Эпоха героев (ЛП) - Нира Страусс

Моё сердце забилось быстрее.

Теутус.

Три дочери.

И передо мной был не просто демон, а сын министра из самой демонской Королевской когорты.

Я всматривалась в камни Орны и думала, что прошла вечность с того момента, как сидела на коленях у Мэддокса и он уверял меня, что всё уладится.

— То было первое перемирие, которое помнили старейшины в одной из наших войн. Вожди собрались на нейтральной земле, у подножья гор, где теперь не осталось ничего, кроме развалин. Отец взял меня с собой, вместе со всей свитой Балора. Я был взволнован, — Элата изогнул губы в печальной и жестокой улыбке, словно жалел самого себя. — Мне было примерно столько же, сколько Теутусу, и я устал от сражений. Если всё можно было решить браком, я хотел заняться политикой, как отец. Многие мои друзья думали так же. Жаждали больше никогда не касаться оружия. И, правда, сначала всё выглядело многообещающе. Немед и Балор пожали друг другу руки перед знаменами, вассалами и министрами. Когда Теутус встретил дочерей Немеда, он сразу воспылал страстью к одной из них, средней. — Взгляд Элаты застрял где-то в замерзшем лесу, и я поняла, что он видит совсем другое. — Все трое были прекрасны и могущественны. Тирненсы не делали различий между мужчинами и женщинами, и у принцесс Туата был голос и право голоса. Ходили слухи, что они бывали на передовой, хотя я их никогда там не встречал. И пусть им не улыбалось вручать руку демону, думаю, они сделали бы это, если бы тем самым обеспечили мир своему народу.

С дрожащим вздохом я спросила:

— Как звали принцесс?

Элата посмотрел на меня с насмешливой улыбкой.

— Ксена, Тараксис и Луксия.

О, богини. Тысячи мыслей пронеслись в голове, но я лишь пробормотала:

— Если этот мир — родина Триады, значит, Теутус и Тараксис не встретились и не влюбились в Гибернии? — Я уставилась в землю, рот приоткрыт. — Всегда считалось, что Иной мир — место, откуда пришли демоны. Но это… всегда было жилище богинь. Тогда они не богини? Они были тирненскими принцессами? И да, они действительно были сёстрами. А ведь многие в этом сомневались.

Я вспомнила загадки Керридвен и то, что рассказывала нам Каэли: что Ксена, Тараксис, Луксия и Ширр пришли из другого места к Кранн Бэтахд и жили там, прежде чем отправиться в Гибернию.

Элата внимательно смотрел на меня, пока я тонула в сомнениях и безумных выводах. Я заставила себя подавить возбуждение от того, что только что открыла. Моё дыхание сбилось, хотелось двигаться.

— Прости. Продолжай.

Он моргнул и снова уставился в лес. Я поняла: он не зол, просто ему было тяжело ворошить прошлое.

— Как я говорил, Тараксис согласилась на брак ради мира. Составить договор, устраивавший обе стороны, оказалось сложно. Демоны не желали отказываться от оив, а для тирненсов это было недопустимо. В то время южные морские короли начали собственные изыскания. Они не доверяли Балору и Теутусу, хотели вытеснить их обратно через портал и вернуть царство полностью. К тому же они были близки с Туата. Их короля звали Гвибер, и его род имел дар превращаться в драконов.

Я резко втянула воздух.

— Тот драконий скелет.

Элата кивнул.

— Сын Гвибера был Ширр. Он был близким другом принцесс Туата и больше всех стремился узнать, намерены ли демоны сдержать договор. Разумеется, вскоре понял, что нет.

— А тот замок, который мы видели…?

— Когда-то это была резиденция семьи Туата. Позже её назовут Мойтирра, великое завоевание демонов. — Он пожал своими колоссальными плечами. — Теперь это холодный, затхлый остов.

— Что же выяснили Ширр и его отец?

— Что Балор собирался использовать брак сына, чтобы узаконить своё право править Тир на Ног, а затем исполнить то, чего жаждал: подчинить всё. Дни после этого были… мрачными. — Он сглотнул так, что я невольно подумала, насколько ужасным должно быть то, что заставляет содрогаться демона, привыкшего к нескончаемой войне. — Даже горы, где проходила встреча, плакали о случившемся. Когда его истинные намерения раскрылись, у Балора не осталось ничего, что можно было бы потерять, но было всё, что можно выиграть. Он обрушился на тирненсов без пощады и какой-либо морали. А ведь мы — демоны, девочка, но даже мы уважаем кое-какие законы войны.

