Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна

"Может, в этом причина?"

Он отвлек мое внимание на себя, возвел непреодолимую преграду между мной и Эши. А потом еще раз — ценой собственной жизни.

"Какая милая теория заговора".

Не хотела я в это верить. Но чутье, которое пробудилось, мой внутренний оракул буквально кричал об этом.

"Кассандре тоже никто не верил".

Я не верила, потому что так сыграть невозможно. Немыслимо! Даже если посол играл со мной и родственником в свои игры, он сам попал в силок. Я видела, что он тоже влюблен.

Не спалось. Приняв душ, я поплелась вниз, на кухню. Вообще я заметила, что в новом теле мне требовалось меньше сна. Мама и Гудрун спустились позже. Отец забрал бенто и улетел. Мама ушла наверх работать.

Подруга пила кофе, черный как ночь и без сахара, хотя о фигуре ей не стоило беспокоиться. Я попыталась и не смогла. Вот еще один минус существования в новом теле: запах приятный, но на вкус дерьмо. Теперь я понимала, отчего Хаоли только нюхал, но не притрагивался к этому напитку из горелых зерен.

— Я нашла решение, — сказала я. — Сектор Бельфлер. Они хотели Эрг-ласси в этой системе — они ее получат. Но не на Фрейе.

— Там сейчас спорный сектор, — сказал подруга. — На месте взорванной планеты сформировался пояс астероидов. Мы планируем начать совместные горнорудные разработки. Эрги в доле, разумеется.

— Если я подпишу контракт, то уеду и окажусь вне юрисдикции Санитарной инспекции.

— Не совсем. Но доставать тебя там точно не будут, — рассмеялась она. — Господи, решение было прямо у нас под носом. Как я не подумала! При определенном везении мы даже выкурим оттуда эргов.

— Как?

— Их природный территориализм. Там, где ты, нет и не может быть другой общности "ласси".

— Вот и хорошо.

* * *

Тошио поспособствовал скорейшему решению вопроса. Я подписала контракт на два года. В последний момент вдруг выяснилось, что Гудрун отзывают с Эрг-ласси и направляют в сектор Бельфлер.

— Ты с ума сошла! — я была удивлена. — Сама попросила о переводе, или они заставили? А как же Эйтэ Ла?

— Переживет, — ответила она и наставительно задрала палец вверх. — Я решаю, что делать и куда лететь. Нас ждут великие дела.

Не понимаю и никогда не пойму, как на алтарь науки можно бросить свою жизнь. Но она такая, какая есть.

— Ладно, — сказала я примирительно. — Хоть одно знакомое лицо рядом. Я не против.

Глава 9

Перед отлетом я должна была внести обязательный вклад в Планетарный банк жизни. Но мой новый статус не дал этого сделать. Я уже не была человеком, и мои яйцеклетки не годились.

"Генетический мусор. Пария".

Я стала парией. На Старой Терре таких стерилизовали, чтобы не испортить породу. Впрочем, обследование я прошла. И тут же выяснилась одна деталь, которая перевернула весь мир.

— Что-то я не пойму, — сказал медик, который проводил сканирование брюшной полости. — Я сравнил со старыми данными. Похоже на растущее образование.

У меня все похолодело внутри. Я прислушалась к себе. Вот и побочные эффекты мозаичной "химеры". Рано или поздно возникнет хромосомная поломка, опухоль или органическое поражение из-за несовместимости своих и чужих тканей, и это меня убьет. Люди не приспособлены к такому симбиозу. Все решилось само собой.

— Проверьте еще раз, — попросила я.

Он подтвердил. Мне предложили остаться на Фрейе, сдать анализы и готовиться к плановой операции. Я отказалась.

— Не хочу менять планы из-за этого.

Неизвестно, что будет, если я умру. "Одежда" наверняка начнет искать нового носителя. Оставшись без контроля, она может заразить кого-то еще. Лучше улететь далеко-далеко… Пусть все случится там.

— Сколько времени у меня есть?

— Полгода, год, — медик пожал плечами. — Как переезд и космическая радиация ускорят рост, я затрудняюсь сказать.

