Охраняемая големом (ЛП) - Вайлд Кара

ГЛАВА 7

Мейсон

Как я мог это провернуть? У меня были считанные минуты, чтобы принять решение.

Женщина, которую Локвуд держал в той комнате, не хотела находиться там. Ей было больно, почти до предела. Могла ли я доверять ему, что он делает это, потому что она это заслужила? Потому что она каким-то образом причинила боль его матери, и теперь он мстил? Он был странным для человека. Как правило, люди эмоциональны по сравнению с монстрами. Они позволяют своим чувствам руководить собой. Но Локвуд не проявлял никаких чувств с тех пор, как я встретил его. Его было трудно понять.

Мне нужно было увидеть пленника собственными глазами. Если я не мог прочитать его мысли, то, возможно, я смог бы прочитать ее. То, как она кричала, умоляла и колотила в дверь, заставляло меня чувствовать ярость глубоко внутри. Она была беспомощна, а он мучил ее. Я должен был что-то сделать, но я должен был действовать разумно. Я понятия не имел, что здесь происходит.

Еще через несколько минут Локвуд появился с пустым подносом из-под еды и своей аптечкой. План, который я составил в своей голове, был рудиментарным, и его успех зависел от моих быстрых действий, от того, чтобы застать его врасплох.

Я пересек комнату двумя широкими шагами и прижал его к двери, как только он запер ее. Он бросил все и оттолкнул меня руками.

— Что ты делаешь? — он не казался испуганным, сокрее… требовательным. — Отойди, охранник. Что на тебя нашло?

Я мог бы раздавить его мизинцем. Я не собирался делать этого прямо сейчас.

— Кто у вас там внутри? — спросил я.

Он был зажат между дверью и моей грудью. Я прижал руки к бокам, хотя бы для того, чтобы не свернуть ему шею.

— Кто-то, кто расплачивается за свои грехи. — сказал он.

Такой же расплывчатый, как всегда.

— Отойди. — сказал он теперь более низким тоном. — Или не делай этого, если хочешь потерять работу.

Я попятился, и он сделал глубокий, успокаивающий вдох, выдохнул, как будто ему нужно было время, чтобы прийти в себя и простить меня за мой проступок, затем поправил одежду и поправил очки на носу.

— Вы клянетесь, что она что-то сделала с вашей матерью, и ты не просто так заставляешь ее расплачиваться за это?

— Я не обязан клясться в этом, и я не обязан тебе ничего рассказывать. Я не ожидал, что с тобой будет так сложно. Мне придется позвонить твоему боссу и поговорить с ним о том, что ты только что сделал.

Он взял аптечку, затем пнул поднос в мою сторону. Пластиковые тарелки и столовые приборы оставили остатки еды на цементном полу.

— Убери здесь, раз уж это твой беспорядок.

С этими словами он ушел, его шаги были такими же размеренными и легкими, как всегда. Честно говоря, этот парень озадачил меня. И, возможно, даже немного напугал. Его самоуверенность зашкаливала. Он действительно думал, что за его деньги меня можно купить, и что у него есть власть надо мной только потому, что он подписал контракт с Охранным Агенством Монстров? Юридически, конечно, так и есть. По закону и профессионально я должен был делать то, что он сказал, не задавая лишних вопросов. Но я был не таким.

Может, я и не был святым или героем, но у меня была своя мораль.

Я немного подождал, затем вытащил ключ из кармана. Я мог действовать незаметно, когда хотел. Нападение на Локвуда было просто отвлекающим маневром, чтобы я мог заполучить ключ в свои руки. Я не знал, сколько времени ему потребуется, чтобы понять, что ключ пропал, поэтому вставил его в замок и повернул.

Я тихонько приоткрыл дверь, опасаясь того, что найду внутри. Луч света прорезал темноту, направляя мой взгляд от моих ботинок по цементному полу к паре крошечных ножек, привязанных к стулу. Мой взгляд переместился вверх — стройные ноги, тонкие руки, длинная шея, ярко-голубые глаза, полные слез. Она была связана так крепко, что не могла пошевелиться ни на дюйм. Ее рот был заклеен клейкой лентой.

