Прощенный: КОН (ЛП) - Кеннеди Слоан

Зевс - парень, что усадил Брэйди Фокса в инвалидное кресло, но он последний человек, которого я хотел бы, чтобы Мика увидел. И я чертовски уверен, что никогда больше не хотел слышать, как он называет меня этим ужасным именем.

И когда я осторожно взял его на руки, после того как он чуть не свалился с верхней ступеньки, я прошептал:

- Я держу тебя, милый. И это Кон.

Я взглянул на него и увидел, что его глаза закрыты, поэтому решил, что он не слышал последней фразы, что, вероятно, было хорошо. Я уже узнал кое-что важное о Мике Фоксе. Он, скорее, откусит себе нос, просто назло. Так что просить его называть меня по имени, было равносильно приглашению сделать что угодно, только не это.

Когда я поспешил к своей машине, Мика издал тихий стон, свидетельствующий о том, что, по крайней мере, он все еще жив. Я постарался не слишком сильно его толкать. Несмотря на свой высокий рост, он почти ничего не весил - верный признак того, что в последнее время он питался не регулярно. И, судя по состоянию дома, еда не была на первом месте в списке приоритетов.

Что означало, что деньги, которые я отправлял семье Фокс, скорее всего, шли только в одно место.

В вены людей.

Но не Мики. Я знал это, потому что видел его руки, когда перевязывал сломанную. Да, возможно, у него могли быть следы от уколов в других местах, но я в этом сомневался. Ничто в нем не говорило о том, что он наркоман. И ту часть, которую я услышал от Рикки о том, что Барри больше не хочет иметь дело с Микой.… ну, у меня просто не было времени переварить. Если я буду слишком много думать об этом сейчас, я никогда не доставлю Мику в безопасное место.

Черт, да я бы посадил его в свою машину, а потом вернулся в эту смехотворно маленькую спальню и закончил то, что начал с Рикки.

Я зашел так далеко.

Зазвонившего в кармане телефона было достаточно, чтобы отвлечь меня от мыслей о том, сколькими способами я могу оборвать жизнь Рикки. Однако я не осмелился ответить, потому что руки были заняты драгоценным грузом.

Я снова посмотрел на Мику и почувствовал некоторое облегчение от того, каким умиротворенным он выглядел.

Это означало, что в данный момент он не чувствует никакой боли.

Я хотел, чтобы так продолжалось как можно дольше, поэтому не торопился, обошел машину и открыл дверцу со стороны пассажира. Мне пришло в голову, что я мог бы посадить его на заднее сиденье, но не хотелось, чтобы он находился так далеко от меня. Я хотел иметь возможность следить за его дыханием, чего мне было бы нелегко добиться, если бы он сидел на заднем сиденье.

Лжец.

Я послал свой внутренний голос ко всем чертям, а затем потратил несколько долгих секунд на то, чтобы усадить Мику на сиденье и пристегнуть его ремнем безопасности, отрегулировав его как можно лучше, чтобы раненой руке не было еще больнее, чем сейчас.

Как только я усадил Мики, телефон снова зазвонил. Я выхватил его из кармана и быстро взглянул на определитель номера, прежде чем ответить.

- Ты нашел их? - Спросил я брата, поспешно обходя машину спереди.

- Да, - сказал Кинг. Я с облегчением вздохнул, но мне было все равно, слышал ли это Кинг. Особенно когда он добавил: - Но у нас проблема.

- Какая? - Спросил я, забираясь в машину и заводя мотор.

Я включил обогреватель, чтобы Мика не слишком замерз. На нем были только джинсы и тонкая футболка, и, хотя он, конечно, не замерз бы в таком наряде, я больше беспокоился о том, что у него может развиться шок от травмы.

Следующие слова Кинга прозвучали из динамиков автомобиля, когда телефон подключился к системе мультимедиа.

- Я с детьми, но они спрятались за оборудованием на детской площадке. Я не могу до них дозваться, и они не выйдут в ближайшее время. Мальчишка у тебя?

Я взглянул на Мику и понял, что в этот момент он действительно выглядел очень молодо.

Молодой и сломанный.

- Да, но он в отключке, - сказал я, борясь с желанием убрать выбившуюся прядь волос с лица Мики. С его окровавленного, избитого лица.

Мне пришлось перевести взгляд на лобовое стекло, чтобы не потерять самообладания, когда я сказал:

- Этот ублюдок здорово его отделал. Я должен отвезти его в больницу.

