Страж перевала (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

Правду сказать, это платье я надевала всего раз или два, а проехаться мне довелось только по двору, да и то лошадь вели под уздцы. Разрешение на каждую такую, с позволения сказать, прогулку, приходилось выпрашивать подолгу, и мне это вскоре надоело. Хорошо еще, наряд шили на вырост, иначе я бы в него теперь и не влезла...

- А что, Райгор затеял прогуляться верхом? - спросила я.

- Откуда ж мне знать, госпожа? Что велено, передала. Но уж наверно, не пешком же в таком платье ходить!

- Тогда, Мадита, как проводишь меня, сбегай на конюшню и узнай, что к чему, - велела я. - Если и впрямь готовится выезд, скажи, чтоб мне оседлали старого княжеского жеребца... Ну, конюхи знают.

- Так он бешеный...

- Ничего он не бешеный и меня хорошо знает. Делай, что сказано, а то гулять не отпущу, - фыркнула я. - Кстати... как там твой ненаглядный-то?

- Ох, госпожа, - тяжело вздохнула Мадита, расчесывая мою гриву. Я подсунула ей тот самый лошадиный гребень, а она и не заметила. - Ходит вокруг да около, вроде бы и хочет жениться, а вроде... не разберешь. Не знаю, госпожа, сложится или нет, я уж и сама не знаю, надо ли оно мне?

- Если не тянет, то и не надо, на такую, как ты, купец получше найдется, - не удержалась я.

- Скажете тоже!

- А что? Думаешь, если мне мало лет, так я ничего и не видела? - я повернулась и посмотрела ей в глаза. - В моих краях тебя б вперед ветра замуж увезли! И люди не чета этому твоему... кто он? Лакей?

- Вроде того. Подай-принеси господам, - вздохнула она. - А ведь в годах уже...

- Вот-вот. И вообще, - добавила я, подумав, - ты чем-то на мою маму похожа.

- Да будет вам! - всплеснула руками Мадита, чуть не выронив гребень. - Придумали тоже, меня со своей матушкой равнять!

- Так говорю же - похожа, не одно лицо. У нее волосы были светлые, как у меня, а глаза серые, туманные. А вот фигура - один в один твоя, так и тянуло прижаться потеснее, уж больно ладная и уютная, - улыбнулась я. - Отец очень ее любил. Жаль, сыновей им Создатель не подарил, но если бы не пожар... кто знает? Они ведь ещё совсем молодые были...

- Госпожа... - жалобно произнесла она и вдруг порывисто обняла меня, совсем как мама когда-то, но тут же отстранилась, испугавшись собственной дерзости. - Госпожа, они... родители ваши, должно быть, смотрят на вас и радуются: какая умница и красавица выросла, скоро даже не княжной, а княгиней станет!

- Ты думаешь, мне это нужно? Райгор меня не любит и никогда не полюбит, да и я его - вряд ли. И много ли радости от такого брака?

- Ну а детки как же? - тихо спросила Мадита. Я знала: детей она любит, очень хочет своих, но...

- А детей можно и безо всякого мужа нарожать, - сказала я по наитию.

- Госпожа! Да как вы о таком...

- Злых языков боишься? Мужа хочешь? Хоть плохонького, но законного? А каково с ним будет жить и детей растить, подумала? Может, из него отец вовсе негодящий выйдет!

- Вы, госпожа, говорите, будто бабка Ларины, знаете, кухарка наша... - Мадита утерла глаза тыльной стороной кисти. - Ларина частенько повторяет: бабка тоже всё твердила: если на людей все время оглядываться, то самой-то когда жить? И зачем? Шагу лишнего не ступи, слова не скажи...

- Она не с перевала ли родом была? - спросила я.

- Кто ж ее знает? Ларина ее помнит-то едва-едва. Говорит, бабка как-то взяла да ушла из дома, а с кем и куда - не сказала. Так и не нашли. Но она в своем уме была, это уж точно, и припасов взяла, и вещи свои захватила, не босой на мороз убежала!

- Значит, позвало что-то... или кто-то. А если она ещё говорила, что дети от любимого мужчины должны быть, чтобы и тебе, и им на радость, а в законном ты браке или нет - наплевать, значит, точно моя землячка. Что замолчала? Было такое?

- Ларина и такое поминала, но, говорит, только по родительским пересказам знает, - ответила Мадита и села на пол у моих ног. - Как так-то, госпожа? Вам, и верно, лет всего ничего, а рассуждаете... не всякая взрослая дама на такое сподобится.

