Эпоха героев (ЛП) - Нира Страусс

Мы остановились, тяжело дыша.

Они были все такие же огромные, как Элата, а то и крупнее. И, несмотря на жизнь в этом изнурённом мире, казались сильными. Самцы и самки, способные переломить мне шею одной рукой.

Аланна! Голос Мэддокса прозвучал у меня в голове, и лавина облегчения и счастья обрушилась на меня. Где ты?

Элата встал спиной к моей.

— Надеюсь, ты умеешь пользоваться этим мечом.

Я выхватила Орну, и ближайшие демоны зашипели, увидев её. Они узнали её. Фиолетовое свечение окрасило снег вокруг нас.

— Да. Мы напарницы. Мы отлично работаем вместе.

Я ощутила её вибрацию в ответ. Прижала руку к ключицам.

В Ином Мире. Я пытаюсь вернуться, я…

Я тоже здесь. Скажи, как тебя найти.

Что?.. Что? Мэддокс бросился в Толл Глóир на поиски меня? И почему его голос звучал так странно?

Элата зарычал, когда к нему приблизились трое демонов.

— Ну что ж, докажи.

Он отошёл, и я осталась одна. Демоны кружили вокруг, и я чувствовала себя котёнком среди своры охотничьих псов. Чтобы взглянуть им в лицо, мне приходилось задирать голову так высоко, что это казалось нелепым.

Я сжала пальцы на ключицах.

Ты идиот. Я за чёрным замком, рядом с порталом. Нас окружает армия Теутуса. Повторяю, ты идиот, но если бы ты поторопился…

Мрачный, лишённый веселья смешок отозвался у меня в голове.

Я уже иду, sha’ha. Держись ради меня.

Это звучало куда проще, чем было на самом деле.

— Ну что ж, — пробормотала я демонам. — Кто будет первым?

Некоторые переглянулись. Казалось… они сомневались. Вперёд вышла самка, на которой были лишь штаны — без обуви и верхней одежды. В руках она держала две длинные тонкие сабли, а её белоснежные волосы спадали на обнажённую грудь.

Улыбнувшись мне, она обнажила два выступающих нижних клыка.

— Король сказал только, что убивать нельзя. А это оставляет простор для толкований.

И ринулась на меня. Её размеры делали её медленнее, и я этим воспользовалась. Увернулась и развернулась как раз вовремя, чтобы встретить оба клинка, подняв Орну. Металлы сошлись с искрами, и от силы демоницы мои ноги вонзились в снег.

Но изумление вспыхнуло на её синем лице, когда она поняла, что я вполне способна выдержать её натиск.

Я стиснула зубы, оттолкнула её сабли в сторону и, прежде чем она успела опомниться, проскользнула под её рукой. На ходу провела лезвием Орны по её рёбрам — и услышала шипящий треск.

Её вопль прорвал тишину, повергнув всех в оцепенение. Как и с деарг-дью и слугами, одного прикосновения Орны хватило. Рана поползла дальше, к груди и тазу, пожирая плоть, и по её огромным ногам заструилась синяя кровь.

Она всё ещё смотрела на меня с яростью и бессилием, когда рухнула на колени. Я подтолкнула её назад остриём Орны, и тело грохнулось в снег, разбрызгав кровь и крошево льда.

— Минус один, — прошептала я мечу. — Осталось всего тысяча.

После короткой паузы неверия остальные кинулись на меня разом.

То, что произошло дальше, было… за пределами моего понимания.

Орна слилась с моей ладонью, и удар за ударом я разила — резала, калечила, отсекала головы и вонзала клинок. Тёмно-синяя кровь фонтанировала вокруг, заливая землю. Ужас застыл на лицах демонов, когда они поняли, что одного касания Орны достаточно, чтобы их плоть сгнила и осыпалась кусками.

От упавших тел поднимался пар. Я встретилась взглядом с Элатой — в его глазах был… ошеломлённый страх.

Нет, Орна была не просто «старая сплетница».

Она была матаcангрес, как её прежний хозяин и создатель.

Я как раз пронзала горло ещё одного демона, когда почувствовала неприятное покалывание в ладони, сжимающей рукоять. Будто кожа отлипала от металла. Словно меч отталкивал меня.

— Орна? — выдохнула я.

— О, девочка, я чувствую…

— Моя дорогая, дорогая Орна. Как же я скучал по тебе.

