли, на Алену снова обрушились эмоции, и она сжала мою ладонь крепче и прижалась к моему плечу.

– Столик на Князева, – уже сообщил я официанту у дверей, когда Алена вдруг потянула меня за руку. – Минутку.

– Я не хочу, – прошептала она сдавленно, когда я склонился к ней. – Прости, я… не знаю, что на меня нашло… Я будто праздновать иду, а Маргариты нет…

– Хорошо, – я сжал ее руку крепче и поймал ее взгляд, – все нормально. Значит, не сегодня.