Чужая жена. Пари для графа (СИ) - Байм Елена

Иллюзии разбились. Жизнь, жестокая жизнь играла без правил.

Охваченная гневом, загнанная в тупик, я подняла голову, расправила плечи и сделала шаг вперед.

25. Алекс Бреннон

Все шло по плану, тщательно мной разработанному и спланированному. Удача словно улыбалась мне и поддерживала мое идеальное начинание.

Не пришлось ничего выдумывать и выманивать девушку на балкон. Она сама после тяжелого и тягостного разговора с дядей - сэром Бриком Престоном, выпорхнула на террасу, навстречу моим горячим объятиям.

Девица была слишком увлечена своими переживаниями, что не услышала моих приближающихся шагов. Она обратила внимание лишь тогда, когда мои крепкие руки легли на ее оголенные плечи, и я ее ласково приобнял, не давая шанса вырваться из крепких объятий и упорхнуть пугливой птичкой.

Три дня я ждал этого момента! Никогда ранее мне не приходилось так долго сомневаться в своей мужской привлекательности и переживать ночами, представляя, как из-за какой-то деревенской девки я могу лишиться столичного дома и неофициального статуса непобежденного ловеласа. Я не мог так рисковать.

Как и ожидалось, девица начала сопротивляться, пытаясь стряхнуть мои руки со своих плеч. Наивная, я в разы сильнее нее. Эти жалкие попытки лишь сильнее раззадорили мой пыл.

- Эмма. – прошептал я, вложив в ее имя всю нежность, на какую был способен. - Вы покорили мое сердце, мой ум. Каждую ночь я засыпаю с мыслями о вас. Ваш образ, твои манящие алые губы, словно маяк зовут меня в темноте, шепча мое имя. И я схожу с ума.

Нашептывая нежности, я краем глаза следил за ее откликом. Толика сомнения присутствовала, вдруг она не купится на мою речь, но нет. Ее губы приоткрылись, а глаза заволокло туманом. Рыбка поймала наживку.

Чтобы не дать ей одуматься, я склонился еще ниже, горячим дыханием обжигая шею. Девчонка дернулась, повернулась ко мне лицом и замерла в любовном трепете.

- Ваша светлость, вы верно ошиблись. – дрожащим голосам прошептала она, но я был непреклонен. Игра зашла слишком далеко и не в моих интересах ее останавливать.

Я усилил нажим на ее плечи, правой рукой незаметно скользнул на талию. Она замолчала, лишь испуганно посматривая на меня, моргая черными ресницами.

- Милая, родная, я видимо сошел с ума. Мир перестал существовать. Краски померкли. Любимая еда больше не приносит удовольствие, а любимые развлечения опостылели. Причина всего этого – вы. Поэтому я набрался смелости, чтобы сказать вам важное, иначе никогда себе этого не прощу. Я люблю вас. Люблю, моя дорогая Эмма.

Какая чушь! Что я несу! Привык, что женщины сами набрасываются на меня с поцелуями, что потерял сноровку и растерял прежние навыки по словесному соблазнению. Надо почаще бы практиковаться.

Я видел, как расширяются у Эммы зрачки, как ее тело охватили мелкие мурашки, как она дрожит в моих объятиях, выгибаясь навстречу, словно выпрашивая большее. Готово!

Я терпеливо ждал, когда девица признается мне в любви и согласится на мое предложение сбежать вместе с ней, предварительно публично разорвав помолвку.

И вот она решилась. Сжала руки в кулаки, чтобы придать уверенности, и хриплым от волнения голосом произнесла:

- Ваша светлость. Благодарю за ваши искренние слова. Не скрою, мне приятно услышать признание в свой адрес. Скажу более – я тоже осмелилась вас полюбить.

Мое сердце ликовало!!! Вот оно – долгожданное признание. Но следующие слова окатили, слово ушатом ледяной колодезной воды.

- Но у меня есть обязательства и дочерний долг. Я помолвлена с другим. И не смотря на свои чувства, я не могу нарушить клятву, данную моей семьей. Поэтому прошу меня простить, но нам не следует более встречаться. Прошу, не терзайте мое несчастное сердце.

Я не верил своим ушам. Такого не может быть! И кто? Девица без роду? Отказала из-за дочернего долга и каких-то там обязательств? Невероятно!