Значит, полгода. Сказать родителям? Не очень хорошая идея. Родители не должны пережить своих детей. Есть в этом что-то неестественное. Здесь я точно не останусь. Не хочу, чтобы они это видели. Предпочитаю остаться в их памяти живой и здоровой.

Сегодня док Фредриксен будет слушать меня. Он снова увидит мои слезы.

Не хочу умирать. Я хочу жить!

* * *

Вопреки ожиданиям, я совсем не чувствую себя больной. Напротив, все процессы словно активизировались, и запустился резервный источник питания. Волосы и ногти отрастают с ошеломляющей быстротой. Огненная грива теперь струится до пояса и не думает останавливаться… Смотрю на себя и не узнаю. Появилось какое-то внутреннее сияние. За неделю я немного отъелась и округлилась, ребра и суставы уже не выступают. Все время прислушиваясь к себе, я не нахожу изъяна.

"Все хорошо".

Что же делать на досуге? Изучать собственную медкарту, разумеется. Можно сравнить вариант, что прислала Гудрун, и данные последнего обследования. Да, несомненно имелось какое-то образование в матке справа, рядом с фаллопиевой трубой.

"Смахивает на внематочную беременность".

Невозможно! Я не имела контактов с человеческими мужчинами, кроме того, размер образования… и скорость роста… хм… Надо понаблюдать в динамике.

"Наверное, сканер неверно интерпретировал данные", — решила я. Потом оператор расшифровал показания прибора в силу своего опыта. Он раньше осматривал только людей, а я не совсем человек. Может быть, у эргов это образование выполняет какую-то функцию?

"Не стоит…"

Я тешила себя напрасными надеждами. Простейшее решение — самое верное. Медики правы. Можно лечь под нож хирурга, но отчего же все во мне отчаянно сопротивляется этой мысли? Ну, ладно, удалят придатки вместе с… этим. А дальше? Дефектные клетки все равно останутся. Цитостатики могут не подействовать, и все начнется сначала.

"Проклятье!"

В любом случае, в страховке мне отказали на основании обследования. Вот как! Лечу на свой страх и риск другой край вселенной, и, если со мной что-то случится, никто никому ничего не должен.

* * *

— Папа, как ты смотришь на то, что я поеду на "Бельфлер"? — однажды за завтраком спросила я. — Станция еще строится, но там уже набирают персонал.

Еда теперь — настоящий квест. Синте-омлет привычно игнорирую. Для меня это неживая еда, на вкус как картон, хотя отец ест с удовольствием. Кусок сыра на пробу. Съедобно. Вкусно! Пастеризованный, наверное: еда как еда. А это что? Взрыв вкуса во рту! Кажется, сейчас глаза на лоб полезут. Микрофлора в хлебе на закваске. Внутри куска чисто, тепловая обработка убила микроорганизмы, но снаружи — о! То, что было на столе в пекарне, осело сверху. Остатки муки, масла и диких дрожжей? Корочка как невероятное лакомство, нектар и амброзия.

Судорожно вдыхаю и выдыхаю, стараясь не привлекать внимания. Наверное, я никогда не привыкну к этому.

— И кем ты там будешь? — скептически спросил отец, и рыжие брови приподнялись в наигранно удивлении. — Лицензию на медицинскую практику у тебя отозвали.

— На Фрейе да, — улыбнулась я. — Но выданная Терра Нуэва на квалификации лицензия все еще действует.

Отец скрестил приборы на тарелке.

— Я против. Ты уже наездилась, дочь. Хватит путешествий.

"Как авторитарно".

Я собиралась с мыслями, чтобы ответить, не обидев родителя. Он же не со зла. Просто, чтобы защитить, не хотел отпускать меня далеко. Отец хотел держать все под контролем.

— Пап, я уже не ребенок.

— Увы.

— Я не могу вечно прятаться. Само мое присутствие действует на санитарную инспекцию, как красная тряпка на быка. Я уеду, но буду слать письма. Потом вся эта шумиха утихнет, и я вернусь.

— Ты сама-то в это веришь? — скептически сощурился он.

— Главное, чтобы ты поверил, — пошутила я. — Я могла бы не спрашивать твоего мнения, но оно важно для меня.