Леденящий ужас пробежал по моей спине. Тьма взвыла, требуя бежать. Я обернулась, захлёбываясь холодом и смрадом мёртвых демонов.

Демон, куда более огромный, чем все остальные, стоял в десяти шагах. Сколько в нём было роста? Два с половиной метра? Три? Высокий и широкий, с короткими белыми волосами и чёрной короной, выковaнной из спиралей и острых граней. Её зубчатые края выглядели настолько опасно, что, казалось, одно надевание могло искалечить.

Его лицо было чудовищным: широкая переносица, наросты вместо бровей, уши — острые, длиннее короны. На голом теле — лишь кожаные штаны и чёрная, будто декоративная броня. Она открывала грудь и живот сквозь замысловатые узоры. Любое оружие могло пробить его плоть без труда.

Возможно, это и был посыл. Что защита ему не нужна, ведь ранить его невозможно.

Но хуже, хуже, хуже всего были глаза, с которыми он смотрел на меня — жадные и ликующие.

Раскошенные, с длинными ресницами, они были того же фиолетового оттенка, что и мои.

Передо мной стоял Теутус, король-демон, убивший собственного отца, чтобы взойти на трон и гнаться за невинной принцессой. Мой предок.

Остальные демоны окружили нас.

— Посмотри на себя, — пробормотал Теутус, склонив голову набок в жесте, от которого кровь стыла в жилах. — Мое семя выжило… ради этого? Это и есть предсказание той сучки-королевы? Девчонка с человечьим личиком?

Некоторые прыснули. Другие, видевшие, как я только что перебила их сородичей, держали рот на замке.

Нужно было что-то ответить, но у меня будто вырвали дыхание, силы, разум.

Тьма скользнула к моему уху и взяла контроль. Она обвила мою кожу, явилась перед всеми демонами. Вытянула когти и сделала так, что моё платье, уже рваное и покрытое инеем, превратилось в мрачный плащ.

Лицо Теутуса исказилось.

— Ах, магия Луксии. Её благословение. Тараксису совсем не понравилось, что её сестра заразила наших отпрысков клочьями смерти. По какой-то причине меня не удивляет, что выжил именно этот.

Я облизнула губы.

Говори, чёрт тебя побери.

Никогда в жизни я не была так напугана.

— Я не пришла сюда, чтобы исполнить пророчество, — сказала я, гордая тем, что мой голос дрожал не так сильно. С другой стороны, это было правдой. В мои планы никогда не входило посещение Иного Мира. — Отпусти меня, и всё продолжится, как и раньше. Ты будешь править своим королевством, а гибернийцы останутся под игом Человеческого Двора.

Он фыркнул через свою звериную, уродливую переносицу.

— Ты думаешь, я не знаю, что сейчас на троне нет ни одного Нессии и что вы убили двоих из моих Всадников? Я создал этот трон и эту корону. Они связаны со мной. Если ты попытаешься сбежать, чтобы устроить там анархию, забудь. Ты останешься здесь, в Мойтирре. — Он указал на свои полчища и чёрный замок. — А я выясню, почему Никса сочла, что такая хиленькая и жалкая крошка сможет меня одолеть.

Чёрт.

Чёрт, чёрт.

Я должна добраться до портала. Я должна…

Кусок неба обрушился вниз и упал между мной и королём демонов.

Нет. Это был не кусок неба.

Это был самец дракoн во всей своей ярости, такой раскалённый, что снег начал таять вокруг него. Он встал на колено и упёрся кулаками в землю, а его расправленные крылья разметали нескольких демонов. Рога полыхали огнём.

Заметив его, Теутус издал смех-лай, от которого те, кто стоял ближе всего, осторожно отступили. Но это не был смех. В его фиолетовых глазах, устремлённых на Мэддокса, не было ни тени веселья.

Там кипела ярость. Густая, бурлящая, древняя ярость.

— Я позаботился о том, чтобы все вы, крылатые насекомые, утонули в море. Все девять островов, каждый из них…

Снег взметнулся. Крылья Мэддокса рассекли воздух, и Теутус рухнул на спину — после того как кулак дракона врезался ему в скулу. Кости не хрустнули, как с Раном или Волундом, но он явно был застигнут врасплох.

Все демоны вокруг затаили дыхание. Я выпустила тьму и рассеяла её как можно дальше.

Грудь Мэддокса вздымалась в глубоких вдохах, пар клубился с каждым его движением. Он всё ещё не обернулся ко мне, но у меня уже было страшное подозрение.