Искра на снегу - Лукьянова Виктория

– Они заберут наш дом, да?

– Сожалею, Алессандрина. Но, скорее всего, так оно и будет.

– Значит, нам нужно искать новый дом?

В ответ мистер Уилберт покачал головой.

– Но у нас не останется денег, если мы продадим всё, что есть.

– Увы, но это так.

– На что мы можем тогда рассчитывать, мистер Уилберт?

– Разве что на социальное жилье, – пропыхтел он, и у меня от удивления глаза на лоб полезли. Всё, что я знала о таком жилье, так то, что там жили бедняки, старики, инвалиды и должники, у которых не осталось ничего.

– Но мы не можем жить в таком месте! – вспыхнула я. – Элоиза не может! Она ведь дочь лорда!

– К сожалению, нынешнее положение не позволяет вам выбирать. – Пожал плечами мистер Уилберт.

– Но ведь всегда есть какой-то запасной план, да?

– Если вы только сможете платить за жилье сами. Но тогда вам придется найти работу. Тогда вы сможете обеспечить себя и Элоизу жильем, и ее не заберут в приют.

Я замерла. Дыхание перехватило, а сердце болезненно сжалось. Теперь судьба моей племянницы зависела только от меня.

– Приют?

– Да, – темные, чуть тронутые сединой брови мистера Горна сместились к переносице, образуя единую линию. – Если вы не сможете позаботиться об Элоизе, ее могут забрать.

Приют… Это слово прозвучало как приговор. Я представила Элоизу, хрупкую и нежную, в холодных стенах казенного учреждения, окруженную чужими, равнодушными лицами. Нет, этого я не могла допустить! Я скорее умру, чем позволю ей оказаться там!

От отчаяния захотелось выть. Но я сжала кулаки и посмотрела в глаза мистеру Уилберту.

– Что мне нужно сделать, чтобы Элоизу не забрали? – Голос дрожал, но в нем звучала решимость.

– Найти работу. Стабильный доход, который позволит обеспечивать ее всем необходимым. Иначе… боюсь, у меня нет хороших новостей.

– Или… – произнесла я, вскакивая из кресла.

Мистер Уилберт с подозрением взглянул на меня.

– Как бы я этого ни хотела, но пора признать, – сложив руки на груди, я направилась к окну, – у Элоизы есть родственники. По материнской линии.

– Вы говорите о ее дедушке? – прохрипел мистер Горн, вставая следом за мной.

– Да. У нее есть родные, которые смогут позаботиться о девочке. Дать достойную для молодой леди жизнь. Элоиза нуждается в крыше над головой, сытом ужине и образовании. Я не могу позволить ей попасть в приют лишь по той причине, что ее отец оставил нас без гроша в кармане.

– Вы злитесь на Даниэля? – Мистер Уилберт подошел к окну и встал по правую от меня руку.

– Я ищу выход. И увы, он у нас один – Элоиза вернется в дом своей матери. А я позабочусь, чтобы все старые обиды были забыты, моя племянница обрела новую семью, а когда все закончится, тихо удалюсь.

– Вы бросите ее?

– К сожалению, мистер Уилберт, мне не позволят остаться. Ведь мой брат выкрал Марцеллу из-под венца. Она должна была выйти замуж за другого. Но они полюбили друг друга, вот только любовь не спасла их от смерти.

Слова мистера Уилберта эхом отдавались в голове. Брошу ли я ее? Вопрос, который разрывал меня изнутри. Я смотрела на осенний пейзаж за окном, на увядающие листья, и видела в них отражение собственной увядающей надежды. Отдать Элоизу – это признание моего поражения, крах всех моих попыток заменить ей мать. Но разве у меня был выбор? Разве мое эго могло стоять выше ее благополучия?

– Я не брошу ее, – тихо произнесла, скорее себе, чем отвечая на вопрос поверенного. – Я сделаю все, чтобы убедиться, что она в безопасности, что о ней позаботятся. Я поговорю с ее дедушкой, улажу все формальности, и только убедившись, что она счастлива, смогу уйти.

Мистер Грон вздохнул, смягчившись:

– Это достойное решение, хотя и болезненное. Подумайте хорошенько, прежде чем действовать. Возможно, есть другие варианты.

