Месть. Под маской нежности (СИ) - Нестерова Алла Викторовна

- Елена, что случилось? - спросила я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри всё сжалось от плохого предчувствия. Её всхлипы в трубке звучали так отчаянно, что даже моя злость на неё отступила.

- Рита, он... он мне угрожает, - выдохнула Елена, её голос дрожал, срываясь на истеричные нотки. - Просит подписать какие-то документы. Я пригрозила, что расскажу всё вам, если он не объяснит, и он... он сказал, что уничтожит меня, если я открою рот!

Я замерла. Документы? Это уже гораздо серьёзнее, чем просто любовная интрижка.

- Какие документы? - спросила я, стараясь говорить спокойно.

- Я не знаю точно! - Елена всхлипнула. - Что-то про офшоры, переводы на огромные суммы. Там были имена, номера счетов... Я сфотографировала пару страниц, но он застукал меня. Сказал, что если я кому-то покажу, мне конец. Рита, мне страшно! Он был просто в бешенстве, кричал, что всё под контролем, но я ему не верю. Он упомянул твоё имя... Сказал, что ты ничего не должна знать, иначе всё рухнет.

- Мое имя? - я прислонилась к холодной кирпичной стене, чувствуя, как её прохлада просачивается через платье. - Что именно он сказал?

- Что ты... - она замялась, - что ты можешь всё испортить. Что твой отец уже дышит ему в затылок, и если ты что-то заподозришь, он не успеет всё завершить. Рита, я не знаю, что он задумал, но это что-то опасное. Я позвонила тебе, потому что... потому что боюсь его.

Я молчала, переваривая её слова.

- Где ты сейчас? - спросила я, при этом думая, что делать дальше.

- Дома, в квартире, которую он снимает, - Елена шмыгнула носом. - Он ушёл, хлопнул дверью, но я боюсь, что он вернётся. Рита, я не знаю, что делать. У меня нет никого, кому я могла бы доверять. Даже брату не могу рассказать - Илья... он не должен знать.

- Почему не должен? - я затаила дыхание, чувствуя, как пазл начинает складываться.

- Потому что... - она замялась, - Илья всегда меня защищал, но он тоже в каких-то делах с Михаилом. Если он узнает, что Михаил угрожал мне, он... я не знаю, что он сделает.

Значит, Елена не в курсе всей глубины связи Ильи с Михаилом. Это хорошо. Очень хорошо.

- Елена, тебе нужно уйти оттуда, - сказала я твёрдо. - Найди безопасное место. И сохрани эти фотографии, они нам пригодятся.

- Куда мне идти? - её голос задрожал сильнее. - У меня нет денег, он выделяет мне крохи.

Я закрыла глаза, борясь с внутренним конфликтом. Эта девчонка разрушила мой брак, но сейчас она была очень напугана, непохоже, что претворяется.

- Хорошо, - решилась я. - Завтра, в полдень, кафе «Винтаж» на Петровке. Это людное место, там безопасно.

- Спасибо, Рита, - выдохнула она, и в её голосе мелькнула надежда. - Я знаю, что не заслуживаю твоей помощи, но... я расскажу всё, что знаю. Клянусь.

- До завтра, - я сбросила вызов, не желая слушать её оправданий.

Постояв минуту на холоде, я вернулась в ресторан. Илья поднял голову, и его взгляд скользнул по моему лицу, подмечая каждую эмоцию.

- Всё в порядке? - спросил он, и в его голосе была искренняя забота.

- Да, - я натянула улыбку. - Просто... семейные дела.

- Хочешь уйти? - он уже начал вставать. - Я отвезу тебя.

- Нет, - я покачала головой, усаживаясь обратно. - Давай закончим ужин. Ты же обещал десерт.

Он внимательно посмотрел на меня, потом кивнул:

- Тирамису здесь божественный. Но, Маргарита... - он наклонился ближе, - если тебе нужна помощь, любая, просто скажи.

Его слова прозвучали так искренне, что я на секунду растерялась.

- Спасибо, - тихо ответила я. - Но я справлюсь.

- Не сомневаюсь, - он улыбнулся. - Ты из тех женщин, которые справляются со всеми своими проблемами самостоятельно. Но иногда... можно позволить себе слабость и доверить людям, тебе помочь.

Официант принёс тирамису, и я с благодарностью углубилась в сладкое, пытаясь собрать мысли. Звонок Елены. Документы, угрозы.

- Знаешь, - вдруг сказал Илья, - мне нравится, что ты не боишься тишины. Большинство женщин заполняют её пустой болтовнёй.

