— Не подходи! Не подходи ко мне!
В той, прошлой жизни, когда все только разворачивалось, я наивно верила, что как — то образуется. Что кто — то поможет. Вступится. Это же, в конце концов, было так несправедливо! Я ничего плохого не сделала! Ни в чем не была виновата!
Сейчас я умирала от ужаса, потому что прекрасно понимала: ничего не могу сделать. Даже сбежать не могу, потому что неизвестно что меня ждет с этой тьмой.
Я заперта в маленькой комнатке с чудовищем, которое привыкло потакать своим желаниям. Захочет он меня избить, убить, изнасиловать — и я ничего не смогу сделать! Ни-че-го! И какая, черт возьми, разница, если это вроде как сон?! Боль реальна, кровь реальна, а значит и все остальное…
Меня схватили за распущенные волосы и резко дернули вверх. Я завыла от боли, а слезы хлынули с новой силой. Мне казалось, что с меня скальп снимают!
— Вставай, дрянь!
Он еще раз дернул меня за волосы, сильнее. Я до крови прикусила губу и все-таки удержалась от ещё одного вопля. Но на ноги и правда пришлось подняться.
Встречаться взглядом с ублюдком мне не хотелось. Но когда в той жизни мои желания вообще что-то значили?!
— Ты еще хуже, чем я подозревал, — процедил он, заставив запрокинуть голову. — Я-то думал, ты поняла, где твое место. Но, похоже, шлюхи вроде тебя могут выучить урок только единственным способом!
А потом влепил мне еще одну пощечину. Да настолько сильную, что в этот раз я ударилась об стенку и перед глазами на миг потемнело. И только из-за этого не среагировала, когда меня резко уткнули в темные деревянные панели лицом.
Он же…
— Ничего, ничего, — лихорадочно процедил он, удерживая меня за шею. — Сейчас я тебе покажу, где твое место…
Я ощутила, как рывком задирается мое платье, и на миг оцепенела от ужаса. Пожалуй, если бы это была та, прошлая жизнь, здесь все и закончилось бы. Не смогла бы я дать отпор тогда… не смогла…
Но за моей спиной сейчас было столько случаев с попытками изнасилования, что тело сработало раньше, чем включился мозг.
Резкий рывок. Поворот. Прием колено-пах, который работает и на задохликов, и на шкафов. А потом оттолкнуть так сильно, как только получалось.
И лишь после этого, когда самый большой мерзавец, которого я встретила в жизни, согнулся от боли рядом со столом, до меня дошло.
Это, черт возьми, конец.
Я заперта с ним здесь, выйти не могу. Он же меня убьет сейчас, и я ничего сделать не смогу!
Словно в ответ на мои мысли, он перестал стонать и вперился в меня злобным взглядом.
— Я сломаю тебе ноги, — низко прорычал он, — отрежу язык, и отдам своим охранникам. Через неделю ты будешь мечтать о смерти, но даже не сможешь попросить!
И угрожающе двинулся в мою сторону.
Я в панике прижалась к стене и принялась лихорадочно выискивать взглядом хоть что — то, чем можно защититься. Но как назло ничего такого не было! Ничего! Ни завалящей вазы, ни клюшки для гольфа!
Я покосилась на клубящуюся в дверном проеме тьму и на секунду задумалась, не будет ли безопаснее прыгнуть туда. Словно в ответ от клубка отделились три щупальца и игриво затанцевали прямо передо мной.
Нет-нет! Может, я тогда вообще не проснусь! А так… Каковы шансы, что кошмар закончится скоро? Никто из домочадцев торговки во сне не умер, значит…
Я застыла, неверяще наблюдая, как из тьмы высунулся сначала пистолет, который сжимала явно мужская рука, а затем показался и сам нежданный гость.
— А вот и я! — радостно воскликнул он и в этот же момент выстрелил.
Резко повернувшись, я…
— Эй, эй, не смотри туда! — меня рывком развернули обратно. — Кровь, трупы… На кой черт оно тебе сдалось?
— Ты издеваешься? — я вырвалась из чужого захвата. — Да я об этом зрелище считай всю жизнь мечтала!
И под изумленный вопль в два шага оказалась над поверженным врагом и с жадностью уставилась на замершее в вечном удивлении лицо. Полчерепа было снесено начисто, ошметки мозга и крови забрызгали стол. По идее зрелище должно было вызвать отвращение, но я ощутила лишь злорадное ликование.
