Измена. У него другая семья - Фад Диана

– Да я-то не скажу, но скоро заметно будет, живот не скроешь.

– Возможно и не будет заметно, – угрюмо говорю я.

– Подожди, я правильно тебя поняла? – удивленно смотрит на меня Машка, – Ты сейчас мне про аборт говоришь?!

– Да, пока срок маленький, – прикладываю руку к животу, а Машка охает, закрывая ладошкой свой рот.

Глава 8

Сидим с подругой молча, я сама еще не поняла, что произнесла только что. Я действительно так думаю и готова на такой шаг?! Убить в себе маленькую жизнь, которую так ждала и с таким трудом получила?!

– Ох, Машка! – тыкаюсь в ее плечо, обнимаю подругу.

Слезы так и жгут глаза, а Машуня уже тоже шмыгает.

– Ты не должна, – вырывается из нее вместе с рыданиями, – Не можешь убить…

Она не договаривает, рыдает, обнимая меня за плечи.

– Он будет мне напоминать о предательстве, о том, что у меня могло бы быть, Маш… – рыдаем вместе, когда дверь со стуком открывается и входит Любимый.

– Такс… – мы захлебываемся своими слезами и смотрим на него с таким испугом, будто он нас застал за чем-то неприглядным, – Я вас по всему отделению ищу, Маргарита Юрьевна, а вы тут вселенский потоп решили устроить?

Его глаза сверкают синими молниями, заставляя нас с Машкой отпрянуть друг от друга, и вскочить с кушетки.

– А что меня искать, прием окончен, я еще тут, – смотрю на свои часики и понимаю, что до встречи с сестрой осталось пятнадцать минут, – Ой, мне бежать нужно!

– Я не договорил! – рычит Любимов.

– А у меня нет времени! – огрызаюсь я, чем вызываю шок у обоих.

Первой отмирает Машка и бочком протискивается мимо главного врача на выход.

– Я тебе потом позвоню, – пищит она и смывается из кабинета.

А я стягиваю с плеч халат, захожу за ширму, чтобы переодеться.

– И что тут было? – Любимов стоит за ширмой, а я скидываю с себя форму, остаюсь в нижнем белье.

– Где? – ворчу я.

– Здесь, – терпеливо отвечает он, – Что за горе у вас обеих случилось?

– Ничего, обычное бабское ПМС, – огрызаюсь я, – Вас это не касается.

– Ого, Маргарита Юрьевна, а вы у нас вышли из тихого болота и начали голос подавать, – усмехается Любимов, а я путаюсь в штанинах. Ругаюсь, снова сую ноги уже правильно.

– У вас ко мне какое-то дело, Сергей Геннадьевич или вы зашли пожелать мне хорошей дороги домой?

Ну вот что я творю! Это же все-таки главный врач, директор клиники, а я – кто? Мелкий неоперившийся, по сути, специалист. Уволит и пинка под зад даст! А мне сейчас нужна эта работа, очень нужна. Натягиваю водолазку и поправляю волосы, разглаживая петухи пальцами. Выхожу и встаю перед гневными очами Любимого.

– Я тороплюсь, извините, – делаю шаг, чтобы взять свою сумочку, – Так что вы хотели?

– Ничего, подожду до завтра, – сердито отвечает Любимов и выходит из кабинета, хлопнув дверью.

Я пожимаю плечами и достаю из шкафа свою куртку с ботинками. Мысли в голове крутятся вокруг предстоящей встречи с сестрой. Я не знаю, как и о чем с ней говорить. Боюсь, что просто не смогу общаться с ней нормально, хотя в агрессии я никогда не была замечена. Но сейчас у меня большое желание просто вцепиться ей в волосы, игнорируя всякие разговоры. Ксения сделала уже все, что могла. У нас больше никогда не будет прежних отношений. Она мне больше не сестра. Поэтому стоит ли вести себя вежливо и прикрываться сестринской любовью? Думаю, не стоит. Пусть живут как хотят, но в глаза ей посмотреть я хочу.

В кафе немноголюдно, сестры пока нет, да и когда она приходила вовремя. Нервничаю так, что руки трясутся. И если с изменой мужа я как-то еще могу справиться без истерик, то вот в общении с сестрой сомневаюсь. Была бы со мной сейчас Машка или Лиля, я бы чувствовала себя увереннее. А так, я одна, никакой поддержки. Нужно было попросить подругу пойти со мной, но это выглядело бы как трусость, словно я боюсь предстоящего разговора. А это не так. Я не разговора боюсь, а своей реакции. Не хотелось бы унизиться перед сестрой, расплакаться, довести себя до истерики. Хотелось выглядеть сильной и независимой. Просто поставить в известность, что я все знаю и пожелать им счастья. С сарказмом, конечно. Я им не желаю счастья, нет во мне такой силы, чтобы простить и понять.

