Академия Аркан (ЛП) - Кова Элис

Вокруг меня вспыхивает волна приглушённых, но панических разговоров — почти от половины претендентов. Остальные, похоже, так же не удивлены, как и я. Дворяне знали, к чему готовиться. И знали, что им бояться нечего — раз уж они дошли до этого этапа, дом примет их, вне зависимости от того, насколько сильна их магия. Они уже выстроили отношения с теми самыми сверстниками, о которых говорит Каэлис. А к Испытаниям Тройки Мечей их заранее готовили наставники, снабжая знаниями ещё до того, как они впервые вошли в главный зал академии. Для них ритуалы и испытания первого года — формальность. Единственный барьер был пройден в Чаше Аркан. Теперь они могут расслабиться и сосредоточиться на обучении.

А вот те, кто родом не из знатных домов… для них это борьба за последние крупицы надежды. Чтобы избежать Клейма. Чтобы не оказаться в шахтах.

— Ах да, ещё кое-что… — В глазах Каэлиса вспыхивает огонёк, который мне сразу не нравится. Этот самодовольный блеск «я всё держу под контролем» вызывает у меня острое желание врезать ему кулаком прямо в нос. — Академия не безразмерна. Так же, как мы не можем принять всех желающих в общежитие претендентов, у каждого дома тоже ограниченное число мест. Они могут взять лишь столько, сколько выпускников покидают стены академии в этом году. Короли, прошу.

Принц делает жест открытой ладонью.

Ни капли удивления: первым встаёт мужчина у стола Жезлов. Конечно, именно Жезлы будут первыми. Высокий, мускулистый, он неприятно напоминает мне Лиама. Каштановые волосы аккуратно подстрижены, а светлые пряди вспыхивают в свете костров.

— Дом Жезлов выпускает пятерых в этом году. Следовательно, мы можем принять пятерых претендентов, — объявляет он громовым голосом. — Мы ищем тех, кто горит страстью во всём, что делает. Творческих, смелых, готовых раздвинуть границы привычного. Тех, кто свободен в мыслях, огненен, дерзок, полон энергии.

Встаёт девушка от Дома Монет — выглядит она юной, почти девочкой. Медные кудри водопадом ниспадают на плечи. Кожа фарфоровая, почти без изъянов, а откровенное платье подчёркивает изгибы тела, не оставляя сомнений: её внешность — оружие.

— Дом Монет с радостью примет шестерых претендентов, — произносит она ровным, глубоким голосом. — Мы ищем прагматичных. Тех, кто понимает: без устойчивости невозможно достичь величия. Кто вкладывается в здоровье, богатство, семью. Заботливых, приземлённых, рассудительных.

Грациозно поднимается мужчина у стола Кубков. Чёрные волнистые волосы падают до ушей, слегка взъерошенные. Тёмная кожа делает мышцы на руках ещё заметнее — он выставляет их напоказ не меньше, чем девушка из Монет — и подчёркивает ослепительную улыбку.

— Дом Кубков с удовольствием примет пятерых, как и наши друзья из Жезлов, — говорит он тепло. — Чтобы быть среди нас, вы должны прийти с открытым сердцем. Быть теми, кто не боится позволить судьбе нести себя по неизведанным водам. Кто находит силу в глубине своих эмоций. Вдумчивыми, заботливыми, лёгкими на подъём.

Последняя женщина поднимается почти неохотно. Встаёт, словно обнажая меч — элегантная и смертельно опасная. Чёткие, резкие черты лица смягчают две пряди платиновых волос. Цвет кожи близок к моему — не светлый и не тёмный, такой, что легко загорает на солнце. Светло-карие глаза. И, по какой-то причине, из всех присутствующих, именно они находят меня.

— Дом Мечей примет только двоих, — её голос мягкий, но звучит в зале отчётливо. — Мы ищем тех, чьё остроумие и ум ещё острее. Кто не боится власти, но понимает ответственность, что идёт с ней рука об руку. Умных, сильных, проницательных.

Вокруг снова поднимается шёпот. Сначала из-за неожиданно малого количества мест у Дома Мечей. А затем — потому что начинаем считать.

Пять в Жезлах. Шесть в Монетах. Пять в Кубках. Два в Мечах. Всего восемнадцать мест. А нас — двадцать пять.

Какими бы ни были наши усилия… кто-то из нас получит Клеймо ещё до конца первого года.

