В центре толпы кричала Карла.
Карла, которой ещё не было шести и которая недавно научилась ходить. Карла, которая не всегда понимала смысл происходящего и, казалось, жила в своей собственной реальности, состоящей из поющих русалок и принцесс Барби. Она, маленькая и неуверенная на своих тонких ножках, прошла три лестничных пролёта, не упав. Она, неспособная понять окружающий мир, осознала, что Диор страдает и мужчина, что тащит его, хочет причинить ему боль.
В этот момент девочка ударила по руке ловца собак. И она что-то прокричала. Слова ребёнка звучали странно и непонятно для ушей присутствующих, но не для ушей Соле.
— Ты гадкий и плохой. Ты гадкий и плохой. Ты гадкий и плохой.
Это небольшое нападение заставило мужчину ослабить хватку на Диоре. Петля выскользнула из его рук, и маленькая собачка набросилась на него. Но Карла закричала ещё громче, и её голос прозвучал, как громовой приказ генерала во время войны.
— Бегибегибеги!
Диор понял если ни слова, то уж точно тон, и побежал в сторону улицы, сопровождаемый настойчивым криком Карлы.
— Беги!
Всё это произошло очень быстро. Соле бросилась к сестре и, успокаивая, прижала к себе. Диор тем временем скрылся за поворотом.
В последующие минуты некоторые из присутствующих выразили протест против методов работы муниципальной службы. Управляющий домом заявил, что, если никто не берёт на себя ответственность, ситуацию с собакой можно приравнять к отказу от права собственности, а питомник — это законное место назначения. Хозяин утверждал, что имеет полное право сдавать квартиру в аренду, а с собакой внутри невозможно показывать жильё потенциальным арендаторам.
— Могли бы и подождать, — взволнованно сказала Соле, обращаясь к ним обоим. — Вы не пожалели маленького пса, который всего три дня назад потерял ту, кого считал матерью. И Лиалу вы тоже не пожалели: она только что умерла, а вы уже танцуете на её могиле. Вы бессердечны. Единственный человек, у которого есть сердце, — это моя сестра, маленькая девочка, которую многие из вас сочтут ненормальной. Да она нормальнее вас всех! Потому что нормальность — это защита слабых, а не жестокое обращение с ними!
Никто не возражал, даже у самых отвратительных мужчин не хватило бы смелости доказывать свою правоту на глазах у плачущего ребёнка-инвалида и подростка с боевым взглядом Жанны д'Арк. Тем более что кто-то снимал эту сцену на мобильный телефон.
Соле и Карла вернулись в квартиру, поднимаясь по лестнице так медленно, как быстро бежали до этого. При этом Карла всё время спрашивала, где Диор.
— Пойдём к нему? А вдруг этот урод его поймает?
Девочка навязчиво повторяла эти вопросы не менее получаса, не в силах думать ни о чём другом. Намерение Соле никогда не лгать ей подверглось испытанию, ведь она тоже боялась, что маленькая собачка в опасности.
Как она могла утешить сестрёнку, не солгав ей? Соле обняла Карлу и пообещала, что будет искать его. Она лишь надеялась, что пса не сбила машина или что, пытаясь вернуться, он не попадёт снова в лапы гадкого и плохого мужчины.
***
Карла почти ничего не ела, а потом уснула без сил. Именно тогда Соле пришло сообщение. Оно снова было от Даниэля.
Я был неподалёку от вашего дома, когда произошла эта неприятность. Я проследил за собакой и нашёл его в переулке. Пёс в безопасном месте, я позаботился о нём. Так что успокойся и успокой свою сестру. Завтра утром, если хочешь, отведу тебя к нему.
Соле сдержала возглас радости. Соблазн заполнить чат сердечками был велик. Сердцами всех цветов и форм. Всей радостью мира. Всей возможной любовью её молодости. Она этого не сделала, но благодарность всё равно выплеснулась наружу, выражаясь в строке заглавными буквами.
СПАСИБО СПАСИБО СПАСИБО СПАСИБО.
Я бы пришла, но мне нужно позаботиться о Карле.
