Любовь на все времена - Смолл Бертрис

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 154

Держу пари, твои братья уже приобщились к удовольствиям бань Османа.

Именно так и было. Брайан, Шон и Симус страшно удивились, войдя в домашние бани Османа и увидев девушек, вполне достигших брачного возраста. Девушки были так же обнажены, как в тот день, когда родились. Их было примерно около полудюжины, они были разного цвета кожи, от очень белого до черного. Они с хихиканьем потащили трех озадаченных мужчин в комнату, где на каждого из них пришлось по две девушки. Прежде чем растерявшиеся братья поняли, что происходит, они обнаружили, что уже почти раздеты.

— Эй, девушки, прекратите! — Брайан О'Малли был смелым парнем, но ни разу в своей жизни не показывался перед женщиной совершенно раздетым. Даже перед своей женой Мегги! Он хлопнул по легким маленьким ручкам, которые стаскивали через голову его рубаху.

— Мосье, — братья повернулись и увидели красивую чернокожую женщину, которая только что вошла в комнату. — Вы должны позволить моим девушкам раздеть вас. Иначе вы не сможете мыться. Наш хозяин, господин Осман, будет очень недоволен. — Она остановилась напротив Брайана О'Малли. — Вы же, конечно, не хотите, чтобы нас наказали?

Брайан О'Малли посмотрел на эту женщину и понял, что красивее женщины он не видел. Ее кожа была похожа на полированное красное дерево, а голова была такой изящной, слегка удлиненной, короткие тугие кольца волос острижены почти до черепа. У нее были высокие скулы, черные удлиненные глаза, потрясающий классический нос и губы, широкие и чувственные. Она была очень высокой для женщины — не менее шести футов, тонкая как тростинка. У нее были изумительные большие, полные груди. Брайан почувствовал, как загорается его желание, и ему было интересно, осмелится ли он дотронуться до этих великолепных грудей.

Женщина улыбнулась ему, так как поняла, что творится у него в голове. Ее глаза смеялись, и она сказала:

— Итак, мосье, позволите ли вы девушкам выполнить их работу или нет?

— Кто ты? — прокаркал Брайан хриплым голосом.

— Я Нигера, распорядительница бань господина Османа.

— Ты будешь меня мыть? — природная дерзость Брайана постепенно возвращалась к нему.

— Я надзираю за всем, мосье, — сказала она, — и вы можете быть уверены, что о вас хорошо позаботятся.

Брайан кивнул, ослепленный этой женщиной, а два его брата стояли с открытыми ртами. Оба никогда не видели, чтобы их старший брат растерялся перед женщиной. Но чернокожая была первоклассным товаром, и они не сомневались, что со временем Брайан завалит ее на спину.

Всех троих раздели и повели в самые бани, где сначала ополоснули теплой водой, потом отскребли явную грязь и только тогда очень старательно вымыли сладко пахнущим мягким мылом, которое девушки горстями брали из гипсовых горшочков и размазывали по телам. Они с неловкостью пересмеивались друг с другом, когда банщицы равнодушными движениями брали в руки и мыли их мужские прелести, которые, к их смущению, начинали возбуждаться. Но женщины, казалось, не замечали этого. Для братьев О'Малли все это было в диковинку, но для девушек это была повседневная работа, которую они выполняли по приказу своего хозяина для всех гостей, и мужчин, и женщин.

— Проклятие, — сдавленным голосом сказал Шон О'Малли, — такое лакомство я не прочь иметь и дома. Не думаю, что когда-нибудь раньше меня мыла женщина.

— Ты вообще не мылся, — посмеялся Симус О'Малли. — Потри немножко левее, милочка, — приказал он полненькой невысокой блондинке, которая отскребала его спину большой морской губкой. — Ох-ох, вот здесь, милочка, именно здесь. — Он повернулся к Брайану. — Как ты думаешь, Брайан, — сказал он, переходя с французского на родной ирландский, — как ты думаешь, потом мы сумеем завалить их? После небольшой морской прогулки от всех этих голых тел я раскалился докрасна.

— Нужно спросить Робби, — задумчиво сказал Брайан. — Мы не должны обидеть нашего хозяина, ведь он близкий друг Скай и сейчас помогает Конну.

Их ополаскивали чистой водой, когда в бани вошли Осман, Робби и Конн, уже лишившиеся своих одежд. Как и его братьев, Конна немного смутило, что его будут мыть милые женщины, но, умудренный жизнью больше, чем его братья, он думал об этом просто как о чем-то новом для себя.

Нигера торопливо шла навстречу своему господину и его гостям.

