И не смотри на его обнаженное тело с таким... интересом. Особенно на член, который ты, дорогая, уже успела увидеть во всех деталях.
— Знаю, — кивнул мужчина, словно специально продолжая медленно водить полотенцем по рукам. — Я настроил все так, чтобы ты входила ко мне без проблем в любое время.
Нормальный получается разговор. С одним небольшим нюансом: мой собеседник обнажен, и его этот факт абсолютно не беспокоит.
Шаг ко мне.
По позвоночнику рассы́пались мурашки. От резкого притока крови лицо нестерпимо запылало.
Я почти через силу опустила глаза.
— Может, оденешься? — не выдержала все же.
Слишком тяжелым и вязким казался окружающий воздух. Слишком отчетливо витало в нем что-то незримое и неизбежное.
— Этого ты хочешь, госпожа? — прозвучало тягуче и предвкушающе. Он играл со мной. Видел, как я на него реагирую. Знал, как меня смутить и выбить из равновесия.
И еще один шаг.
— Прекрати. Оденься. Давай поговорим. Или... нет... Я приду позже, — я худо-бедно взяла себя в руки и взглянула наглому гаду, который явно решил меня спровоцировать или деморализовать своим голым видом, в лицо.
Хотя... Он, похоже, ничего зазорного или особенного в своем внешнем виде не замечает. Что-то вроде: “Вот такой я во всей красе. Смотри на меня, смотри!”.
— И вообще, — продолжила я более громко и запальчиво. — Что это за заявление про неяри?
Этот мужчина. Он был способен взбудоражить по щелчку. Я не могла разговаривать с ним спокойно, мыслить трезво, вести себя благоразумно.
Теряла контроль и сбивалась с мыслей. Нарушала данные себе обещания.
Мои чувства к нему оказались острыми, пылкими, хаотичными и непредсказуемыми. Как сокрушающая все на своем пути стихия. Как ураган. Как затягивающий в свои глубины бездонный омут.
И новый шаг, когда дымный аромат тирианца уже проникает в ноздри, его жар ощущается на физическом уровне, а взгляд проникает в самое нутро, оседая тлеющими искрами в животе.
— Посмотри на меня, Лайла, — раздается почти приказ.
Что я говорила про “госпожу”, а?
Грегор отбросил полотенце и опустился перед моим сиденьем на колени, так, оказаться со мной одного роста.
Порыв зажмуриться я в себе погасила. И продолжала смотреть, изучая каждую черточку на его суровом мужественном лице. По меркам землян, да и в целом представителей Содружества, Грегора Шора нельзя назвать эталонным красавчиком. Даже просто привлекательным для большинства женщин я бы его не назвала.
Эта хмурая складка между густыми темными бровями. Шрам на щеке. Узоры на висках. Мощная шея с четким рисунком вен. Лысая голова. Небольшая щетина на резко очерченных, чуть впалых щеках.
Но есть в нем что-то такое... притягивающее взгляд. Загадочное. Неизведанное. Манящее.
Знаете, это как смотреть на живой огонь. Ты знаешь, что он опасен. Способен как согреть, так и спалить. Знаешь, но все равно тянешься.
Так странно...
По поверхности насыщенно-голубой радужки глаз тирианца лучиками расходились маленькие сверкающие молнии. Это выглядело странно и пугающе красиво. Словно небо в грозу, пусть я и не видела подобного природного явления никогда вживую.
— Я знаю, что ты чувствуешь, моя неяри, — мужчина вроде бы открывал рот, только мне чудилось, что его голос звучит прямо в моей голове. — И мы чувствуем то же самое.
— Мы — это ты и твой тир? — прошептала пересохшими губами.
Тирианец кивнул.
— Но я не нея. И не знаю, буду ли ей когда-нибудь, — попробовала я озвучить уже известный аргумент.
— Мы выбрали и решения не изменим, — произнес ниган Шор все тем же вкрадчивым и вибрирующим голосом.
— Значит, ты назвал меня своей неяри, чтобы... быть со мной? Потому что ты...
— Я не могу без тебя, Лайла. Мой симбиот показывал мне это с самого начала. Но... я понял все слишком поздно, хотя и думал о тебе постоянно.
— И твоя энергия насылала на меня эти сны.
— Мы оба видели одни и те же сны, моя неяри, — согласился тирианец.