- А ты встречался со многими? - я приподняла бровь, радуясь смене темы.

- Достаточно, чтобы ценить исключения, - он подмигнул. - Ты определённо исключение, Маргарита.

- В смысле - молчаливое? - я усмехнулась.

- В смысле - настоящая, - его голос стал серьёзнее. - Люди носят маски каждый день. Ты тоже в маске, но под ней есть что-то... живое. Сильное.

«Если бы ты знал, сколько масок я ношу», - подумала я, откусывая ещё кусочек тирамису.

- А ты? - спросила я. - Без маски?

- Со мной всё сложнее, - он откинулся на спинку стула. - Я давно не помню, где маска, а где лицо. Бизнес учит притворяться так хорошо, что сам начинаешь верить в то, что выдумал.

Его слова задели что-то внутри, отозвавшись горькой правдой. Мы смотрели друг на друга - два игрока, уставших от собственных игр.

- Что ж, - я отложила ложку, - спасибо за ужин, Илья. И за честность. Это... освежает.

- Предлагаю ещё по бокалу и по домам, - с улыбкой сказал он.

- Уговорил, - улыбнулась я в ответ.

Илья заказал два бокала коньяка, этот мужчина явно не привык экономить. Хотя, чему я удивляюсь, своя фирма, его связи с Михаилом и махинации с «Новыми горизонтами», денег у него должно быть куры не клюют.

- За что выпьем? - спросил он, когда официант принёс янтарный напиток в изящных бокалах.

- За правду, - предложила я, глядя ему в глаза. - Как бы горька она ни была.

- Опасный тост, - он чуть прищурился, но поднял бокал. - Правда имеет свойство разрушать иллюзии. Уверена, что готова?

- А ты? - я коснулась его бокала своим, и хрусталь мелодично звякнул.

Мы выпили, и коньяк обжёг горло благородным огнём. Я закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Когда открыла их, Илья смотрел на меня с той внимательностью, которая одновременно тревожила и притягивала.

- Знаешь, что я думаю? - начал он, покачивая бокал в руке. - Ты ведёшь какую-то игру. Сложную, опасную. И я почему-то оказался в ней участником.

Меня изрядно напрягла его проницательность, но я заставила себя усмехнуться:

- Ты слишком высокого мнения о своей персоне, Илья. Может, это ты играешь, а я просто...

Договорить я не успела. Дверь ресторана распахнулась с такой силой, что официант у входа едва успел отскочить. В проёме стоял Михаил.

Его лицо было искажено яростью, глаза метали молнии, а руки сжаты в кулаки так, что костяшки побелели. Пиджак был расстёгнут, галстук сбился набок - он явно мчался сюда в спешке. От него исходила почти осязаемая волна гнева, смешанного с паникой.

Взгляд Михаила метался по залу и остановился, когда увидел нас. На мне, сидящей с бокалом коньяка напротив Ильи Старостина. На наших расслабленных позах, на почти интимной атмосфере за столиком.

Михаил застыл. Его лицо прошло через целую гамму эмоций: гнев и паника сменились шоком, шок - неверием собственным глазам. Он открыл рот, но не издал ни звука.

Илья медленно повернулся, проследив мой взгляд. Увидев Михаила, он чуть приподнял бровь, но остался абсолютно спокоен. Только пальцы чуть сильнее сжали ножку бокала.

Михаил сделал шаг вперёд, потом другой. Его движения были резкими, рваными, как у человека, который борется с желанием броситься в атаку. Посетители за соседними столиками начали оглядываться, чувствуя напряжение.

Он остановился в метре от нашего столика, а его взгляд метался между мной и Ильёй, словно он пытался сложить кусочки головоломки, которая никак не хотела складываться в целую картинку.

- Марго... - его голос прозвучал хрипло, сдавленно. - Что... что ты здесь делаешь?

Вопрос повис в воздухе, тяжёлый, как грозовая туча. Илья слегка повернулся ко мне, и в его глазах мелькнула насмешка.

А Михаил всё стоял, растерянный и взбешённый одновременно, не в силах поверить в то, что видит.

ГЛАВА 16.

Мы смотрели друг на друга - я, Михаил и Илья - три актёра в спектакле, где сценарий внезапно переписали, и никто не знал, чья реплика следующая. Напряжение в воздухе искрило, как перед грозой. Посетители ресторана начали коситься в нашу сторону, но никто из нас не спешил разрядить атмосферу.