Ксения появляется через полчаса после назначенного времени. Как всегда красивая, на ней красное шерстяное платье до колен, что обтягивает все аппетитные изгибы, черные тонкие колготки, ботиночки на высокой шпильке из черной замши. Волосы распущены по плечам, лежат черной блестящей волной на кожаной косухе. На губах алая помада, макияж в стиле смоки айс.

– Привет, – тянется, чтобы поцеловать меня в щеку, но я невольно отшатываюсь, как от змеи.

Ксения приподнимает удивленно красивую бровь, но не комментирует. Садится на диванчик напротив. Я невольно бросаю взгляд на ее живот, но там еще ничего не видно. Хотя я точно не знаю ее срок. Миша сказал, что три месяца встречаются, а уж когда наступила беременность, я и спрашивать не хочу.

– Итак, я здесь, – смотрит на меня Ксения и принимает от официанта меню, – Мне капучино и рюмку коньяка, – делает она заказ, а я хмыкаю.

– А ты уверена, что тебе можно пить? – задаю вопрос.

– Мне кто-то запретит? – усмехается Ксения, – Марго, давай к делу, у меня мало времени.

– Торопишься куда-то? – с издевкой спрашиваю я.

– Ну это ты у нас замужняя женщина, а я свободна. У меня свидание, – огрызается сестра.

– Не знала, что у тебя снова есть мужчина.

– У меня всегда есть мужчина, – отвечает сестра и ей приносят кофе, коньяк.

Передо мной появляется стакан свежевыжатого апельсинового сока. Больше ничего не лезет. Если учесть, что я сегодня утром выпила только кофе, а потом меня на работе угостили пирожком с мясом, то нужно поесть, но я не могу.

Сестра залпом выпивает коньяк и приступает к своему кофе. Добавляет пакетик сахара, помешивает. Ее движения неторопливые, спокойные, она ни капли не волнуется, в то время как я с ума схожу. Хочу вывалить ей в лицо всю правду, сказать, что знаю о ней и Мише.

– Так что ты там хотела, я правда тороплюсь, – нетерпеливо спрашивает Ксения.

– Хорошо, ты права, не будем ходить вокруг нужной мне темы, – залпом выпиваю половину стакана сока и наклоняюсь вперед, вглядываясь в карие глаза сестры, – У меня лишь один вопрос «Почему ты меня предала?». Я не спрашиваю с кем и когда, я хочу знать конкретно. Ты моя сестра, родной мне человек. Почему ты решила, что можешь спать с моим мужем и рожать от него детей?!

Глава 9

– Зачем ты это сделала? – кричит на меня муж, когда возвращается домой после работы.

– Что сделала? – я сижу на диване в гостиной и наблюдаю за ним, – Сказала твоей любовнице, что все знаю?

– Твоя сестра беременна, могла бы проявить сострадание!

– Ого, ты за нее или за ребенка волнуешься? – усмехаюсь я, – Почему я не могла с ней встречаться? И коньяк ей пить можно в ее положении? – но муж меня словно не слышит.

– Рита, ты это сделала специально, я точно знаю, – Миша стоит передо мной, сложив руки на груди. Пиджак он снял, а вишневая рубашка плотно обтягивает мускулы. На крепком запястье дорогие часы, брюки со стрелкой. Идеален, как всегда. Я выгляжу как пугало, а ему все нипочем.

– Как ты сказал, это моя сестра и как с ней разговаривать я буду решать сама!

– Ты вынуждаешь меня изменить свое решение, – строго смотрит на меня муж, – Я отказываюсь покупать тебе квартиру и обеспечивать твою дальнейшую жизнь. Или ты мне обещаешь здесь и сейчас, что больше слова плохого не скажешь о своей сестре. Она носит моего ребенка и рисковать им, я не намерен.

Я втягиваю с шумом воздух сквозь стиснутые зубы. Вот как?! Значит, решил оставить меня ни с чем? Меня и возможно… Тогда мое решение насчет ребенка правильное. Рожать от такого, как Михаил я не хочу. Будет такая же сволочь как его папаша. Что же я тоже умею быть стервой, когда меня задевают.