Я покачала головой. Других вариантов не было. Я чувствовала это всем сердцем. И если ценой ее счастья будет мое одиночество, то готова была заплатить эту цену. Я повернулась к мистеру Уилберту, в глазах застыла решимость.

– Я поеду к дедушке Марцеллы. Мне нужно знать, что Элоизу ждет достойное будущее.

– Похвально, Алессандрина. Но все-таки я бы предложил рассмотреть еще варианты. Ведь у Марцеллы были другие родственники.

– Да, тетушка Марджет, насколько я помню. Она младшая сестра ее отца, и как говорила Марцелла, тетушка Марджет была единственной, кто одобрил выбор своей племянницы.

– Что же, думаю, вам стоит написать и ей письмо. Возможно, она поможет вам склонить лорда Берсфорда на вашу сторону.

– Надеюсь, – прошептала я, бросая печальный взгляд на наш сад. Очень скоро мне придется покинуть дом, который хранил так много воспоминаний. Как хороших, так и плохих.

Глава 2

Мистер Грон покинул дом полчаса назад, а я никак не находила в себе силы подняться из кресла и отправиться на поиски племянницы. Как и не находила нужных слов, которые мне предстояло сказать. Как рассказать девочке, которая потеряла мать, что ее отец тоже больше не вернется домой. Как организовать похороны, когда тело моего брата так и не нашли? Что делать с домом? С долгами? Наверное, нужно рассчитать слуг, пока у меня еще были кое-какие деньги. Все эти вопросы вертелись в голове, к которым присоединился еще один насущный вопрос: куда нам уехать?

Примет ли лорд Берсфорд свою внучку или откажется от нее, как когда-то отвернулся от своей дочери Марцеллы?

А если никто не ответит на письма, которые обещал разослать по всем родственникам мистер Уилберт? Никто не примет нас в своем доме, не даст крышу над головой, не позаботится о сироте. Что тогда придется делать?

С трудом поднявшись на ноги, я направилась в свою комнату. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями, помолиться и найти в себе силы сообщить Элоизе ужасную новость. Но как найти эти силы, когда душа разрывается от боли?

Ноги были каменными, я едва могла ими перебирать по полу, пока шла по длинным коридорам нашего городского дома.

В комнате я опустилась на колени перед старинным комодом, на котором стояли миниатюрные портреты всех членов семьи, среди которых был и портрет Марцеллы. Ее лучезарная улыбка обжигала меня, напоминая о той жизни, которой больше не будет. Я закрыла глаза, шепча молитвы, но слова застревали в горле, как комья земли. Как можно просить о помощи, когда мир вокруг рушится, погребая под обломками надежды и мечты?

Я представила Элоизу. Ее большие, доверчивые глаза, полные детской непосредственности. Как сказать ей, что больше не будет отцовских объятий, сказок на ночь, поездок в цирк? Как объяснить, что мир жесток и несправедлив, и что иногда он забирает самых дорогих людей, не оставляя ничего взамен, кроме боли и пустоты?

Решение пришло внезапно, как вспышка молнии в темной ночи. Я должна быть сильной. Не ради себя, а ради Элоизы. Я должна стать для нее не только тетей, но и матерью, отцом, другом. Я должна защитить ее от этого жестокого мира, дать ей любовь и заботу, в которых она так нуждается.

Собравшись с духом, вытерла слезы и направилась в детскую. Замерев перед дверью, опустила взгляд и на мгновение задумалась, прежде чем подняла руку и легонько постучала, предупреждая, что вхожу.

Элоиза вернулась с импровизированного в саду пикника. Теперь она сидела на полу, играя с куклами, среди которых были и старые игрушки, и сшитые Марцеллой, и, конечно же, подаренные отцом модные, новенькие куклы в красивых платьях и шляпках.

На миг я залюбовалась девочкой. Элоиза взяла от своих родителей всё самое лучшее. От матери ей достались густые светлые локоны, которые мерцали и переваливались в солнечных лучах, словно они были усеяны золотой пыльцой. От отца девочка унаследовала темные глаза и пытливый ум, поэтому порой Элоиза мне казалась не по-детски взрослой, отчего хотелось еще крепче прижать ее к себе и защитить от всех невзгод и ударов большого мира.