Не разбивай моё сердце - Белова Дарья

Ян в гостиной сидит один. В его руке бокал, где плещется алкоголь. Как только переступаю порог, воздух в небольшом помещении тяжелеет.

Бандит рисует по мне взглядом, и кожа будто бы сморщивается. Тру там, где дотягиваюсь, но лишь сильнее привлекаю его внимание к себе.

– Чем ты занималась все это время? – спрашивает вот так просто.

Хлопаю ресницами и издаю нервный смешок. Только что меня почти изнасиловали, до этого похитили из самого центра города. И вдруг… «чем занималась».

Ян берет со столика сигареты и прикуривает. Жадно, с наслаждением втягивает в себя яд и целенаправленно выпускает струю дыма в меня.

– Спасибо, что спас, – вместо ответа на его вопрос говорю. Меня учили благодарить за хорошие дела. Сейчас, правда, язык горит от такого «спасибо».

– Я тебя не спасал.

Вторая затяжка и половина сигареты мгновенно тлеет, зажатая между двух пальцев. Ян прищуривается, кажется, улыбается. Но у меня в животе собирается обида и отчаяние, капля за каплей.

– Домой шел, а там эти… И ты. Я же предупреждал, Лика. Надо было слушаться.

Холодность, жестокость, бессердечность… Именно это вращается внутри Яна Борзова.

Но ему нравится. Дразнить меня нравится, вгонять в ужас, подталкивать к пропасти.

– Я звонила тебе, – толкаю Яна в его грудь, когда он меньше чем за минуту докуривает сигарету и, поднявшись, подходит ко мне.

Но Борзов – скала. Толстая, непоколебимая.

Моя злость на него объемом с вселенную, и не боюсь сейчас показать свои чувства. Разве мне есть, что терять? Я уязвлена, растоптана, побита.

– Дела были, – коротко отвечает.

Своим взглядом душу мою дробит и по кусочкам съедает. Лакомится. Дьявол.

– Из-за тебя все, Борзов! – бросаю слова, забывая, что Ян может со мной сделать.

Но сейчас это неважно. Справедливости какой-то хочется, а когда день за днем, час за часом сталкиваешься с беззаконием, то крышу срывает, и ты орешь безумно, чтобы хоть добиться чего-то.

– Больше никогда ко мне не подходи, – снова толкаю.

– Ты не можешь мне запретить.

– Иначе в следующий раз расскажу и о тебе, и правду о заводе. Плевать, кто из вас кому перегрызет глотки.

Из жара бросает в холод. Пряди спали на лоб и прилипли.

– Ты что-то знаешь?

Его энергия сносит с ног. Отшвыривает на тысячи километров. Ни дышать, ни говорить больше не могу.

Ян убирает мои волосы за плечи, прилипшие пряди расправляет. Большим пальцем ведет по линии подбородка. Чувствует себя хозяином. Чертовым собственником.

И это после того, как «не спасал».

– Что это?

Рефлекторно касаюсь шеи в том месте, где стоит отметка рыжего.

Засос. Сине-красный, болючий, чужой до рвоты. Помню те десять секунд отчетливо и буду помнить до конца жизни.

– Он тебя целовал?

Где-то вдалеке гремит гроза. Крупные капли бьют по крыше, замедляя течение времени. Свет дважды мигает.

Демон во плоти. Заставивший задрожать, как осиновый лист.

Темный взгляд не моргает, пожирает заживо и вытягивает остатки сил. Впадаю в неконтролируемую дрожь.

В этот момент ясно поняла, что Борзов меня не отпустит. Такие люди не появляются в жизнях просто так и легко из нее не уходят.

Я связана намертво. Навечно.

Глава 12. Лика

– Куда отмечать пойдем? – Анж с аппетитом ест ванильное мороженое в стаканчике и болтает ногами.

Сессия позади. Лето в самом разгаре, и у меня много планов на оставшееся время.

Нужно найти работу. Заказы на рефераты и доклады появятся не раньше чем через несколько месяцев а мне бы хотелось успеть поменять окно в дедушкиной комнате. Деревянная рама зимой стала пропускать холод.

– Предлагаю пойти в кафе к Малику. Говорят, он уволил своего повара и нанял какого-то иностранца. А еще на летней веранде можно сделать классные фотки.

Мысленно подсчитываю сумму чека.