На другом конце провода повисло молчание, прежде чем Кинг сказал:

- Парень в полном шоке, Кон. Я мельком увидел его лицо и…

- Да, - сказал я, когда взгляд упал на одну из моих рук. Она была вся в крови, а кожа на костяшках пальцев содрана. - Делай, что можешь, - начал я, когда Мика внезапно застонал и немного пошевелился на своем сиденье. - Кинг, подожди, - сказал я.

Я перегнулся через консоль и провел пальцами по щеке Мики, не обращая внимания на кровь, все еще сочившуюся из многочисленных порезов, рассекавших его бледную кожу.

- Мика, милый, ты меня слышишь? - спросил я. Я проклинал себя за нежность, потому что мне реально нужно было прекратить так делать. Я понятия не имел, почему она так легко слетала с моих губ, когда я разговаривал с молодым человеком.

Мика застонал и, к моему удивлению, он, казалось, подался навстречу моим прикосновениям.

- Мика, мне нужно, чтобы ты поговорил с Кристофером и Рори, хорошо? - сказал я.

Я потянулся за телефоном и отключил его от динамиков машины, чтобы поднести его прямо ко рту Мики. Он попытался назвать имена детей, но его было едва слышно, поэтому я знал, что даже с включенной громкой связью на телефоне Кинга дети вряд ли услышат голос своего дяди. Я в отчаянии уставился на телефон, обдумывая возможные варианты. Я мог бы подъехать к этому месту на машине, но не было никакой гарантии, что мое присутствие что-то изменит, даже если кто-то из детей узнает меня. Во всяком случае, я мог принести больше вреда, чем пользы, потому что Мика, без сомнения, предупредил детей, чтобы они держались от меня подальше.

Я еще раз попросил Кинга подождать, а затем сунул телефон в подстаканник. Я положил ладонь на щеку Мики и сказал:

- Мика, знаю, ты сейчас очень устал, но мне нужна твоя помощь. Кристоферу и Рори нужна твоя помощь.

Неудивительно, что, как только я назвал имена детей, Мика зашевелился.

Но он не открывал глаз.

Я не был уверен, что получу больше, чем это, поэтому продолжил.

- Мика, мне нужно, чтобы ты рассказал мне кое-что, что известно только тебе и твоим племянникам. У вас, ребята, есть кодовое слово или что-то, что известно только вам?

Мика не ответил. Я легонько встряхнул его и повторил вопрос. На этот раз его лицо нахмурилось, хотя глаза оставались закрытыми. Он явно не был заинтересован в том, чтобы делиться со мной своими секретами.

Я перегнулся через консоль и умоляюще прошептал ему на ухо.

- Пожалуйста, милый, ты можешь мне доверять. Знаю, ты не веришь, что...

- Аска, - выдохнул Мика, прежде чем я успел закончить свою мольбу. Его глаза все еще были закрыты, но уже не расслаблены.

- Аска? - Спросил я в замешательстве.

Я водил пальцами по его скуле, пытаясь понять, что он пытается мне сказать. Я все еще склонялся над телом молодого человека, когда его глаза распахнулись. В них светились боль и замешательство, но было и что-то еще, когда они встретились с моими.

Что-то, что я отчаянно хотел бы понять.

- Аляска, - сумел выдавить Мика. - Аляска.

С этими словами его глаза снова закрылись. Я лихорадочно проверил его пульс, просто чтобы убедиться, и обнаружил, что он учащенный и неглубокий. Шок, вероятно, был не за горами, поэтому я откинулся на спинку сиденья и включил передачу, прежде чем схватить телефон.

- Ты слышал, Кинг? - спросил я.

- Да. Я позвоню тебе, когда они будут у меня.

Он повесил трубку, прежде чем я успел сказать что-нибудь еще. Когда я влился в поток машин, я вдруг почувствовал благодарность за всю ту работу на стройке, которую мы с Кингом выполняли в Нью-Джерси, когда были детьми. Это означало, что мне не нужно тратить время на поиск больницы в приложении «Карты» на моем телефоне, так как я знал, что Хобокен находится ближе всего. Несмотря на поздний час, на улицах все еще было оживленно, и в итоге я с невероятной скоростью пробирался через пробки, поскольку мое беспокойство за Мику росло. В то время как его внешние повреждения были достаточно ужасающими, я боялся каких-нибудь невидимых внутренних, которые могли даже сейчас лишить его жизни.