(Не)подходящие - Летова Мария

Усталость притупляет все. Мои мысли, эмоции, реакции.

– Кстати… – говорит Инга. – У меня осталось сорок минут в солярии. Я отдам их тебе…

У меня никогда не хватит терпения обзавестись таким ровным и ухоженным загаром, как у нее, поэтому говорю:

– Отдай кому-нибудь другому. У меня они сгорят…

– Ты такая душная, – шикает Инга. – Черт с этими минутами, ты должна была спросить, почему я их отдаю.

– И почему?

– Потому что мне нельзя в солярий. И еще пить алкоголь, и еще…

Я останавливаюсь, глядя на подругу с улыбкой.

Она прикладывает руку к своему животу, улыбается в ответ.

– Я стану крестной! – взвизгиваю, обнимая Ингу.

– Да, но не скоро. Через семь месяцев примерно…

– Поздравляю… – выдыхаю я, чувствуя малюсенький прилив зависти.

Я не завидую. Только не Инге.

Они с Максом женаты уже два года. Он сох по ней в студенчестве. Инга – настоящий пожар, мало того, что красивая, еще и дерзкая. Ее глаза кошачьи – это слово придумали для нее. У Макса не было шансов, правда, тогда она кошмарно его динамила, а сейчас будто нашла в нем свою тихую гавань.

Я возвращаюсь домой почти в девять вечера. Арсений уехал еще вчера, оставив после себя порядок и магазинные сырники в холодильнике. Я разогреваю их в микроволновке, ужиная в тишине и полумраке.

Информация, которую сообщила подруга, в той части, которая касается друзей Леона, делает мой ужин на вкус как опилки.

Их… всех отчислили.

Всех, кроме Леона. Кроме него и Антона. Им позволили получить дипломы, потому что до защиты оставалось два месяца. Разумеется, им помогли. Преподаватели, которые поручились, и связи тоже.

Тот разговор, когда он орал на меня посреди улицы, стал нашим последним. Пока они разгребали последствия скандала, я и сама пыталась прийти в себя.

Я хотела с ним поговорить, хотела. Но не знала, что ему сказать…

Я видела его еще пару раз. Издалека. А потом, когда он получил свой диплом, больше нет. Я не видела его семь лет.

Стоя под душем, я намыливаю шампунем волосы. Подставляю под воду лицо, закрыв глаза…

У его двоюродного брата, фрика Вани, на фоне тех событий начались проблемы с алкоголем и еще бог знает какой дрянью. Он попал в рехаб, я слышала об этом. Я не знаю, где он сейчас.

Моя собственная жизнь тоже перевернулась вверх дном. Я стала мишенью для хейта. И со стороны студентов, и со стороны преподавателей. Ведь я та, кто утопил подающих большие надежды парней.

В какой-то момент я стала тенью.

Тенью самой себя и просто тенью. Я старалась не привлекать внимания, держаться подальше от людей, но это не помогло.

Я завалила экзамен, точнее, мне помогли его завалить, после этого меня вышибли с бюджетного места. Я оформила академический отпуск на год и устроилась официанткой. Ну а потом я взяла студенческий заем, чтобы закончить свое обучение, и в течение двух лет совмещала учебу и работу, а после работала официанткой еще два года, потому что официанткам платят гораздо больше, чем вчерашним студентам.

Я привыкла жить в сумасшедшем графике и засыпать по щелчку, но сегодня, как назло, голова все кипит и кипит.

– Зараза! – рычу я, накрывая голову подушкой.

Глава 10

Леон уже в офисе, когда я приезжаю туда следующим утром.

В его приемной кипит жизнь. Кипит и без моего участия. Пока я копошусь за своим столом, в кабинет заходят люди. Они стекаются туда по одному или маленькими группами, все это похоже на большое совещание.

Сегодня пятница. Возможно, это традиция.

Я ловлю на себе любопытные взгляды.

Распускаю волосы, которые собрала в хвост, чтобы не мучиться на жаре.

У меня по-прежнему ничего, кроме ноутбука, в этом офисе нет. Я не рискнула обзавестись даже собственной кружкой, ведь где-то в душе до сих пор не верю, что все это со мной происходит в действительности.

Я быстро расчесываю волосы.