Кадры из сновидений всплывали перед моим внутренним взором все четче и четче. До этого в мою память врезались лишь некоторые разрозненные детали: голос, ощущение всепоглощающего удовольствия, тепло чужой кожи или дыхания.
Сейчас... Я захлебнулась от потока возникших в голове картинок, которые казались настоящими воспоминаниями, а не плодом фантазий из мира снов.
— Тир давал подсказки и играл с нашими эмоциями. Заставлял тянуться друг к другу, несмотря на изначальную невозможность нашего союза.
Как он может сейчас выражаться так... связно и спокойно. Потому что у меня язык к небу прирос, а мысли скачут и рассыпаются в голове, волнуя еще сильнее.
— Мне не нравится перспектива быть госпожой, — честно призналась я хриплым голосом. — Этис объяснил мне, какую честь ты мне оказываешь, но... Это как-то ненормально и несправедливо...
Грегор Шор не должен кому-то подчиняться, даже по своей воле. Даже если этот кто-то — женщина, которую он выбрал. Я.
Мне не нужна власть над ним. Я просто хочу, чтобы он оставался моим мужчиной. Стал моим ромни и возлюбленным. Еще одним возлюбленным, выбранным сердцем, а не разумом или необходимостью.
Да-да, влюбленность в Этиса ведь не возникла спонтанно, сама по себе. Ее подстегнуло желание найти родственную душу, согреться рядом с кем-то, найти защиту за чьей-то широкой спиной. Чувство к капитану флагера не было похоже на буйство стихии, скорее на... ласковую, спокойную воду. Более осознанное. Более рациональное.
Но места в сердце для нигана Шора от этого меньше не стало.
Если того, чтобы быть с Грегором, требуется стать госпожой... придется пойти на подобный шаг в угоду местным порядкам и желаниям своего тирианца.
Ох уж эта пропасть между менталитетами и особенностями наших рас.
— Просто прими клятву и делай то, что тебе кажется правильным, — уверенно проговорил Грегор, будто прочитав мои мысли.
И вот его пальцы уже бережно сжимают мою ладонь. И мое сердце рвется из груди, заствляя дышать через раз. И от кончиков пальцев вверх по руке расходятся зудящие под кожей колебания энергии.
Ниган Шор что-то говорит, но из-за стучащей в висках крови и вводящих в гипнотическое состояние иномирных отблесков в его глазах я слышу и воспринимаю только отдельные слова.
А потом неожиданно понимаю, что это помещенный под кожу чип-переводчик не справляется с обещаниями, данными на каком-то ином языке. Возможно, старом тирианском. Я не знаю.
—...отдаю свое сердце и волю тебе в руки, — закончил мужчина.
Ну... Хоть это я услышала и разобрала.
— Я... не поняла даже половину, — призналась я растерянно.
“Мало ли что ты там мне пообещал?”.
— Потом переведу, — усмехнулся Грегор Шор, а затем просто выжидающе замолчал.
— Ты на меня давишь, — фыркнула я нервно. — А что будет потом? Мы...
— Просто будем вместе. Всегда. Кем? Кем захочешь, Лайла.
И ладонь его такая обжигающая. И глаза такие...
Космос...
— Х-хорошо, — вздохнула я. — Я согласна, Грегор Шор. Я... принимаю твою клятву, забираю твое...гхм... что ты там мне обещаешь. Только волю оставь себе. Мне не нужно служение, мне нужен ты. Просто ты.
Ох... Я сказала это. Мамочки, я ему это сказала!
— Как пожелаешь, неяри, — улыбнулся этот мужчина так светло и мягко, мгновенно преобразив свое лицо практически до неузнаваемости, что я, сама себе удивляясь, просто схватила Грегора за шею, притянула к себе и поцеловала со всей той неизрасходованной страстью, которую проживала каждый миг нашей близости во сне.
***
Поцелуй стал точкой отсчета. Тем спусковым механизмом, просигнализировавшим нам обоим, что сопротивляться взаимному притяжению и той жажде, которая скопилась за время просмотра мучительных и слишком откровенными снов, стало уже бессмысленно.
Ощущавшаяся в воздухе неотваримость некого переломного для меня и тирианца момента теперь усиливалась с каждым касанием губ к губам, языка к языку. С каждым вдохом. С каждым движением.
