Ваша мама и семь гномов - Варварова Наталья

Я с сомнением разглядывала лекаря. Пройдоха, но в иерархии гномов явно на самом верху. Демонстрировал дружелюбие. Ничто не мешало мне поступить так же.

– Не могли бы, сиятельный Балдур, в самых общих чертах описать, что произошло с Эританией? Чернокнижник вроде бы враг, но заседает в совете, а за помощь собственному племяннику – оттяпывает у него последнюю еду. Королева с детьми живет впроголодь. Король где-то путешествует. Когда стало известно о его смерти, и почему мы не в трауре?

Такое обращение ему понравилось. Как и оказанное внимание. Он тут же ухватился за возможность войти в круг тех, кому я доверяла (или делала вид).

– К правящим гномам обычно обращаются с эпитетом «подземный». Это подчеркивает наш статус. Все-таки живем и работаем мы многими метрами ниже. Мне очень приятно, Ваше Величество, что вы задаете вопросы. Для любого из семи правителей-магистров – это честь.

Как будто в этой комнате был еще кто-то, способный мне ответить. Но я кивнула и улыбнулась как можно мягче. Дипломатия никогда не относилась к моим сильным сторонам. Только теперь это не значило ровным счетом ничего. Я и матерью никогда не была. И, как подсказывало чутье, вряд ли когда-нибудь располагала такими грандиозными долгами, как Виктория V.

– В ваших глазах сияет жажда знаний, – продолжал льстить Балдур. – За всю жизнь я видел подобное лишь у одного молодого человека. Это привело к потрясающим переменам. Пускай те, что устроите вы, пойдут на пользу королевству.

Лео спал здоровым сном. Я быстро научилась отличать одно его состояние от другого. Молодая незнакомая гномиха принесла поднос с теплым супом на подложке, которая тоже излучала тепло. Балдур машинально провел над тарелкой ребром ладони и знакомо причмокнул.

– Супчик в порядке. Вам нужно нанять мальчику няню. Предыдущая тремя днями ранее вышла с балкона пятого этажа.

– Даррен? – других кандидатов на убивцы у меня не имелось.

– Скорее, она переживала, что вы сживете ее со свету. Боялась пыток. После известия, что король Кристофер не вернется, она лишалась своей защиты как его любовница.

Я схватилась за горящие щеки. Гном с сочувствием поглядывал на меня. «Да-да, милая, здесь еще тот паучий рассадник», – говорил его взгляд.

– Вы же, как бы это сказать, раньше не любили молодых симпатичных девушек. Помешались на этом в последние годы. Пытались травить принцессу. Неоднократно. Великий герцог даже наложил специальное заклятие, дичайшую мигрень – как только мысль свести в могилу Ее Высочество, снова приходила вам в голову.

Балдур все-таки сжалился, наблюдая за тем, как я все больше впадаю в ужас.

– Ох, какая вы нежная. И все же решительная. Будем надеяться на лучшее. Хорошо, давайте по порядку.

Из его истории выходило, что все беды Эритании проистекали, как бы современным языком выразиться, из приверженности ее народа древним традициям. Королевство менялось крайне неохотно, оставаясь одной из немногих стран на континенте, где продолжал действовать запрет на темную сторону магии. И когда у королевы сорок пять лет тому назад родилась двойня, это вызвало настоящий шок у местной аристократии – один из двух братьев буквально-таки излучал черную магию.

– Эллинея не желала слушать тех, кто всю беременность советовал ей избавиться от одного плода, чтобы дети потом не дрались за власть. Все-таки разница в несколько минут – это вечное сомнение в легитимности.

В этот момент я уже не жаждала продолжения.

– Черный маг родился первым?

– Уже никто не узнает. Король и королева унесли эту тайну в могилу, но слухи, понятно, ходили всякие. На юного Даррена покушались столько раз, что он, наверное, рекордсмен среди Карбюраторов. Эллинея пожертвовала жизнью, чтобы мальчик стал почти неуязвимым. Тем самым к своей жуткой магии он получил дополнительную защиту, – Балдур рассказывал без всяких эмоций.

Вообще-то я могла понять бедную женщину. Они с папашей, возможно, стащили с него корону, а потом ей пришлось наблюдать, как за сыном охотятся, как за тараканом на кухне.

