Ваша мама и семь гномов - Варварова Наталья

– Вы раньше не называли меня так, матушка, – сказал Лео и так и остался с ложкой во рту.

Гномы весело толпились вокруг кровати. Стоявшая в изголовье Эмилия накручивала локон на палец. Мысли ее были от нас далеко, но я все равно не могла отделаться от ощущения, что мы собрались на военный совет… Я и все мои союзники против одного чернокнижника и кучи неизвестных обстоятельств, которые грозили обрушиться на мою бедную голову.

О них-то и не преминул напомнить дорогой Балдур:

– Моя королева, не серчайте. При всей сложности вашего взаимодействия с братом супруга нам желательно заручиться его помощью. Только он имеет силу, чтобы сдерживать соседей Эритании от вторжения, а ваших вассалов – от того, чтобы не погрызли друг друга.

Я провела рукой по почти шелковым волосам мальчика и жестом показала, что он не доел. Однако разговор с Балдуром нельзя бросать на полуслове.

– Я вижу вокруг лишь упадок. На что здесь позарятся соседи… А вассалы, как они выглядят – это те, кто плевался этим утром на головы сидящих ниже?

– Если бы, – принцесса вышла из своего оцепенения. – Каждому феодалу положено место на скамье. Но денег в казне настолько мало, что на любое более-менее значимое событие мы уже давно не рассылаем приглашения, а продаем билеты. Надо будет посоветоваться с Аннет, что делать с положенной в таких случаях коронацией.

Логика принцессы выглядела железно. Если не распродать места в церемониальном зале, то не на что будет устраивать обед. Тем не менее, цвет Эритании все же должен встретиться с королевой – и куда, скажите на милость, девать знать на время обряда, если их места займут горожане, крестьяне и ремесленники?

– Королева еще не знакома с Аннет, – подал голос Вомбадрил. Повисла драматическая пауза, во время которой я традиционно осмысливала свое положение.

Лео наконец съел суп и даже надкусал лепешку. Почувствовала прилив радости. Ребенок выспат и сыт. Как справляться с магическим истощением на короткую перспективу, понятно, а дальше – надо выяснять.

– Да что там Аннет, если мне служат такие вассалы, как вы, – причем, по нашему договору, королю отходит процент с вашей добычей – если в королевстве полно феодалов, а, значит, и земель, то почему мы чуть ли не побираемся? Дайте угадаю… Герцог Даррен?

Эмилия повесила нос. Первый раз я наблюдала эту несгибаемую девушку удрученной.

– Надо признать, что в этом есть и участие отца, – признала она. – Когда он понял, что с братом ему не справиться и что даже ментальные щиты против Даррена не работают, то оставил королевство на молодую жену и уехал искать средство от черных чар.

– Это из-за меня, – пискнул Лео. – Папа не мог смотреть, как я болею. Он называл меня жалким и очень злился.

Я не знала, как относиться к тому, что встретить Кристофера Карбюратора мне не суждено. Одна жене умерла, другую истязал, над ребенком – издевался. Правитель и без запретной магии был душегубом. Избавление Эритании следовало бы начинать с него, а Даррена оставить на десерт. Впрочем, король постарался помереть раньше.

– Нет, ты точно не при чем, солнышко. Папа раздражался от собственного бессилия.

Я подхватила легкого для своего роста мальчика и усадила к себе на колени под недоуменные, слегка ошалелые взгляды остальных. К этому тоже пускай привыкают. Кристалл же сказал эританским языком: детям – счастье, маме – мороженое.

Схема, по которой герцог прибрал себе практически все доходы казны, оказалась беспроигрышной. Околдованная им королева отдавала земли на кормление верным вассалам с тем, чтобы они платили налог и отправляли в королевскую армию рыцарей. Однако скоро выяснялось, что им угрожает либо эмир, либо император, а деньги кончились. Отбиться мог только Даррен – после ухода Кристофера с верными людьми регулярная армия потеряла всю боевую мощь.

С гномами вышло еще веселее: Виктория собственным указом переписала доходы королевства от их месторождений на Карбюратора. На дорогах лютовали разбойники, и перевозить руду и камни стало небезопасно. Герцог справился и с этой задачей – разбойники исчезли, как и чуть ли не основной источник дохода Эритании.