На мне летнее платье на пуговицах и сандалии, которые со вчерашнего дня я предпочитаю туфлям с каблуком, ведь соблюдения жесткого дресс-кода в «Зеленой миле» не требуют. Тем не менее неформальность здесь тоже не в почете.

Я убираю расческу в сумку в тот момент, когда в приемную Леона заходит стройная брюнетка в шелковом костюме, который струится вокруг ее тела волнами от кутюр.

В этот момент я чувствую себя так, будто на секунду оглохла, ведь, чтобы узнать эту женщину, мне нужно всего две секунды. Ее лицо слишком характерное, чтобы не узнать или с кем-то спутать. Спутать ее трудно в том числе за счет копны кудрявых волос, которые теперь немного короче, чем раньше. В студенчестве.

Ульяна…

Та самая бывшая Леона, которая делила с ним его компанию. Продолжала оставаться ее частью даже после того, как они расстались. Я пересекалась с ней всего один раз, мельком и случайно. Кажется, Леон не хотел, чтобы мы встречались, старался этого не допускать, хоть и не объявлял об этом вслух. Но я и так поняла – по его телефонным разговорам, в частности. И это было легко. Избегать ее было нетрудно, ведь в те две недели мы с ним почти все свободное время проводили вдвоем.

Я изучила ее соцсети вдоль и поперек. Разумеется. Я ревновала его к ней, ведь, даже не будучи в отношениях, они оставались людьми, которые очень хорошо друг друга знают, а я знала о нем не так уж много.

Я начинала его узнавать. Маленькими шагами, и порой было так горячо…

Отведя взгляд, я смотрю в экран ноутбука.

Впиваюсь в него глазами, пока Ульяна проходит мимо моего стола. Когда снова их поднимаю, ловлю ее мимолетный, но острый взгляд на своем лице. Такой же, как и у всех, кто прошел мимо меня за эти пять минут, но, дойдя до двери кабинета, Ульяна оборачивается.

Эта крошечная задержка – кричащая.

Чуть сдвинув брови, женщина снова на меня смотрит, и я опять впиваюсь взглядом в монитор, как глупая школьница.

«Все зависит от того, как ты будешь себя вести…» – бряцают в голове слова Инги.

Внутри какой-то черт. Он подстегивает меня к тому, чтобы внять совету подруги! Я выпрямляю спину, задираю подбородок, но моя смелость запоздала в пути, ведь Ульяна уже вошла в кабинет и прикрыла за собой дверь.

Я с силой щелкаю пальцем по кнопке ноутбука, чтобы его разбудить.

Перед глазами лицо Ульяны. Красивое, необычное. Она… экзотичная. Запоминающаяся. И весит минимум на десять килограммов меньше, чем семь лет назад.

Я поднимаю глаза, когда на меня падает тень. Мой пульс слегка частит после «встречи» только что, и я не заметила, когда у стола возник мужчина с приятным, даже красивым лицом и очень «американскими» зубами. На его лице белоснежная улыбка, в глазах – расслабленный интерес.

– Ты новая девочка… – произносит он с жутким американским акцентом.

– Хелло, – отвечаю я, пытаясь прогнать из головы образ Ульяны.

– Я Скотт, – представляется американец. – Ты?

Прочистив горло, я говорю:

– Алиса…

– Бьютифул… – улыбается он.

– Кхм… спасибо…

– Давай дружить, Элис. Я хороший друг… – безбожно флиртует этот тип.

Я наконец-то беру себя в руки и прошу:

– Тогда расскажи мне анекдот.

– Анекдот… – смеется он. – Я знаю один…

Офисный телефон освобождает меня от необходимости вести дальше эту беседу. Я снимаю трубку машинально, игнорируя то, что Скотт продолжает меня с ухмылкой изучать.

– Сделай мне кофе, – слышу в трубке команду, от которой по животу проносится сквозняк.

Я уверена, что имею право рассчитывать на пожелание доброго утра, потому что это ничего не значащая вежливость, но Леон не утруждается.

На часах ровно десять утра – слава богу, я ни на минуту не опоздала.

Выдохнув, я уточняю:

– Какой?

– Любой, – бросает мой босс.

Я слышу короткие гудки и смотрю на трубку в недоумении.

Что, твою мать, значит любой?!

Мне нужно самостоятельно решить, какой сварить для него кофе? Несмотря на всю мизерность проблемы, я растеряна. Это пусть и крошечный, но геморрой.