– Однако королева постаралась обезопасить и старшего. Она взяла с Даррена слово не причинять брату вреда. Но дети росли, ненависть между ними крепла. Король поддерживал Кристофера, пока не умер от редкой хворобы. Даррен, носивший блокираторы, должен был жениться и уйти в свое герцогство, но его невеста покончила с собой за несколько дней до свадьбы. Но и Кристофер не обрел счастье в первом браке. По слухам, его жена любила его брата не меньше, чем его.

Я обратила внимание, что он не стал уточнять, что случилось с первой супругой моего мужа.

– А Эмилия? Ее происхождение…

– Ее мать была мудрой женщиной. Она сумела убедить обоих братьев, что девочка – родная дочь каждого из них. Поэтому ни Кристофер, ни Даррен не пытались извести Беляночку. По-своему заботились. Но и отеческой любви ей не досталось.

Спасибо, не очень-то и хотелось. Оба Карбюратора теперь виделись мне отъявленными упырями. Мы постепенно приближались к Виктории с ее зеркалом. И я не сомневалась, что в этой семейке она разделила всеобщую участь.

– Хотите услышать о своей судьбе, моя королева?

– Валяйте, Балдур. Если окажется, что я варила младенцев на завтрак или купалась в крови девственниц, то, боюсь, проку от меня будет мало.

Гном укоризненно покачал головой.

– Вы живете новую жизнь. Наша Эмилия не могла связаться с плохим человеком. К тому же фамильный кристалл тоже выбрал вас. Нет на вас лично невинной крови… Так вот. Наученный опытом первого брака, король заключил молодую жену в башню-темницу и держал там, пока она, то есть вы, не забеременели Лео. Якобы перед этим были и другие беременности, но еще одна девочка Кристоферу не требовалась. Когда вы наконец разродились и покинули башню, то мало кто мог узнать в вас прежнюю беспечную принцессу из соседней империи. Вы понимали, что ваша жизнь зависела только от расположения короля, который все, что хотел, уже получил…

Живот скрутило судорогой. От столь сильного спазма я схватилась за спинку кровати, чтобы удержать равновесие. Я помнила горький вкус напитка, после которого все внутри жгло огнем, а мышцы начинало выкручивать. А потом… потом начинался выкидыш. Мда, память тела сыграла со мной злую шутку. Сколько раз она прошла через это?

В дверь стукнули. Раз, другой – дальше я уже потеряла контакт с реальностью. Когда нашла себя на кровати рядом с Лео, надо мной склонился не только Балдур, но и другие взволнованные гномы. Вон Дофур аж побледнел.

– Что ты наделал, старый прохвост! Ты далеко зашел в своих экспериментах с ее памятью. Эту женщину мы потерять не можем… Ваше Величество, вы слышите меня? Любимой розовой воды, розового лимонада? – вопрошал он.

– Чаю с лимоном, – буркнула я.– Ненавижу розы во всех видах.

Глава 15

Что, интересно, подумали бы в моем мире, если бы одну даму обхаживали семь приятных малорослых мужчин разного возраста? В этом-то все, наверное, привыкли.

Дофур помчался за чаем. Вомбадрил обмахивал меня мокрым полотенцем с ароматом восточных специй. А что если он промахнется и как приложит свою королеву по ее холимой магией физиономии… Балдур считал пульс. Четверо остальных столпились у противоположной спинки кровати и хором тянули какой-то заунывный мотив наподобие «Эх, дубинушка, ухнем».

– Ребята, ребята. Я жива. Признательна и все такое. Мне бы отлучиться на пять минут. Можно ли вас оставлять с принцем?

Сболтнула я это явно не с бодрой головы. Во-первых, нас с Лео охраняли как раз гномы, и Эмилия дала понять, что надежнее в королевстве никого нет. Во-вторых, ну зачем портить отношения с какими никакими, но союзниками. В отличие от Даррена, эти семеро магистров во мне заинтересованы.

Но гномы не обиделись. Наоборот, разулыбались и закивали блестящими шлемами.

– Это мы до сих пор привыкаем, что вы так сильно привязаны к Их Высочеству. Упоительно-упоительно.

Даже не надо поднимать головы, чтобы опознать говорящего.