Расплатившись за такси, я пошла к подъезду, а Аська семенила за мной.
Странно, но фонарь почему-то не горел – кто-то выбил лампочку. Стемнело, и вокруг было не видно ни зги, а в доме светилось только два окна.
Я остановилась, ища в сумочке ключи, как вдруг…
Из темноты выступила темная мужская фигура в балаклаве и…
В руке у него была банка, из которой он щедро плеснул мне в лицо прозрачной едкой жидкостью.
Я не почувствовала боли, потому что наблюдала за происходящим как бы со стороны. Но знала, что это было очень-очень больно.
Моя кожа и волосы задымились, буквально растворяясь на воздухе.
Я упала на землю ничком – мое лицо превратилось в кровавое обожженное месиво. Я кричала, пронзительно, мучительно кричала, но в своем видении не слышала этого крика.
Самым поразительным было поведение Аськи.
Она не заорала, не принялась звонить в полицию, даже не побежала.
Наоборот, подруга подошла ко мне, скорчившейся на асфальте, и сказала:
– Ну что, Рафаэлка? Кто же теперь на свете всех милее? Самая красивая, самая любимая и успешная. Богатые родители, все на блюдечке с голубой каемочкой, в отличие от меня, которой всего приходилось добиваться своим горбом. Королева класса, за которой влюбленные парни бегали толпами. Мужчины всегда восторгались тобой, а меня просто не замечали. Тебе всегда везло, и ты никогда не смогла понять, что чувствую я! Но где ты будешь теперь, Элла? А? Я скажу – ты будешь лечить свои ожоги, тебя ждет много-много пластических операций. Твои родители, богатенькие буратинки, на них, конечно, раскошелятся… Но особо-то не надейся, подруга. Ведь от последствий серной кислоты еще никому не удалось избавиться полностью. Самого главного-то я тебе не сказала. Димка ушел от меня потому, что он влюбился в тебя. И знаешь, пожалуй, забери обратно свою подачку…
И она бросила мне на грудь серебряный браслет с подвесками.
Сердечко, ключик, бабочка, птичка и цветок…
Со стоном я выдохнула, и увидела перед собой светящиеся глаза Сэй Дзена.
– Так вот, какая судьба меня ждала, если бы я не переместилась в тело Фионы? Аська наняла этого парня в балаклаве, чтобы он облил меня серной кислотой?!
– Она всю жизнь тебе завидовала, но не так, как ты думала. Завидовала черной, испепеляющей завистью… – прошелестел дух.
– Почему Аська и Агнесс – одно лицо?
– Миров слишком много и они могут отражаться друг в друге, как в зеркалах, подвешенных рядом на ниточках на огромном мировом древе. Там мелькнет блик, там тень, там отблеск… Порой они соединяются самым причудливым образом. Переплетаются миры, переплетаются судьбы… Агнесс – двойник твоей подруги из твоего мира. И, пожалуй, сейчас, когда ты вспомнила, что было до твоего перемещения в тело Фионы, у тебя будет больше мотивации отомстить Агнесс… – сказал парень. – Впрочем, могу вернуть тебя в тот туалет, в тот момент, когда я тебя забрал…
– Да-да, верни меня! – чуть ли не закричала я. – Я вызову полицию и никуда с ней не поеду! Я не дам случиться этому кошмару!
– О нет, в любом случае дашь, – покачал головой дух воды. – Это твоя судьба, над которой ты не властна. Но ты еще можешь изменить судьбу Фионы, которую я благословил.
– Ты можешь помочь мне изменить судьбу Фионы, но не можешь помочь изменить мою?
– Разумеется. Ведь я ее дух. А тебя я могу только украсть... Твою душу, которая неплохо подошла для переселения в тело Фионы… Все дело в ключе, – Сэй Дзен показал знакомый мне черный кинжал с рубином на рукояти. – Не разочаровывай меня, попаданка, убей чувства Фионы к предателям… Убей, иначе они убьют тебя.
В то же мгновение на меня упал мрак.
Впрочем, эта темнота не лишила меня сознания.
Я была в теле Фионы Сальваторе, я чувствовала его, как родное, тяжелое, полновесное, собственное и единственное тело, я испытывала ее чувства, почти как свои собственные.
Словно и не было никакого косметологического кабинета и Аськи.
