Моя простая курортная жизнь 8 (СИ) - Блум М.

— А мне бумажное не нужно, — парировала она, похищая мои губы, — мне и настоящего хватает…

Некоторое время мы стояли и целовались — у стенда с валентинками для влюбленных парочек, как лучшая реклама будущего праздника. А потом, опомнившись, оторвавшись друг от друга, сообразили, что так можем пропустить наше кино. Я торопливо достал смартфон, проверяя, сколько у нас еще времени до начала сеанса. И первое, о чем меня известил экран — что от Полины пришла голосовуха. Странно, обычно она пишет сообщения.

— Что, — Дана покосилась на мой гаджет, — не послушаешь?

— Да потом, — отмахнулся я, — там по-любому что-то по хозяйству.

— А мне вот интересно, по какому-такому хозяйству она пишет моему парню, зная, что он сейчас со мной! — девичий пальчик ловко щелкнул по моему экрану, запуская запись.

Опа. А это что такое? Дана, тебя что, тоже накрыло праздничным ажиотажем?.. Девчонки, вы меня пугаете!

— Ромк, - раздался между нами голос моей красотки постарше, — пока ты там со своей подружкой гуляешь, зайди в супермаркет, маслице купи, а то я забыла, у меня кончилось…

И ведь не сообщение написала, а целое голосовое наговорила — видимо, чтобы оценил не только текст, но еще и интонацию — особенно ехидную на слове «подружка». Что оценил не только я.

— Подружка, значит… — моя няшка стремительно перешла в боевой режим. — То есть я — подружка?.. А себя она кем тогда считает? Самой старой из всех подруг или управляющей с преимуществами?..

— Оговорилась, наверное, — решил я замять эту неловкость. — Я все время ее поправляю, когда она так оговаривается…

— Все время, значит… — Дана инстинктивно стиснула руку, где была валентинка, которую она собиралась подписать Полине. — Поди спит и видит, как займет мое место, если меня не будет!

— Что значит «тебя не будет»? — встрепенулся я.

— Да я гипотетически, — отрезала моя боевая няшка. — Смотрю, кто-то нацелился на мое, а я свое не отдам! — и крепко-крепко обняла меня за шею. — Пусть зарубит себе на носу, это она подружка! Причем далеко не лучшая из всех!.. А будет нарываться, так при встрече ей и скажу! И мне плевать, чего у нее там явное, а чего тайное!

Ой, что-то моя простая жизнь становилась не такой уж и простой…

Мы прекрасно провели этот день. Сходили в кино, где поели попкорн, попили колу и вдоволь пообнимались в полупустом зале. Затем еще немного погуляли по магазинам «Карпов-молла», в одном из которых моя милашка примерила мне на радость эротичное белье и кое-что даже прикупила. Затем, нагуляв аппетит, свернули в уже знакомое кафе с котятами. Едва мы переступили порог, как пушистые бандиты всей когтистой бандой с ходу напали на нас, требуя угощений и ласки. А потом того же самого, посмотрев, как щедро Дана тискает всех этих попрошаек за ушками, потребовал от нее и я — и остаток дня она меня целовала, обнимала и кормила всякими вкусностями, которые попадались нам на пути. А под конец прогулки мы вдруг увидели фотобудку, и моя няшка решительно затянула меня внутрь, заявив, что хочет запечатлеть этот чудесный день не только в памяти.

Так что теперь у нас появилась целая коллекция прикольных фоток. На одной мы смешно надували щеки, на другой корчили рожицы, на третьей я нападал на нее с объятиями, а она со смехом отбивалась, на четвертой с объятиями напала уже она, а я притянул ее к себе, а на последних мы просто целовались — одного снимка для этого не хватило. В общем, лента фотографий получилась настолько милой, что, придя домой, я тут же решил повесить ее над своим столом.

— И откуда это? — вдруг раздался за моей спиной голос Полины, подкравшейся удивительно бесшумно для таких шикарных форм.

— Ох, — аж вздрогнул я от неожиданности, — а я тебя и не заметил.

— Не удивительно, — она не сводила прищуренных глаз с моих новых снимков, — только на это и смотрел…

— Хочешь, и с тобой такие сделаем? — предложил я, решив раздать всем заинтересованным поровну.

— И что, — хмыкнула моя красотка постарше, — тоже здесь повесишь? Подружке своей будешь показывать, да?