И, судя по тревожным взглядам, которые обмениваются не-дворяне, они, как и я, понимают: для нас — «простых» — этих мест ещё меньше. По моим прикидкам, как минимум десять претендентов — из благородных домов. А значит…

Из восемнадцати мест десять уже почти гарантированы дворянам. Остаётся всего восемь. Восемь мест на пятнадцать человек.

Мои пальцы сжимаются в кулак. Я снова смотрю на Каэлиса.

А он уже смотрит на меня.

С тем же насмешливым прищуром, словно ждал, пока я всё посчитаю. Словно слышу в голове его голос: Видишь, Клара? Ты нуждаешься во мне. Только я могу гарантировать твою безопасность здесь.

Мне хочется плюнуть ему в кубок.

— А теперь, когда всё прояснено… — продолжает он с лёгкой усмешкой. — Наслаждайтесь Фестивалем Огня. Общайтесь с учениками Академии Аркан. Потому что завтра начинаются занятия.

Глава 11

Стоило нам сесть, я не теряю ни секунды и начинаю накладывать еду на тарелку. Мне нужно восстановить силы, вернуть тело в норму — иначе я не выживу здесь и не смогу даже попытаться сбежать.

Сдержать порыв схватить тарелку и начать загребать еду руками — усилие почти героическое. Но я заставляю себя есть медленно, маленькими кусочками. Голод — мне не в новинку. После смерти матери мы с Ариной чередовали пиршества и голод. Когда с заказами везло — животы были полны. Когда приходилось зарываться глубже, прятаться от городских стражей — мусорные кучи становились нашим «шведским столом».

Я поднималась с нуля столько раз, что даже считать не хочется. Поднимусь и теперь. Я сыграю в игру Каэлиса. Сделаю так, чтобы его внимание было сосредоточено только на мне. Только тогда оно не обратится к тем, кого я люблю.

Кстати о любимых… Я снова сканирую взглядом столы. Дом Кубков я уже изучила семь раз. Именно за Кубки собиралась выступать Арина — и была уверена, что ей хватит связей, чтобы пройти. Это место ей бы идеально подошло. Может, она попала в другой дом? Я осматриваю и остальные столы, выискивая её. Ничего. Снова пробегаю глазами — вдруг что-то изменилось, вдруг она вдруг просто появится. Конечно, нет.

Моей сестры здесь нет.

Я дрожу, когда подношу кубок к губам — от ярости и от боли. Кожа на руках всё ещё покрыта ожогами, уже начала отслаиваться, шелушиться, пульсировать. Я пытаюсь смыть с языка горечь злости и подступившей тошноты вином — насколько могу вытерпеть, не напившись в хлам. После года вынужденной трезвости и пустого желудка это — не так уж много. Но лёгкое винное затмение — возможно, единственное, что мешает мне подняться и пойти к столу преподавателей, чтобы схватить Каэлиса за горло.

— Ты и до этого выглядела напряжённой, но, похоже, распределения довели тебя до нового уровня, — спокойно замечает Сорза с другого конца стола. Чёрные глаза скользят к Дристину, пока она убирает прядь волос за ухо. — Осторожнее, Дристин. Думаю, если сядешь слишком близко, она воткнёт нож тебе в глотку — чтобы уменьшить конкуренцию.

— Я не причиню никому вреда, — отвечаю. Хотя с моим тоном в это сложно поверить. Каэлис требовал имя Арины в Халазаре. Зачем, если её здесь нет? Или… он уже отомстил ей, пока я лежала без сознания?

Кровь у меня в венах бурлит.

— Мы попадём в дома — или нет — в зависимости от способностей, а не по праву рождения, — с надеждой говорит Лурен. Щёки у неё вспыхивают от вина, едва заметная россыпь веснушек становится почти невидимой. — Не нужно быть соперниками. Академия создана, чтобы награждать талантливых. Мы просто должны стараться — и всё получится.

Сорза фыркает. Дристин несколько раз моргает, будто не верит, что эти слова действительно только что прозвучали. Я кладу подбородок на ладонь и смотрю на Лурен, отпивая ещё немного вина.

— Что? — она замечает нашу общую реакцию.

— Твой наивный оптимизм… освежает, — говорю я, откладывая кубок. — Но если ты не начнёшь быть осторожной, он обеспечит тебе Клеймо в лучшем случае. А в худшем — смерть.

— Ты же не думаешь на самом деле—

Я хватаю её за плечо, резко притягиваю ближе, склоняясь к самому уху.