Русалка в академии (СИ) - Максонова Мария

— Всего лишь маленький детский каприз, — хмыкнул Халиф. — Позволь им поиграть в лекарей.

Женщина бросила на меня злобный взгляд и поджала губы:

— Я буду присутствовать.

Ну, все в моем репертуаре: если уж позориться, то при всем честном народе. Черт.

Глава 99

Ладно, где там наша не пропадала? Везде уже пропадала, чего уж жаловаться.

Я подъехала к Ярису и взглядом указала на трясущегося незнакомца.

— Это господин Херджи, ученик старшего лекаря Халифа, — представил мне его Ярис, — его учитель, к сожалению, не смог присутствовать.

— Почему? — спросила я на автомате.

— Отравился. Не вынес позора из-за того, что не может помочь своему правителю.

— О, Боже! — выругалась я по-русски, но Ярис и так понял, наверное, привык уже к моим словечкам.

— Нет, ничего страшного, остальные лекари успели его спасти. Но он без сознания, так что отвечать на вопросы о лечении не может. У нас есть только господин Херджи.

— Я ничего не знаю! — вскричал тот немедленно в панике. На имперском он говорил с акцентом, но правильно.

— То есть на лекаря вы не учились? — удивилась я. — Вас только недавно взяли в ученики?

— Нет... я учился... и уже пять лет служу при дворе младшим лекарем, — смутился халифатец.

— Ну, значит вы сможете мне объяснить, что тут у вас как работает, — обрадовалась я. — Не бойтесь, я в этом совершенно ничего не понимаю! Я на лекаря, к сожалению, не училась, — проговорила с притворным сожалением. — Да меня бы и не взяли, способностей не хватает. — Я взяла младшего лекаря за руку и потянула его ближе к Халифу. Он поклонился по дороге, покраснел, но шел покорно, словно телок на привязи. Я затащила его за софу. Халиф опять взялся за свои бумаги, но теперь уже молча, только чиркал что-то пером, периодически окуная его в подаваемую секретарем чернильницу. А вот МаХалиф не отводила от нас настороженного взгляда. — Расскажите мне, что из этих амулетов и как работает?

Лекарь замялся, а потом все же указал на те амулеты, что лежали рядом с неработающей рукой повелителя:

— Эти амулеты поддерживают кровоснабжение и другие функции в руке, чтобы она не усохла от бездействия.

— Прекрасно, — кивнула я. — А эти? — указала на те, которых было больше всего.

— Эти амулеты тоже поддерживают ноги повелителя, пока он не способен ходить, в надлежащем состоянии, — опять показал лекарь на совершенно другие амулеты в изножье софы.

— Понятно, — кивнула я.

— Еще мы делаем для Халифа поддерживающие силы зелья, а также успокаивающие и улучшающие сон, поддерживающие работу сердца и другие крайне полезные субстраты. Так же один из коллег-лекарей предложил сделать мази от пролежней... — он осекся, наткнувшись на мрачный взгляд МаХлиф.

— Это все замечательно, — покивала я, — вы стараетесь поддержать тело Халифа в хорошем состоянии. Но как вы лечите его основную болезнь?

— От этой болезни нет лечения, прекрасная госпожа, — тихо ответил он и со страхом покосился на МаХалиф, у которой того и гляди из ноздрей мог пойти дым.

— И все же, что именно вы делаете? Как поддерживаете жизнь повелителя?

— Дело в том... — он замялся, покосился на МаХалиф, понизил голос, — дело в том, что это очень древний способ лечения.

— Так... — протянула я, глядя на него подозрительно.

— Он очень древний и очень сложный. В библиотеке Халифа хранятся записи и схемы работы амулетов...

— Та-а-ак?..

— Мозг — сущность темная, неизвестная простым смертным. Говорят, именно в нем живет душа человека. Лечить его очень сложно.

— Так что же именно вы сделали?! — рявкнула я, не выдержав.