Я выругался себе под нос, не веря, что Локвуд был способен на что-то подобное. Нет, на самом деле, я действительно мог в это поверить. Он был психопатом. Я вошел внутрь, закрыл дверь и включил единственную лампочку. Она поморщилась, ее веки затрепетали от дискомфорта.

Она была миниатюрной, с длинными каштановыми волосами и самыми большими, самыми красивыми глазами, которые я когда-либо видел. Она смотрела на меня с надеждой и отчаянием, не зная, чего ожидать. Я осторожно приблизился к ней, подняв руки.

— Привет. Я Мейсон. Охранник. Я не причиню тебе вреда. Вот что я собираюсь сделать. Я развяжу тебя, чтобы мы могли поговорить. Я не знаю, что здесь происходит, знаю только, что меня наняли охранять эту дверь. Я хочу услышать твою историю, хорошо?

Она кивнула.

— Важно, чтобы ты не кричала. Я украл ключ у доктора Локвуда, и я не знаю, сколько времени ему потребуется, чтобы понять это. У нас не так много времени, так что давай используем каждую его секунду с умом.

Она снова кивнула. Теперь, когда мы пришли к согласию, я начал двигаться немного быстрее. Я развязал веревки на ее ногах и руках и снял клейкую ленту. Я был готов зажать ей рот на случай, если она закричит, но она удивила меня своим спокойствием и готовностью сотрудничать.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Майя. Майя Лукас.

Я помог ей подняться со стула и лечь на матрас, который лежал на полу у задней стены. Она выглядела ужасно. Ее взгляд быстро переместился на цепь, которая заканчивалась двумя наручниками, и я вздрогнул, когда понял, что она привинчена к полу. Все это время она была связана или прикована? Как долго она здесь пробыла?

— Пожалуйста, помоги мне. — прошептала она. — Пожалуйста, останови его.

Я опустился перед ней на колени, преграждая путь к двери. Я был таким большим по сравнению с ней, что даже из этого положения был на несколько голов выше ее. Ей пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть на меня. Я не знал, с кем имею дело, поэтому действовал медленно, не делая поспешных выводов, но казалось абсурдным думать, что Майя причинила кому-то боль и заслужила все это.

И все же я должен был услышать это от нее.

— Что ты сделала с матерью Локвуда?

— Кто такой Локвуд? — спросила она.

Я нахмурился.

— Тот, кто поместил тебя сюда.

— Так его зовут? Я понятия не имела.

— Доктор Винсент Локвуд. — сказал я, прекрасно понимая, что если все пойдет наперекосяк и он узнает, что ей известно его имя, он может решить избавиться от нее.

Я не знал, как дальше будут развиваться события, но в глубине души я уже был уверен, что не позволю ему снова прикоснуться к ней.

— Его мать. — продолжил я. — Она умерла? Все еще жива?

— Что? Я не понимаю, о чем ты говоришь. Откуда мне знать? Я даже не знала его имени. Это то, что он тебе сказал? Что я что-то сделала с его матерью?

— Да. Хотя, глядя на тебя… я думаю, что он лжет. Я знаю, что он лжет.

Я ожидал, что она ухватится за это и подтвердит, что он был лживым психованным ублюдком, но вместо этого Майя отвела взгляд и прижала колени к груди.

— Майя? Что случилось?

Она выглядела такой маленькой и беспомощной, такой измученной и избитой, что я почувствовал сильное желание заключить ее в свои объятия и баюкать, пока я обещал ей голову Винсента Локвуда на серебряном блюде.

— Я могу вспомнить только свое имя. — сказала она. — Мое имя и моя работа. Я воспитательница в детском саду.

Она заложила руку за голову.

— Когда он похитил меня, я, по-видимому боролась с ним. У меня отшибло память. Это потому, что я ударилась головой и получила сотрясение мозга. Я не думала, что сотрясение может быть таким серьезным. Иногда у меня бывают вспышки, образы, которые всплывают в моей голове, но я не всегда могу уловить их смысл. Я чувствую, что мои воспоминания просто недосягаемы. Когда я пытаюсь напрячься и вспоминить, у меня начинаются ужасные головные боли.

Я стиснул челюсти и сжал руки в кулаки, представляя, как мозговое вещество Локвуда выскальзывает у меня из пальцев, когда я раздавливаю ему череп.