«У Малика» – известное место в центре города напротив театра. Была в том кафе однажды. Кофе – один из лучших, что я когда-либо пила.

– Или в клуб. В группе читала, что в выходные приезжает известный московский диджей.

При слове «московский» горло обжигает горечью. Рыжий мельтешит перед глазами, как бельмо.

Следующую свою идею Анж озвучить не успевает. Подруга замирает и перестает есть любимое мороженое. Бледнеет.

Моя спина в это же мгновение покрывается частыми ледяными брызгами. Кто-то ползает своим взглядом, не останавливаясь. Мышцы стремительно немеют.

Ни тени сомнения, кто стоит за мной. До носа успевают долететь молекулы дорогого мужского парфюма.

– Я пойду, – пятясь, щебечет Анж.

Краем глаза наблюдаю за ее маленькими шагами и спиной чувствую несусветное любопытство.

Но основное мое внимание – ему.

Передо мной Ян Борзов собственной персоной.

Между губ зажата зажженная сигарета. Взгляд с прищуром. Волосы небрежно уложены.

На улице наконец-то солнечно и тепло, а он в своей кожаной черной куртке.

– Прогуляемся? – беспечно интересуется.

– С тобой?

– Ты предпочитаешь кого-то другого?

Поворачиваю голову вправо, влево. Пусто. Будто разогнал всех этот хозяин города.

– А если откажусь? – упрямо вскидываю голову.

– Поведу силой.

И Ян не блефует. Все внутренности падают в пятки.

Зачем-то проверяю время. Я не спешу, не опаздываю.

– И где ты предлагаешь прогуляться?

То, как растянулись губы Яна, с натяжкой можно назвать улыбкой.

Уверена, в голове бандита протрезвонила фраза: «У тебя не было выбора».

Я не видела Борзова больше двух недель. В последний день он отвез меня к дому молча и скрылся в ночи, словно никогда и не существовал.

И вот… Вновь рядом. Привычные джинсы, футболка, сигареты.

– Провести тебя на завод? – спрашивает.

Моргаю не переставая. В глаза как пыль попала. Именно та, что с дороги около пустыря. Ощущаю на себе тонкую пленку гари, а на языке – кислый металл.

– И что мне там делать?… Нам, то есть. Так себе свидание.

Под просверливающим взглядом Борзова неуютно. Северо-западный ветер приятнее ощущается на коже, чем Ян со своими мертвенно-голубыми глазами.

– Свидание? – выплевывает слово.

Отворачиваюсь. И хочется тут же забрать все сказанное обратно.

Территория завода обнесена забором. Ворота закрыты на амбарный замок. Многих, конечно, это не останавливает. Подростки, сталкеры, просто любопытные. Многое вынесено, часть оборудования продана как металлолом. После пошли жуткие истории, начиная с призраков, заканчивая наличием тайных проходов под землей.

Разумеется, все это чушь.

Я не была там несколько лет. Как раз с того дня, как случился пожар, который унес жизни родителей. И да… Тянет немного. Завод тоже часть меня. Ходила туда, потому что для моей семьи он был вторым домом.

– Вижу, предложение заинтересовало.

Я бы, не задумываясь, ответила «нет», но Борзов слишком хитер. По моей реакции и неловкому молчанию просветил мысли и вынес вердикт: «Хочу». Отнекиваться – глупо и бессмысленно.

Машина Яна припаркована на противоположной стороне улицы в тени векового дуба. Борзов снимает авто с сигнализации и кивком говорит садиться.

Схватившись за ручку, торможу поток мыслей и пробую найти оправдание своему поступку. Почему я оказалась рядом с бандитом города, после его отца, конечно? И почему я еду туда, где мне быть нельзя? Это опасно, безрассудно, и если дедушка узнает, мне не несдобровать.

Но Ян как темная шкатулка с секретами, которая тянет к себе невидимыми пружинами. Любопытство всегда губило прекрасных персонажей сказок. А я с детства любила сказки.

– Передумала? – еще и подбрасывает угли в мой костер. Понимает, что не откажусь только, чтобы не выглядеть пугливой ланью.

Борзов – искусный манипулятор. И в сказках обычно героиню предостерегают держаться от таких подальше.

Открываю дверь и сажусь. Дверь захлопывается беззвучно, на задержке моего дыхания.