Невеста тёмного лорда (СИ) - Гран Ана

— А мне вот нет. С ним ты всегда живая, — кивнул он на Вильяма. — Как он это делал? — задумчиво спросил он. — Никогда не понимал. Может, у него был какой-то ключик, — и его рука легла на мою талию, которую я тут же скинула.

— Мне нужен воздух, — сказала ему и поспешила выйти на балкон подальше ото всех, от липких взглядов, от Вильяма с Бернадет, принимающих поздравления. Видеть их счастливые лица, я сейчас хотела меньше всего.

Я думала, что справлюсь. Приду с гордо поднятой головой и продержусь до конца вечера, но я не могу. Возможно, тут и принц постарался со своими пьяными откровениями, но Вильям даже не смотрит в мою сторону, будто меня и вовсе нет.

Я посмотрела на свою левую руку, на его кольцо, за которым он приходил. И не клеилось у меня в голове эта ситуация с Тенью, и то что Вил приходил к Рою. Он ведь сказал, что видел только тень. И гадай теперь, какую тень он видел и в каком смысле? И этот странный способ общения через бумагу. Почему он мне ничего не рассказал? Ведь у него была такая возможность, а он всё заладил кольцо да кольцо, а потом и вовсе не снимай кольцо! Одуреть можно!

Внизу раскинулся сад, горели фонари, журчали фонтаны и летняя теплая ночь, и незнакомое чувство брошенности режет на части с противным скрежетом.

За спиной раздались шаги. Я напряглась, боясь, что там снова принц, но не оборачивалась, потому что в глазах были слезы, и я не хотела, чтобы меня хоть кто-нибудь видел такой… плачущей.

К перилам подошла рыжая Люси и стала остервенело вытаскивать шпильки из прически.

— Что ты делаешь? — спросила её.

— Создаю максимально комфортную обстановку, — сказала она. — Ужасно неудобно без брюк, — добавила девушка. — Они меня сюда на разведку прислали. Ты — женщина, иди и поговори с ней по-женски, — скопировала она интонацию Роя.

— Они?

— Питер, Рой, Маркус и Герберт, — проговорила девушка, а потом добавила, — ребята очень переживают за тебя.

Я хмыкнула. Друзья Вильяма, а волнуются обо мне, когда сам он всячески меня избегает и, похоже, что совсем не волнуется.

— Я не хочу сейчас разговаривать, — проинформировала её, сдерживая рыдания. А так хотелось взвыть, но вместо этого затянулось неловкое молчание. Люси явно никуда уходить не собиралась, а мне нужно было выпустить пар, а точнее слёзы.

— Уйди, пожалуйста, — попросила её, но девушка меня не услышала или не захотела услышать.

— Мне жаль, что так вышло, — начала она. — Я знаю, что не понравилась тебе, — тряхнула она своими рыжими кудряшками. — Я ведь не леди, и манеры у меня не безупречные, но если тебе нужен друг… — она запнулась, — вернее подруга…

— Не стоит, — оборвала я её, смотря на кусты под балконом, а по щеке ползла слеза.

— Почему?

— Не знаю, — пожала я плечами, быстро стёрла предательскую слезинку и посмотрела на неё. Действительно миленькая, особенно с этими кудряшками, чуть вздернутый носик и глаза сине-лазурные. — Мы слишком разные, Люси.

— Согласна, — не стала она возражать и снова неловкая тишина, звуки скрипки из зала и боль от того, что где-то там Вилли сейчас танцует с другой. Боги! Да я с ума сойду от ревности!

— У меня никогда не было подруги, — сказала ей.

— Что вообще ни одной? — удивилась она. — А однокурсницы?

— У меня домашнее образование. Моим единственным другом всегда был Вил. Понимаешь, каково мне сейчас?

Люси молчала.

— Когда кто-то становится для тебя всем, а потом уходит…

Я не смогла договорить, потому что в воздухе весело слово «если» и «когда». Когда он вернётся… Если он вернётся? А если нет?

— Я понимаю, — сказала рыжая. — Правда, понимаю. Раньше вот не понимала, а потом Питера встретила. Я много лет никак не могла ни в кого по-настоящему влюбиться, а тут столько чувств сразу! И Питер… мы ведь действительно половинки. Меня пугает, что мы так сильно с ним похожи! И это даже не схожие увлечение, вкусы на еду и один взгляд на мир, это что-то на животном, биологическом уровне. Жесты, мимика, реакция, предугадывание действий друг друга. У меня есть опасение, что ещё немного и мы начнём читать мысли!