Она тоже может прийти. Подумай об этом и дай мне знать, хорошо?
ГЛАВА 5
«Из чего бы ни были сделаны наши души,
его и моя — одно и тоже».
Эмили Бронте.
Мириам, если бы знала, ни за что не одобрила эту прогулку. Мать разрешала короткие прогулки по окрестностям, но уж точно не таинственные вылазки неизвестно куда в компании парня.
Поэтому Соле ничего ей не сказала, девочке хватило вчерашнего нагоняя. Соле не могла скрыть от матери произошедшее, — об этом говорил весь дом, если не весь городок, — но могла скрыть остальное.
«Мне пятнадцать лет, я не могу всегда слушаться».
Возможно, если бы мать проявила беспокойство о Диоре и возмутилась поведением управляющего и хозяина квартиры Лиалы, Соле была бы менее непокорной. Но обычное равнодушие Мириам, которое сводилось к нескольким туманным замечаниям, лишённым настоящего сочувствия, и лишь выражало сожаление по поводу опасности для Карлы, спровоцировало бунт.
Итак, полное молчание в прессе. Если бы кто-нибудь из сплетников-соседей увидел, как сёстры выходят из дома, то решил бы, что девочки идут в продуктовый магазин, расположенный в квартале от дома, как они часто делали.
Карла была рада прогулке, особенно когда узнала, что они навестят Диора. Встреча с Даниэлем состоялась прямо за магазином, в тихом переулке.
Там он их и ждал. Соле было интересно, куда Даниэль отвёл собаку и, если это далеко, как они доберутся до места с Карлой, которая не очень-то любит ходить. Теперь она поняла.
Даниэль был не на мотоцикле. Он приехал на одном из тех мини-каров, которые можно водить даже в шестнадцать лет, эти машины столь же малы, сколь и дороги. Как только увидел их, Даниэль вышел из машины.
Карла смотрела на него с любопытством, но и с подозрением. На мгновение она замерла на тротуаре, изучая. Затем Даниэль улыбнулся ей, и взгляд ребёнка тут же перестал быть подозрительным. Её любопытство осталось, но это было хорошее любопытство, полное ожидания, которое не заставляло Карлу отпрянуть и надуться, как это бывало, когда она чувствовала себя неловко в присутствии человека, который ей не нравится. Напротив, она продолжила приближаться к нему и, как только оказалась рядом, твёрдо сказала:
— Эрик!
Соле пришлось объяснить Даниэлю смысл этого заявления.
— Она имеет в виду, что ты похож на принца Эрика из «Русалочки». Это её любимый фильм. Его зовут Даниэль, Карла, но если хочешь называть его Эриком, это тоже нормально, правда? — спросила она одноклассника, чтобы получить подтверждение.
— Для меня это большая честь, — заявил Даниэль. — Никто ещё не сравнивал меня с принцем.
— Диор, — сказала Карла несколько мгновений спустя.
На этот раз Даниэль без помощи переводчика понял, что девочка хочет пойти к собаке.
— С радостью провожу вас к нему, — ответил он. Затем парень открыл дверь. На лице Соле отразилось удивление от этого средства передвижения. — Мотоцикл подарил мне отец незадолго до своей смерти, но мама не могла с ним смириться, — объяснил Даниэль. — Она во что бы то ни стало хотела купить мне именно такую машину, считая её более безопасной. Само собой разумеется, я почти никогда ею не пользуюсь. Но сегодня представилась подходящая возможность отложить свою неприязнь к этой маленькой коробке для избалованных сопляков и наконец-то сделать маму счастливой. Конечно, если бы она узнала, что я прогуливаю школу, она не была так счастлива, но нельзя же иметь всё.
Соле и Карла устроились на пассажирском сиденье, младшая сестра на руках у старшей, обе — в тесном контакте с Даниэлем, так как пространство в салоне напоминало игрушечную машинку. Кому-то такая близость могла показаться неловкой, но у Соле, напротив, сложилось впечатление, что это приятная интимность.
— Расскажи мне, пожалуйста, всё о Диоре, — попросила сразу, как только выехали на дорогу.