— Нигера, вкусная штучка! — сказал Робби, ласково хлопая ее по пухлым ягодицам. Нигера широко улыбнулась.

— Добро пожаловать, капитан! Я уже слышала, что вы здесь. Приятно снова встретиться с вами. Здоровье, как видно, у вас отменное.

— Я вижу, что о моих гостях ты хорошо позаботилась, Нигера, — сказал Осман распорядительнице бань, — надеюсь, не было никаких затруднений.

— Нет, мой господин.

— Ты все хорошо сделала, — сказал Осман, — и я хочу наградить тебя. Тебе понравился кто-нибудь из этих троих?

— Самый большой, похоже, возжелал меня, — сказала она. — Это может оказаться забавным, господин, если вы позволите.

— Он твой, — последовал ответ.

Конна потряс этот диалог. Пока две девушки ополаскивали и отскребали с них грязь, Робби объяснил ему, что остальных братьев девушки сейчас натирают сандаловым маслом.

— Нигера живет у Османа очень давно. Она была ребенком, когда он купил ее и ее сестру Африкану. У Османа всегда была только одна жена, которой он не изменяет. Но он очень любит Нигеру и Африкану и балует их. Нигера — главная в банях, а Африкана экономка. Они нормальные, чувственные женщины. Поэтому, когда кто-то из гостей Османа приглянется любой из них, он разрешает им соблазнять их. Твой брат Брайан явно полюбился Нигере. Я сам заваливал ее несколько раз, она устроит ему такую ночь, которую он никогда не сможет забыть, это я обещаю! — Робби ухмыльнулся. — Да, она редкостная женщина, Брайан не скоро забудет пребывание в Алжире.

Вымытые с мылом, очищенные от грязи, ополоснутые чистой водой, трое опоздавших вскоре присоединились к братьям в комнате с мраморными скамьями для массажа.

Конн обнаружил, что опытные руки девушки действуют на него расслабляюще, и уснул. Его разбудили после часового сна, когда принесли холодный шербет из свежих персиков. В растерянности он быстро сел, но увидел, что другие тоже спят. После того, как мужчины освежились, им подали широкие белые одеяния и удобные сандалии. Потом хозяин провел их в столовую, где они расселись на подушках вокруг длинного низкого стола, уставленного замечательными кушаньями.

Блюда с едой стояли по всей длине стола, и гости сами обслуживали себя. Скоро прекрасные бело-голубые тарелки из Феза были наполнены роскошной едой.

На столе красовалась целая баранья нога, обложенная овощами, морской окунь, зажаренный на углях и лежащий в дольках лимона, вырезанных в форме цветов, куры, зажаренные до золотистой корочки и начиненные рисом и абрикосами, и глиняный горшок с исходящим паром кушаньем, которое братьям О'Малли показалось похожим на мясное рагу с овощами и крупой. Осман сказал, что оно называется кус-кус. На столе были артишоки, приправленные винно-красным уксусом, шафранно-желтый рис с кусочками зеленого и красного перца, маринованные огурцы, спелые и зеленые оливки, плавающие в соленом масле. Им подали свежие лепешки и кружок сладкого масла, а также огромное количество воды с лимоном и мятой, чтобы запивать пищу.

Когда вся еда была быстро уничтожена, пришел слуга и сел на корточки сбоку от стола. Он тщательно, одно за другим, отбирал кофейные зерна и, смолов их, варил каждому в отдельности чашечку турецкого кофе.

Робби и Осман показали О'Малли, как подсластить и быстро выпить горькое варево. На стол рабы поставили изогнутые, как рога газели, сласти, засахаренные орехи, фисташки и вазы с зеленым виноградом, сочными золотистыми абрикосами и липкими сладкими финиками.

Они сидели на подушках, насытившиеся и совершенно не верящие извинениям Османа за скудность сегодняшнего стола. Увы, он не знал, когда точно они приедут, а в этом климате трудно сохранить пищу свежей. Потребуется время, чтобы подготовиться к настоящему пиру, который состоится завтра. Потом он хлопнул в ладоши, и в комнату вбежали и начали танцевать перед ними женщины, которые раньше мыли их в бане. Они не заметили, как в комнату вошли музыканты. Теперь они сидели в углу и старательно играли на своих инструментах. Рабы внесли кальяны, и снова Осман и Робби учили остальных, как ими пользоваться. Они сидели, удобно развалившись, наблюдая за цветисто одетыми женщинами, которые показались Конну гораздо более чувственными в своих тонких кисейных одеждах, чем в банях, когда они были совершенно нагими.

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 154