— Мы применили амулет, который хранился в сокровищнице Халифа, — быстро-быстро забормотал лекарь. — Он помог, он способен лечить мозг, частично. Но, едва Халиф отходит от него, как ему снова становится плохо. Амулет будто залечивает рану в его разуме, но, едва он перестает действовать, как рана открывается вновь, будто ее плохо зашили. Мы попробовали сделать копию амулета, сделали много-много копий, лучше маги-лекари и артефакторы работали круглыми сутками, чтобы их создать! Но от количества амулетов ничего не меняется, прекрасная госпожа. Мы не знаем, как помочь Халифу, простите нас. Даже мои коллеги, что учились в Империи, не знают иного рецепта и не слышали, чтобы в Эльфторосе могли вернуть к жизни человека, которого разбил инсульт. Мы можем лишь продлевать его бытие, пока не кончится магия, но не можем его излечить.

— Поди прочь, отродье шакала! — неожиданно львицей зарычала МаХалиф. — Прочь с глаз моих! Спрячься обратно в своей темнице, чтобы я тебя не видела! Мой сын будет жив, слышишь?! Он будет жить!

Лекарь попытался сбежать из комнаты, но я взмахнула рукой, вода обхватила его за талию и подтащила обратно ко мне. Несчастный, понимая, что ему не сбежать, спрятался за моей спиной.

— МаХалиф, пожалуйста, не мешайте лечению.

— Назвать моего сына трупом — это ты называешь лечением?!

— От того, что вы будете отрицать угрозу, она меньше не станет, — отмахнулась я. — Вы предпочтете встретить армию неприятеля со своим, пусть и небольшим войском, или закроете глаза, испугавшись его численного превосходства, и притворитесь, что никакого врага нет?

Она недовольно промолчала. Халиф фыркнул в свои бумаги, притворяясь, что не обращает на нас никакого внимания.

— Ладно, думаю, для начала надо убрать отсюда все лишние амулеты, — решила я. — Ярис, ты мне поможешь?

— Конечно.

— Что значит "убрать амулеты"? Вы с ума сошли! — возмутилась МаХалиф.

— Не волнуйтесь, нужные мы оставим.

— Но...

— Вы же слышали, работает один амулет, остальные только мешают.

— Но если ему станет хуже?!

— Тогда вернем, конечно. Но пока долой все лишнее. Ярис?

Тот послушно начал отстегивать амулеты, закрепленные на софе с помощью длинных игл. Лекарь нам не помогал, а бормотал что-то по-халифатски. Судя по мимике и движениям — молился. МаХалиф нервничала и заламывала руки, ее сын напряженно замер, ожидая ухудшения своего состояния.

Наконец, когда на софе остался только один большой мощный старинного вида амулет, я смогла спокойно рассмотреть Халифа магическим зрением. Сперва правитель и его мать напрягались, переглядывались, он удивленно двигал спиной и головой, но ухудшения не ступало, и стало понятно, что все эти цацки были совершенно лишены смысла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Наконец-то можно сесть, чтобы ничто нигде не кололо, — буркнул Халиф, пытаясь изменить позу. Его нерабочая рука сползла с подлокотника и упала на колени. МаХалиф поспешила поправить подушки, я же заехала к нему сзади и положила руки ему на плечи.

— Это неприлично! — зашипела на меня МаХалиф.

— Обсудим это после того, как я завершу лечение, — буркнула в ответ и прикрыла глаза.

Крупные артерии заскользили перед внутренним взором сетью разветвленных пульсирующих жгутов. Я увидела сонную артерию совсем рядом, почти под моими пальцами, но течению крови в ней мешало что-то Тромб? Еще один?

— Черт! — выругалась и наложила руку прямо на шею повелителю пустыни.

Что-то бубнила возмущенно на заднем фоне МаХалиф, ее успокаивал Ярис, я же сосредоточилась на тромбе. Большой, крупный. Если он оторвется, то ущерб мозгу будет нанесен серьезный. Пришлось заставить кровь скользить вокруг него, обходя, а потом медленно и аккуратно создать более тонкий, но мощный поток в обратном направлении. Обняла им тромб и буквально соскоблила его со стенки сосуда, утянула вниз по шее и там в районе ключиц принялась разминать-размалывать потоками крови, пока он не растворился под моей магией.

Когда я открыла глаза, то обнаружила, что руки мои лежат уже на груди повелителя. Попыталась не подавать виду, выпрямилась, кивнула Ярису:

— Опасность нового удара миновала.

— Спасибо, — выдохнул он с облегчением.