— Девушке, — поправил я. — Не путай, пожалуйста. Особенно при ней.

А то еще перепутаешь при ней — и много о себе узнаешь.

— Особенно! — цокнула Полина, казалось, услышав из всей моей фразы лишь одно слово. — Как-то твоей особенной девушки слишком много стало в нашем доме! Такое чувство, что она к тебе переехала… Мне даже, — ловким движением красотка сбросила блузку, оголяя роскошные сиськи, — как-то неудобно трахаться перед ее глазами…

И полезла на меня, с удовольствием повернувшись задом к фоткам, с которых ей корчила рожицу моя девушка.

— Хотя чего это мне неудобно, — проворковала моя хаус-леди, оседлывая меня, — это ей должно быть неудобно. Это же она у тебя особенная…

Девчонки, да что с вами творится? Я, конечно, никого не хочу критиковать, но пока вы выясняете, кто из вас более особенная, вы забываете главное.

— Ой, — ойкнула Полина, когда я перевернул ее, поставил непослушной задницей кверху и по-хозяйски подмял ее под себя, показывая, кто тут самый особенный.

В конце концов, не будь меня, вы бы и не ссорились. Хотя что бы вы делали, не будь меня?

— Ааааа… — уже через пару мгновений застонала моя красотка, принимая весь мой горячий напор. — А как же твоя девушка, Ромк? Аааах… А я ведь говорилаааа… будешь во мне, думать про нее забу… Ааа! Ааааааах!..

Чувствуя, что болтовни на сегодня хватит, я просто заменил ее слова на стоны, чтобы она сама уже поскорее забыла, как думать — тем более в ее случае это было нетрудно и даже полезно. Сколько ж в тебе придури, Полин — вытрахать не перевытрахать!

— Ааа! Ах! Ааааааах!..

Ну ничего, я справлюсь.

Ep. 159. Неуловимый парень

Если бы все разведки мира скрывались так, как мы с Полиной: палевно, на авось и у всех на виду — в мире бы не было никаких шпионских игр, потому что все про всех знали бы и так. В железной логике моей красотки: «если чего-то не видят, то этого как бы и не существует» — имелся только один изъян: что это что-то можно и услышать. А стонала она обычно так, что слышно было по всему дому: и в хозяйской части, и в гостевой, и даже, пожалуй, на соседней улице.

— Полин, — проворковала за завтраком Марианка, разрывая ноготками сочный оладушек, — у тебя вчера в комнате так шумно было… Не одна была, да?

Небесно-голубые глаза пытливо замерли на моей хаус-леди, заставив ту на мгновение вспыхнуть.

— Да я это… — начала на ходу выкручиваться Полина. — У меня там это… Парень был! — неожиданно выдала она и довольно взглянула на меня с видом «круто я придумала, да?» — Парень мой ко мне приходил! В гости!

Опа, твой парень… А я расту — до этого был просто опекаемым.

— Ммм, парень, — лукаво прищурилась наша Венера, — как здорово… А как так? — и снова за мгновение божество стало демоном. — Парень приходил, а я его не видела… А ты, Ром, — повернулась она ко мне, — видел Полининого парня?

Я взглянул на мою красотку постарше — мол, ну что, видел? Она быстро, как болванчик, мотнула головой и сверкнула в меня глазами: «мы не палимся!»

— Я не видел, — невинно отозвался я.

— Вот же он у тебя неуловимый, Полин… — усмехнулась наша белокурая демоница.

— Да он у меня просто скромный, — подбоченилась моя хаус-леди, удивительно легко подбиравшая слова, когда надо было врать, а не говорить правду. — Не любит на глаза попадаться.

— Да… — еще лукавее протянула Марианка. — А по стонам и не скажешь, что он у тебя скромный…

— А он у меня это… бабник! — не раздумывая, выпалила Полина, словно давно искала повод это сказать. — Прям как наш Ромка! — и игриво стрельнула глазками в меня. — Так что даже не знаю, серьезно там все или нет…

Полин, да серьезней не придумаешь: ты ж мне оладушки по утрам готовишь! Перестань отрицать очевидное.

— Ммм, — понимающе изрек наш голубоглазый бес, — одна моя подруга тоже как-то встречалась с бабником. Так он ради нее ото всех отказался…