До этого времени я и не подозревал, какая чернота притаилась внутри меня. Зависть, черная зависть поднималась из глубины души.

Вернее сначала я испытал гнев и злость от крушения долгожданных планов и надежд. Неприятно, когда планы рушатся, и приходится на ходу менять способы достижения целей. Но дом в столице не такая недостижимая мечта, чтобы из-за нее изменять принципам и превращаться в озлобленного безумца.

Потом я испытал уважение, к этой маленькой честной девице, способной искренне и открыто признаться в любви, но при этом поставить честь и семью выше своих первых чувств. То, что я - ее первая любовь, сомнений не было. Оттого я и восхищался ей. Скромной, робкой, но при этом сильной и смелой.

Однако как только она попыталась обойти меня, чтобы покинуть балкон ( видимо вняв голосу благоразумия и вспомнив мои вчерашние наставления), я испытал новые ранее неизведанные чувства.

Зависть злобной змеей терзало мое сердце и душу. Почему такая девушка досталась Максу, а не мне? Я никогда не встречал женщин, способных сохранить честь мужу, отказав любимому мужчине. А ведь Макс ей еще не муж, всего лишь жених.

С такой женой можно быть как за каменной спиной. Не переживать, что пока ты в отъезде, она развлекается с очередным кавалером, рассказывающим ей красивые истории и нежно целующим за ушком.

Я грубо схватил Эмму за запястье, толкнул на себя, отрезая возможное отступление, и грубо прижав к себе, произнес:

- Я не разрешал тебе идти.

Я видел, как округлились ее глаза от страха и она задрожала в моих руках. Но ничего не мог с собой поделать. В этот момент я хотел ее раздавить, уничтожить, лишь бы она не досталась Максу. И чтобы он не догадался, от какого сокровища отказался своими руками.

Решено. Раз не готова стать моей, значит, не достанется никому!

- Прошу, пустите. – жалкий тоненький голосок оторвал меня от грязных мыслей. На секунду в моем сердце мелькнула жалость, но я безжалостно вырвал ее с корнем.

Напуганная моим тоном Эмма начала вырываться, бить кулаками, куда доставала, но это ничего не могло изменить.

Я хотел ее подчинить, жаждал пометить, что она была моей, что я первый, кто вкусил ее кроваво-сладкий поцелуй. Я сам не понимал, что творю, но остановиться не мог.

Жадно целуя ее шею, я терял последние остатки самообладания, превращаясь в дикого зверя, живущего одними природными инстинктами.

Эмма продолжала что-то кричать, но я уже не разбирал слов. Я горел огнем похоти и злобы, и черной зависти. Помню, как разорвал платье, желая поскорее получить желаемое, и пришел в себя лишь когда получил хлесткую пощечину. А девчонка – огонь!

- Мы еще не договорили, дорогая моя Эмма. – победно улыбнулся я, понимая, что теперь эта женщина моя, навсегда. Я твердо решил, что сделаю ее своей постоянной содержанкой, как только вся эта история разрешится. Буду баловать, задаривая модными платьями и дорогими укращениями. Такими, каких она никогда бы не увидела в своем захолустье.

Я был уверен, что заставлю ее принять мое выгодное предложение, надавив на больное место - дочернюю честь.

_

26. Алекс Бреннон

- Что здесь происходит? – прозвучал грозный голос, который я так хорошо знал и помнил. Но который абсолютно не ожидал сейчас услышать. Любой другой, но только не этот.

Перед моим взором промелькнули подробности нашей страстной ночи с Императрицей, состоявшейся здесь, на белых шелковых простынях в ее роскошных покоях.

Как же она была нежна и мягка. Глядя на нее во время торжественных приемов, никому не придет в голову, как изголодалась эта холодная женщина по мужской ласке и горячей любви, как умело она может доставлять удовольствие, стоя на коленях.

Я чувствовал свое превосходство над ней и знал, что никогда она по своей воле не откажется от меня, от моих обжигающих поцелуев и своих плотских желаний.

Я склонил голову в низком поклоне, давая понять, что признаю ее власть над собой. Я вспомнил происшествие в коридоре. Возможности объясниться не было, и императрица могла неверно истолковать мои слова, а скорее всего так и было, и мой план мог пойти не так, как ожидалось. Разъяренные и преданные женщины страшны в гневе. Надеюсь, что она не опустится до банальной ревности и не станет мне мстить.