Зато королеве разрешили иметь личную охрану и личную свиту из числа гномов, потому что человеческая половина замка перестала отзываться на ее распоряжения. Делами в нем заправляла старая кормилица герцога. В собственном замке Виктория жила, будто в осаде.

Никто не сомневался, что фамильный кристалл на совете отправит бедняжку в изгнание. Обсуждалось лишь варианты того, кого Даррен посадит на трон вместо нее – принцессу, скоропостижно выданную замуж за нужного человека, одну из своих фавориток или все же Виктория сохранит место при дворе и при сыне, но на еще более унизительных условиях.

– Бумагу мне и ручку, – гаркнула я, не обращая внимания, что о таких канцелярских принадлежностях здесь не слышали. – Пишу новый указ. Ни кристаллика с ваших рудников больше не уедет к родному деверю. Я изловлю всех разбойников лично. Разворачивайте поток в обратную сторону.

– Мы не против, – зашумели гномы. – Мы только за вас боимся ВашВеличество. Околдует вас, как раньше, и замучит еще сильнее.

Я постаралась заморозить их взглядом, чтобы не пугали Лео. Вроде поняли и примолкли.

– И еще мне понадобится карта. Посмотрю, какие из вассалов первыми попадут под взыскание налогов. На каком основании они столько лет не платили трону? Где документы? Если таковые найдутся, то объявим просроченными и потребуем перезаключить соглашение… Эмир, падишах, император, если заявятся к ним/к нам в гости, – все будут иметь дело со мной.

Балдур нахмурился, но обвинять в волюнтаризме при всех не решился. Я поймала восхищенный и какой-то излишне горячий взгляд Дофура. Фаворит королевы сегодня укоротил бороду, снял шлем и надраил кольчугу. К гадалке не ходи, гном передумал принимать отставку.

Глава 17

Шестерым из моих верных подземных правителей надлежало побыстрее вернуться домой. Надеюсь, мне удалось скрыть облегчение. Все семеро смотрели на меня, затаив дыхание, и я постоянно боялась совершить какую-нибудь непростительную ошибку.

К жизни среди людей лучше других были приспособлены Дофур и Вомбадрил, к которым я за эти два дня почти привыкла. Они сменяли друг друга во главе караула в моих личных покоях. При этом спокойнее всего я ощущала себя в обществе старого лиса Балдура.

Правитель-лекарь, хотя бы в силу возраста, не претендовал на то, чтобы скрашивать одинокие королевские ночи. Однако в Магьяре – так назывались владения гномов – тоже требовалось его постоянное присутствие.

– Не переживайте, Ваше Величество, – церемониально раскланялся он. – В замке всегда дежурит один из моих учеников. Уверен, вы очень быстро освоите все доступные магические приборы. Например, чрезвычайно полезные зеркала-передатчики. Тогда вызвать меня займет всего несколько минут. И все равно, не советовал бы вам волноваться. Их Высочество чувствует себе превосходно, а в случае внезапного ухудшения – вы знаете, что делать.

Не очень приятно, когда твои эмоции настолько очевидны. Прямо как соперничество между двумя «моими» гномами. Обычно сдержанный Вомбадрил чуть ли не рычал на Дофура. Он оттаскивал его в сторону и втолковывал что-то на наречии, больше похожем на грозный рокот горной лавины, чем на язык.

Интересно, было у Виктории что-то с Вомбадрилом или этого красавчика она игнорировала? Впрочем, не мое дело. Я отвечаю за сегодняшний день, и обоих вояк ждет сюрприз.И я его понимала, правда, на свой лад – впереди ночь. И Дофур явно потребует стандартной расплаты за утраченный аудбьёрген. Несмотря на то, что все видели, что королева изменилась и пробует вводить иные порядки, гномы уважали давно заведенную традицию: чем ближе к венценосному телу, тем почетнее…

Что касается остальных четверых, то здесь я запомнила, что Рангвальд всегда выглядел так, словно явился на поминки. Бодиль, напротив, хихикал независимо от темы разговора. Игг казался стеснительным, что, по-моему, необычно для любого правителя, а Оддмар – постоянно зевал.