Эпоха героев (ЛП) - Нира Страусс

Теутус поднялся спокойно. Казалось, его и вовсе не ударили.

— Ах да, теперь я вспомнил, почему так быстро пришлось избавиться от Ширра. Эти грёбаные драконы живучи. Теперь ясно. — Он улыбнулся мне и его взгляд упал на мои обнажённые ключицы. — Наид нак, верно? Конечно. Вот так и работают пророчества. Они из кожи вон лезут, чтобы исполниться.

Я разжала пальцы у бёдер, в напряжённом ожидании.

— Мэддокс, — позвала я тихо.

Его плечи напряглись.

Он отодвинул крыло и взглянул на меня поверх плеча. У меня перехватило дыхание.

Дракон больше не таился в его глазах — он вышел наружу. Прекрасные чёрные чешуйки покрыли лоб, скулы и шею Мэддокса, и я была уверена, что они проступили по всему его телу. Клыки вылезали за губы, а зрачок стал вертикальной, режущей линией — безошибочной, смертельной.

И, когда он посмотрел на меня, во мне что-то дрогнуло.

Он впал в рьястрад.

— Увидимся у портала, — сказала я.

Я сжала кулаки, и сотни демонов, которых удерживала за лодыжки, рухнули разом, многие — прямо в пропасти. Я сорвалась с места к мерцающим огням, как раз в тот миг, когда Мэддокс бросился на Теутуса. На бегу я резала и кромсала всех ошеломлённых демонов, до кого могла дотянуться, но отвлечение длилось недолго.

Вскоре мне вновь пришлось прокладывать путь сквозь их исполинские тела. Я видела портал. Он был совсем близко.

Кто-то возник рядом, и я едва не вогнала Орну в его живот, прежде чем поняла, что это Элата.

— Я же сказал, что доведу тебя до портала, — проворчал он. Из плеча у него торчала стрела. — Ты умолчала о том, что за тобой явится грёбаный обезумевший дракон.

— У девушки должны быть свои секреты, демон.

Поклялась бы, его губы чуть дрогнули в подобии усмешки.

До портала оставалось метров двадцать, когда это произошло.

Жуткая боль разорвала мои узлы, ломая меня изнутри. Она жгла рот, горло, грудь. В агонии я стала искать его. Среди этого бело-синего моря я искала чёрную фигуру, серебряное копьё, оранжевые рога.

И мои глаза встретились со взглядом Теутуса.

У его ног лежал Мэддокс… весь в крови. Из груди, прямо из грудины, торчал меч, и я почувствовала, как собственная грудь закапала вместе с ним.

Гематит.

Он пронзил его гематитом.

— Нет! — выдохнула я.

— Я покажу тебе, как пресечь рьястрад без всякой магии и обливания водой, — сказал король-демон, медленно вытаскивая меч. — Если заставить их страдать достаточно долго, жажда выжить пересилит их ярость. И есть кое-что, что им особенно больно.

Я метнула свою тьму к нему и обвила обе его запястья, но Теутуса это не остановило. Он продолжал двигаться, словно моя магия была для него всего лишь надоедливыми паутинками, такими тонкими нитями, что их можно порвать мизинцем.

Он схватил одно из крыльев Мэддокса, сложил его и дёрнул, словно бумагу. Отпустил прежде, чем оторвать, и оставил висеть — сломанное, в отвратительной, неестественной позе. Глаза Мэддокса распахнулись, изо рта хлынула кровь, и вырвался стон, полный судорог.

Я кричала и кричала, и кричала, и всё больше тьмы вырывалось из меня, вонзаясь в демонов вокруг, как тысячи кинжалов, всё глубже, всё сильнее, разбрасывая смерть повсюду.

Теутус ударил его ногой в спину, отшвырнув в снег.

— Видишь? Проблема решена. А теперь иди сюда, милая.

Он поднял руку.

Я подумала, что обращается ко мне… пока покалывание в моей ладони не заставило взглянуть на Орну. Опять что-то копошилось под кожей, понуждая меня её отпустить. Я вцепилась обеими руками, задыхаясь, когда покалывание переросло в судорогу, а судорога — в гул, отдающий в кости.

— Орна, не хочешь объяснить, кто твой настоящий хозяин? — прошептал Теутус.

Мои ноги скользнули по снегу. Орна тянула меня к королю демонов.

— Нет, нет. Орна, стой. Орна!

— Прости, девочка.

Я ощутила пустоту в животе, когда пролетела то расстояние, что нас разделяло. В одну руку он принял Орну, в другую — мой горло.