Хотя бы здесь, во сне, эта тварь получила, что заслуживала! То, о чем я мечтала — всадить пулю в эту шакалью морду, — наконец — то сбылось!
— Собаке — собачья смерть, — я с наслаждением плюнула в мертвую харю и поднялась.
— Добрая какая, — хмыкнули сзади.
Кстати.
Я повернулась и прищурилась, рассматривая неожиданного помощника. Мне ответили зубастой улыбкой.
Нет, этого кадра я точно не знала, хотя лицо казалось смутно знакомым. Стоящему рядом с дверью парню на вид было… ну максимум двадцать три. Или даже меньше. Есть на лицах молодых мужчин определенная печать, которая очень сильно выдает возраст. K тому же пирсинг в ушах… Да, может ему даже около двадцати. Короче, совершенно не та возрастная категория, с которой я предпочитала общаться.
— Ты кто? — прямо спросила я, рассматривая стильно уложенный андеркат, который открывал высокий лоб.
Парень замер и нахмурился. Светлые, почти прозрачные серые глаза вдруг потемнели до грозового оттенка. Я так залипла на этой смене, что не сразу поняла ответ.
— Эм… Может, ты мне скажешь?
Вот это поворот, как говорится.
Я еще раз внимательно осмотрела его, от светло-русой макушки до идеально-белых кроссовок, и пришла к выводу… Нет, все же не знаю. Лицо кажется слегка знакомым, но у парня в принципе внешность яркая, я могла просто в толпе заметить. Вопрос в том, почему именно он появился в моем кошмаре, чтобы помочь?
— Прости, я тебя не знаю, — развела я руками, а затем, не удержавшись, ещё раз глянула на мертвого мудака. — Но скажу, что появился ты очень вовремя. И сделал то, о чем я давно мечтала.
— Ну ладно, — парень пожал плечами и небрежно бросил пистолет в сторону. — Может, ты меня вообще придумала? — лукаво спросил, усевшись по — турецки прямо на пороге.
Прямо из-за его спины из тьмы вырвалось несколько щупалец, но парня не тронули и быстро втянулись обратно.
Кстати об этом…
— Ты как вообще сюда вошел? — миролюбиво спросила, усаживаясь напротив.
— В смысле как? — он мельком посмотрел назад. — Через дверь. Как еще можно было?
Я задумчиво осмотрела клубящуюся тьму и уже более подозрительно уставилась на него.
А что если это еще один выверт кошмара? Правда, странный какой — то… Он же меня фактически спас, а в этом нет никого смысла.
— И что там за дверью? — решила спросить я.
Парень опять нахмурился и его глаза снова потемнели. Странная реакция…
— А что видишь ты? — контратаковал он.
Мы замерли, уставившись друг на друга, напряженные и даже настороженные.
И… Мне вдруг стало так смешно!
Сидим такие серьезные на полу, пыримся друг на друга, а сзади медленно остывает тело.
Я, не удержавшись, хихикнула.
И в этот же момент парень рассмеялся.
— Итак, — отсмеявшись, сказал он, — что такого сделал тебе этот старик, что ты страстно желала его грохнуть?
— А тебе? — ответила я вопросом на вопрос.
— Я его вообще не знаю, — безмятежно отозвался парень.
— Но, как ты сам выразился, грохнул.
И опять он нахмурился. И опять его глаза потемнели.
Какая интересная метаморфоза!
— Ну… — наконец заговорил он. — Мне надо было его пристрелить — я так и сделал. Зачем, почему… — неловко пожал плечами, а затем лучезарно улыбнулся: — Если меня и правда придумала ты, все вопросы себе задавай.
— Сомневаюсь, что способна на такое, — со вздохом отозвалась я. — Ты… слишком детальный. Боюсь, мое воображение на такое не способно.
— Да ладно, все на такое способны! Что стоит просто вообразить себе…
Конечно, я понимала, к чему он ведет. Как актрисе, мне постоянно приходилось воображать персонажа, чью роль я играла, что бы добавить ему весомости и глубины. Вот только мне не нужно было ничего брать из воздуха. Был сценарий, где помимо диалогов и действий, на полях часто прописывали некоторые особенности поведения и характера. Придумать с нуля юношу? Боюсь, я бы увидела перед внутренним взором исключительно белый экран. И уж точно меня бы не хватило ни на затейливый пирсинг, ни на идеально белые кроссовки.