- Они просто здешние, а я родом из других краёв, - улыбнулась я. - Всякого наслушалась. К слову, у нас долго живут. Как знать, вдруг и бабка та еще жива-живехонька, сидит себе у очага какого-нибудь пастуха да прядет или его внучат уму-разуму учит?

- Когда она ушла, Ларине пяти годков не было, а мамка ее только-только третий десяток разменяла, так что, может, у Ларины где-то дядьки-тетки подрастают, - улыбнулась вдруг Мадита и прижалась к моему колену. - Ох, стыдно сказать, госпожа...

- О чем?

- Мне вовсе даже другой человек по душе, не тот, что женихается. Он попроще будет, зато моих лет, немного разве постарше. И я ему нравлюсь, видно же, только вслух не говорит. И ведь на лицо не сказать, чтоб хорош, а все равно... - она шмыгнула носом. - Все равно тянет. Веселый он и не злой, не то, что наш княжич... Ой, что ж я болтаю!

- Райгор и тебя к себе звал?

- Кого он только не звал... Хорошо, обо мне быстро позабыл, получше нашлись.

- Я знаю, девушки жалуются, - я поправила волосы и встала. - Наверно, меня уж заждались. После договорим, если захочешь.

Мадита посмотрела на меня снизу вверх, кивнула несколько раз и принялась оправлять мне подол, хотя, право слово, в этом не было никакой нужды.

*

- Прошу извинить, я заставила себя ждать, - сказала я, войдя в малую трапезную.

Слуга почтительно придвинул мне стул, и я оказалась за столом как раз напротив княжны Айны. Та взглянула на меня со сдержанной усмешкой и продолжила обсуждать с Райгором какую-то великосветскую сплетню.

Она вышла к завтраку в легком утреннем одеянии и не прогадала: выглядело это весьма соблазнительно. Роскошные каштановые локоны в живописном беспорядке рассыпались по плечам, едва прикрытым полупрозрачной тканью, свободные широкие рукава при каждом движении съезжавшие до локтей, обнажали красивые белые руки, унизанные тонкими браслетами - они издавали нежный перезвон. Княжна была диво как хороша!

Райгор сохранял полнейшую невозмутимость, княжна же не умолкала ни на секунду, переводя дух только для того, чтобы отщипнуть кусочек какого-нибудь лакомства.

- Сударь, а ваша маленькая невеста всегда так молчалива? - спросила она вдруг ни с того ни с сего, ласково улыбнувшись мне.

Маленькая? Смеется она, что ли? Я ведь, повторюсь, почти одного роста с Райгором, а Айна мне по ухо будет! Или она на возраст намекала? Она-то Райгору почти ровесница, а я на пять лет его моложе...

Райгор промолчал. Айна пристально смотрела на меня, явно ожидая ответа.

- Нет, отчего же, - медленно произнесла я, выбрав перепелку покрупнее. - Просто я не настолько озабочена своей фигурой…

- При чем тут фигура? - оторопела княжна, хлопнула ресницами и сделалась ужасно похожа на мою фарфоровую куклу, которая так и просидела все эти годы в уголке моей спальни.

- Ну так ведь если ни на секунду рот не закрывать, то много не съешь, а не съешь - не раздобреешь, - ответила я не без злорадства и с хрустом раскусила крылышко.

Мадита говорила, что княжна так бережет свою талию, что неделями, бывает, маковой росинки в рот не берет. Ну а мне, как говорится, не в коня корм: что мне эти перепелки, я бы и окорок убрала в один миг...

- Да уж… - выговорила, наконец, княжна. - Вам-то уж худеть дальше некуда!

- Не переживайте, госпожа, - серьезно сказала я, - моя кормилица говаривала: пока толстый сохнет, худой сдохнет, уж простите за просторечие. Вы вполне можете дождаться, не так ли, господин?

Райгор очень удачно поперхнулся, а потом выговорил:

- Сударыни, не откажите в любезности... У меня выдалось немного свободного времени, так, может быть, проедемся верхом?

- Чудесно! - воскликнула княжна. - Обожаю верховую езду! Я только сменю платье…

По тому тоскливому взгляду, которым князь Райгор проводил прелестницу, я поняла - он рассчитывал, что она не пожелает отправляться на прогулку и хоть ненадолго оставит его в покое.

Я переоделась быстро, а княжну еще пришлось подождать. Право слово, за это время конюхи успели бы оседлать лошадей не только нам, но и целому отряду! Наконец, княжна появилась во дворе в сопровождении своей свиты - это был настоящий цветник, красавицы всех мастей, но ни одна и в подметки не годилась княжне... Я невольно залюбовалась - это ведь суметь надо: так подобрать сопровождающих, чтобы и окружающих затмевали, и оттеняли прелесть своей повелительницы!