Не было никакой красавицы с фисташковыми глазами по прозвищу Рафаэлла...
Была лишь я, Фиона Сальваторе.
И я лежала на ковре, на боку, откинув руку вбок.
Это были мои покои в Руберно.
Что же было перед тем, как я вырубилась?
Эдриан Сальваторе и Агнесс, скользнувшая к нему на колени – последнее, что я помнила.
О боже, боже…
Промо на "Жену неверного адмирала" 8lUHQW9V Приятного)
ГЛАВА 19
– О да, да, единственный мой, мой любимый, ненаглядный, мой герой!
Вообще-то у Агнесс был очень мелодичный и певучий голосок, но стоны, которые она издавала, показались мне визгом обезьяны.
– Еще, еще, еще!
Шелест простыней и характерные звуки, которые невозможно было ни с чем спутать, подсказали мне, что это именно то, о чем я подумала.
Чувствуя страшную слабость, я с трудом разлепила веки и увидела прямо перед собой свою собственную кровать, на которой…
Да, мой муж и моя сестра делали ЭТО в моих покоях, на моей собственной кровати, черт подери!
Я впервые видела генерала Эдриана Сальваторе обнаженным и это зрелище поистине завораживало.
В свете магической сферы его мускулистое тело искрилось каплями пота, точно облитое золотом, что тут же напомнило мне одного вампира из известной саги.
Теперь я помнила все до мельчайших подробностей - всю свою жизнь в своем родном мире, вплоть до того, какие книжки читала и какие сериалы смотрела.
Не помнила только своего настоящего имени.
Вьющиеся платиновые волосы генерала разметались в живописном беспорядке, каждый его четко очерченный мускул, каждый рельеф говорил об огромной силе, которая жила в этом идеальном мужском теле без малейшего изъяна. Его мощная обнаженная грудь поднималась и опускалась в ритме глубоких вдохов и выдохов, а на чувственных губах играла легкая, чуть кривоватая улыбка.
Агнесс стояла на карачках, опершись локтями о подушку и прижимаясь своей пятой точкой к его паху, и кусала зубами подушку. На ее личике-сердечке было написано полное блаженство. Я машинально отметила, какая она костлявая без одежды, и какая у нее бледная кожа.
Увлеченные процессом, любовники не видели, что я пришла в себя.
– Где ты раскопала это зелье? – вдруг спросил Эдриан, не прерывая движений бедрами.
– Ты говоришь про зелье «Сладких снов»? – поинтересовалась Агнесс и с охотой поведала в перерыве между стонами. – Его придумала баронесса Лиманская, которую выдали замуж за уродливого похотливого герцога Вульфика. Может, знаешь его – такой жирный, с него перхоть хлопьями сыпется. Лиманская совсем не хотела ложиться с ним в постель, поэтому обрабатывала его «Сладкими снами», а когда жаба мирно засыпала, то развлекалась в компании красивого слуги. Наутро идиоту Вульфику казалось, что это он ее трахал!
Моя рука непроизвольно сжалась в кулак.
Так вот почему Фиона так смутно и странно помнила подробности близости с мужем! Агнесс воздействовала на бедняжку своим поганым зельем, и восторженной Фионе казалось, что Эдриан провел ночь с ней, в то время, как на самом деле развлекался с Агнесс.
– Только вот беда – чтобы зелье подействовало, они должны были заниматься этим в непосредственной близости от храпящего Вульфика, – тяжело дыша, добавила Агнесс. – Но, пожалуй, в этом есть свое особенное, изощренное удовольствие…
Она усмехнулась и перевела взгляд на меня, пытающуюся приподняться на ковре.
– Темный дух! Эдриан, ублюдка приходит в себя! – воскликнула сестрица. – Раньше зелье всегда действовало дольше, так почему сейчас…
– Тебя это так волнует, Агни? – ухмыльнулся мой муж и, не прерывая фрикций, шлепнул блондинку по ягодице. – Скажи ей, что так принято в высшем свете. Она настолько тупая, что поверит всему.
Я смотрела на них, и в груди разгорался пожар.
Так бесстыдно, нагло…
Прямо на моей постели…
Я готова была растерзать любовников, но тут внезапно в дело вмешались чувства Фионы.
Мощной волной они выхлестнулись, как цунами, которое затопило все!