— Я боюсь раствориться в нём, — сказала она после недолгого молчания — Потому что, если он однажды уйдёт, меня уже не будет.

Я грустно улыбнулась, потому что слова эти были знакомыми.

— Вот и не потеряй его, — сказала ей. — Терять любимых очень больно и это не секундная боль.

— Знаю, поэтому я и здесь, — развела она руками.

Градус грусти и тоски в моём настроении немного понизился.

— И как тебя только родители сюда отпустили?

— А они ещё не знают, — задорно сказала она. — Бабушка вот должна приехать днях… Я боюсь, что она здесь кого-нибудь испугается и сляжет в кровать болезнью.

— А почему родители не знают?

— Они у меня картографы. Местность исследуют, карты рисуют. Сейчас в экспедиции на землях эльфов. Там международная группа, карты обновляют. Поддерживают связь только с министерством.

— Ясно, — только и сказала я.

— А твои родители кем работают?

— Аристократами, — коротко ответила я.

— Тяжелая профессия, — покачала головой Люси.

— Отец умер пять лет назад, брат ещё маленький был, а мать, хоть и носит фамилию отца, она — не Черн. В её жилах течет кровь другой семьи и главой рода по старшинству стала я.

— У тебя есть брат?

— Да, Николас. Ему в этом году исполнилось шестнадцать.

— Классно, у меня вот нет брата. Я в детстве просила родителей, чтобы они мне братика подарили, причём старшего.

Я улыбнулась.

— И как подарили?

— Неа, — снова тряхнула она своими кудряшками.

— Они у тебя всегда такие? — указала на волосы.

— Да, — она поправила их рукой, — с укладкой много проблем.

— Зато завивать не надо.

— Это точно.

Мы снова помолчали, но это молчание уже не было напряженным. Мы стояли в тишине и обе смотрели в ночь, пока Люси не спросила:

— Что вот прям совсем подруг нет? А кузины там?

Я вспомнила свою кузину Лору.

— Кузины — это совсем другое дело.

— Что значит «другое»? Вы же дружите?

— Она моя родственница. А вот не будь она моей кузиной, дружили бы мы?

— Как всё сложно, — пропыхтела Люси, и мы снова замолчали, глядя в разные стороны.

X

— Питер волнуется, — вдруг сказала она.

— Ты его чувствуешь? — удивилась я.

— Да, — кивнула она головой, — некоторые оттенки эмоций. Чаще всего тревогу или волнение, вот как сейчас. Пойдём?

Мы вернулись обратно. Большинство гостей танцевало в центре зала. Я заметила леди Мёртв, которая разговаривала сейчас со своим сыном и новой невесткой. Она не пыталась её обнять и чмокнуть в щеку, как делала это со мной в любой удобный для неё момент. Вил не обращал на мать никакого внимания, отмахиваясь от неё как от назойливой мухи. И мне всё больше и больше хотелось знать, что за игру он ведёт и с кем?

Питер действительно был взволнован, его выдал взгляд и вздох облегчения, когда Люси к нему подошла. Он тут же по-свойски положил ей руку на талию и крепко прижал к себе. У Люси щёчки покраснели.

Рой задумчиво приглядывался к Вильяму, а вот вампиры выглядели бледнее обычного, такие серебристо серые…

— Что с вами? — спросила у них. Клыкастые переглянулись и дружно промолчали. Я посмотрела на Роя, он быстро взглянул на меня и отвёл взгляд. Зато Питер молчать не стал.

— Есть вероятность, — начал он, — что Вильяма уже нет в живых, — проговорил оборотень.

Я уставилась на него как баран на новые ворота.

— В смысле нет в живых? — тихо переспросила я.

— В прямом, — сказал Рой и посмотрел на меня. — Я сказал тебе, что ко мне приходил Вильям, но на самом деле ко мне приходила его Тень.

Я старалась держать лицо. Парни говорили эти новости с такими светскими лицами, словно мы тут погоду обсуждаем, а не смерть близкого человека.

— Но он же вот там стоит! — продолжала недоумевать я, потому в смерть любимого верить не хотелось.