Мои ноги повисли в воздухе.

Я не видела Мэддокса. Узы рвались, и я только хотела верить, что это означало: он жив. Я снова и снова пронзала короля демонов тьмой — и всё напрасно. Раны заживали мгновенно.

Я била ногами в пустоту.

— Если мой спутник умрёт…

Договорить я не смогла. Его пальцы сжались так, что в лёгкие пробивался лишь тонкий ледяной поток.

— И что же ты сделаешь, жалкая тварь? — процедил он. — Будешь лупить меня своими слезами? Магия этой шлюхи на меня не действует.

Я ударила его по предплечью, пытаясь сломать, обвила кулак тьмой. Орна вопила, вопила, не замолкая.

Я задыхалась. В отчаянии вцепилась в его руку.

И тут на меня обрушилась чужая, враждебная память. Настолько, настолько, настолько болезненная и застарелая, что не имело значения, что у Теутуса нет души — он носил её в своём гнилом сердце.

И я ухватила её жадно.

Прекрасная женщина с изумрудными глазами плачет перед ним.

— Я думала, ты научился любить эту землю.

— Не смей больше говорить мне о любви! — орёт Теутус, обезумевший от ярости. — Ты и твои чары больше никогда меня не обманете. Сколько бы слёз ты ни пролила, женщина, ты уже запечатала судьбу всех своих дражайших сидхи.

— Посмотри, сколько крови ты пролил. — Она указывает на Мюрдрис и его багровые воды, на гору тел у берега. На фианнов. Храбрых, верных фианнов… — Что я могу тебе дать? Что сделать, чтобы ты всё остановил?

Король-демон улыбается жестокой улыбкой.

— Сдайся. Отдайся мне.

Она моргает, и новые слёзы катятся по её щекам. Её дети, её любимая сестра Ксена, её дорогой Ширр, все, кто верил ей. Все, кто поздравлял и радовался, когда она думала, что нашла свой наид нак в объятиях Теутуса.

Фионн прав. Они не существуют для того, чтобы чувствовать подобные эмоции, и она была эгоисткой и дурой, раз осмелилась на это надеяться.

— Поклянись, что уйдёшь из Гибернии и никогда больше не ступишь на эту землю. Поклянись — и я твоя.

Теутус не колеблется ни секунды. Единственное, что удерживало его здесь, — это она и её пустые клятвы, и теперь…

Боль, кровь и страдание. Вот что это. И это он вылил в землю.

— Согласен.

Что-то откликнулось на его слова и обвилось вокруг него, заключив в оковы, но ему было всё равно. Он получил то, чего хотел: её. Живую или мёртвую.

Он победил.

Я рухнула в снег, хватая воздух, перед глазами плясали чёрные точки. На миг я решила, что Теутус меня отпустил, что он ещё хочет поиграть со мной, прежде чем убить, но дело было не в этом. Его рука всё ещё обхватывала мою шею — только дальше локтя уже ничего не было, и потоки синей крови заливали мне ноги.

Я вцепилась когтями, пока наконец не высвободилась из этой мёртвой хватки. Отрубленная конечность покатилась в сторону, и я подняла глаза на чудовище, что ревело и рычало.

Теутус прижимал к себе обрубок ниже плеча. Оттуда торчали кости, мышцы и сухожилия.

Орна скользнула по воздуху прямо ко мне. Она… она могла такое?

— Вставай, девочка! Тащи своего тупого дракoна к порталу!

Я закашлялась, ползком добралась до Мэддокса. Он дышал, несмотря на всю кровь, залившую снег вокруг. Закинув его руку себе на плечи, я собрала остатки сил и потащила его к светящимся завесам.

Элата подхватил его с другой стороны и помог. Множество демонов толпилось вокруг своего короля, ошеломлённые, а остальные не могли приблизиться к нам. Орна излучала такие мощные вибрации, что их волны держали всех прочь.

Портал был разломом, скрытым в северном сиянии. Он то проявлялся, то исчезал, словно полог, колышущийся от ветра. За ним виднелась лишь тьма, но мне она показалась куда лучшей, чем всё, что окружало нас здесь.

У самого входа Элата отпустил Мэддокса и отступил. Моргнул, будто сомневался.

— Я…

— Уходи, пока можешь, — сказала я. — И спасибо.

— Теперь уже нет шанса, что он не пойдёт в Гибернию, — пробормотал он. — Он всегда сокрушает всё, что стоит на пути.