— Случилось многое за короткое время. Многие подданные стали смотреть на Балора иначе, а Теутус всё больше выходил на первый план. Отец говорил мне, что Теутус был не согласен с тем, что сделал Балор. Думаю, у него теплилась слабая надежда, что наследник окажется другим. Но поверь, это было не так. Единственное, что злило Теутуса, — что его отец разрушил брак с Тараксис. Его тянуло к принцессе чем-то большим, чем навязчивая идея. Это было извращённо и болезненно. Он отметил её как свою и, хотя сначала мы этого не поняли, всё, что он делал потом, было ради того, чтобы заполучить её рядом с собой. Цена не имела значения.

— Незадолго до смерти Балор призвал трёх демонов, которых до того считали лишь легендами. Тёмных Всадников. Их силы, вместе с потерями от войны, поставили точку в сопротивлении тирненсов. У них не было шансов против орд слугов, рождавшихся из умирающих, и уж тем более против заразы, которую наслал Старый Ник. Всего за несколько часов Балор победил. И сразу после этого его сын убил его.

Я раскрыла рот.

— Что?

Элата кивнул, погружённый в воспоминания.

— Он убил его предательски, в покоях. Мой отец был там. Его тоже уничтожили — вместе со всеми министрами и приближёнными Балора. Теутус собирался править и не хотел, чтобы кто-то возразил. Он провозгласил себя королём и потребовал руки Тараксис у немногих выживших из рода Туата. Думаю, тогда осталось в живых не больше тысячи тирненсов.

Я прижала ладони ко рту, потрясённая.

Кровопийца.

Теперь я знала, что это значит.

— У него не было ни совести, ни верности собственной семье?

Элата фыркнул.

— Пытаться разобраться в том, что творится в голове Теутуса, — всё равно что бродить по лабиринту без выхода. Единственное, что мне ясно, — его одержимость Тараксис.

— Что произошло, когда он потребовал её руку?

— Что он опоздал. В последние мгновения их мира Немед и Гвибер использовали мощные магии, нам неведомые, и увели своих детей и наследников из Тир на Ног. Унесли их прочь от демонов и того ужаса, что мы сотворили.

Я представила трёх принцесс, смелых, но напуганных, которых вместе с наследником драконов отправили вдаль, прочь от родного дома. Навсегда.

Они прибыли к Кранн Бэтахд, жили там, копили магию, а потом решили прийти в Гибернию.

— Полагаю, Теутус был не в восторге?

Демон скривился.

— Сложно передать ту безумную ярость, что его охватила. Он пытался открыть портал мечом отца, но тот сопротивлялся — ведь Теутус не был его владельцем и завладел им предательством. Зачарованные оружия очень своенравны. Теутус не сдавался. Он насиловал меч, пока тот не прорвал завесу между мирами, отыскав место, куда отправилась Тараксис, но клинок раскололся. Из обломков, что он сумел спасти, и нового материала он создал Орну. — Он кивнул подбородком на мою спутницу. — Из-за жадности и дурного обращения он утратил величайшую силу. Орна не способна открывать порталы. Теутус всегда потешался над ней, говорил, что годится она только старушечьими сплетнями заниматься.

— Что? — я выдохнула, захлёбываясь. — Орна очень сильна! Я бы не выжила во многих случаях, если бы не она, и…

Меня прервала усталая, глухая речь Орны:

— Всё верно, девочка. Король не ошибался. Я, несомненно, слабее своей предшественницы.

Что, к черту это было? Жалость к самой себе?

— Нет, ты не слабее, — возразила я твёрдо. — Ты другая. У тебя иные качества и иные цели.

— Пустяки в сравнении с возможностью открывать пути в иные миры.

— В этом нет твоей вины.

— Нет. Но это не меняет сути.

Я уставилась на неё, раздражённая. Элата щёлкнул языком.

— Как бы то ни было, Теутус никогда не относился к своему мечу с должным почтением. Для него все традиции и священные символы демонов мало что значили. Он доказывал это снова и снова.