Осторожно: маг-и-я! На свадьбе нужен некромант - Мамаева Надежда

Конечно, был вариант шарахнуть магией, потом – пяткой по коленной чашечке и под шумок смыться, но… Свадьба лучшей подруги! Не хотелось ее портить и уходить так рано и по-эльфийски, не прощаясь. К тому же я и Рису-то еще толком не поздравила… Так что решила для себя: если не получится усыпить бдительность этого великана, которому я была макушкой по плечо, и договориться, то усыплю его всего, целиком. И он будет сам виноват, что пропустил торжество. Ибо не нужно было меня бесить.

А ведь сюда я шла, запасшись терпением. Но оно все, зараза, куда-то враз исчезло, зато мигом накопилось злости. И ее столько – хоть одалживай кому.

Будто чувствуя это, магия внутри меня всколыхнулась. Она побежала по энергетическим каналам, словно только и хотела, что вырваться наружу. Пришлось помимо эмоций контролировать еще и силу. Причем не только дара, но и голоса! Тот едва не сорвался на шипение, когда мы с брюнетом подошли к фуршетному столику. Но я справилась и вполне мило произнесла как ни в чем не бывало:

– Какая… трогательная забота, капитан! Но я, право, не нуждаюсь…

– Покажи приглашение, – отчеканил мой конвоир, переходя на «ты» и легко задвигая меня за колонну, тем отрезая от толпы.

Я изобразила изумление, уже понимая: «Все-таки сонные чары!». И тут услышала:

– Я не маг, но проклятие чувствую за милю. И от тебя, мисс, им разит.

В его голосе не было угрозы. Только факты. А эти сволочи, увы, были даже похуже сабли, приставленной к горлу.

Вот только, услышав это, я мысленно возликовала. Капитан только что сам, своим признанием, дал мне карт-бланш. Ведь если брюнет не маг, то понять, что направляла монету я, он не мог. Интересно тогда другое: что этот тип видел?

Заметил ли, как я подбросила золотой? Если нет – то шанс обставить брюнета у меня еще был. И я поспешила им воспользоваться, изобразив удивление.

– Проклятие?! – выдохнула и даже сделала шаг назад, словно в мужских руках увидела ядовитую змею. А после прошептала, широко распахнув, будто от испуга, глаза и добавив в голос дрожи: – И раз я подняла эту моенту… Теперь темные чары на мне?

– Нет, чернословие все еще на гинее, – отчеканил этот твердокаменный, словно кремень, тип и напомнил: – Приглашение.

– Да-да… сейчас, – затараторила я и дернула рукой, которую все еще держал брюнет.

На миг возникла пауза. Мужская ладонь не торопилась отпускать мое запястье, хоть уже и не сжимала его. А я ощупала через ажур своих и тонко выделанную кожу его перчаток странное тепло, которое, несмотря на жару, было приятным…

Все это длилось не более секунды, а потом пальцы разомкнулись, и я, наведя суету, закопошилась в сумочке.

И хотя конверт лежал на самом верху, так что его край наверняка был виден даже этому бдительному типу, я, словно не замечая пропитанного дорогими духами прямоугольника, копошилась и копошилась в ридикюльчике. Старалась, чтобы образ перепуганной девицы был максимально достоверным. Даже подрагивание пальцев и судорожный вздох мне удались.

Наконец, спустя десяток секунд, поняла: еще немного – и переиграю. И наконец «увидела» приглашение. Вытащила карточку и протянула ее брюнету. Тот внимательно изучил и саму картонку, и витиеватый почерк Рисы, и золотое тиснение. Мне показалось: еще немного – и приглашение попробуют на зуб, точно гинею. Но нет, брюнет лишь скривился и вернул мне бумагу.

– Что ж, Оливия Додж… – нехотя произнес этот Кремень… Да, точно не мужик, а самый настоящий кремень, сомнения которого не разбили ни мое лицедейство, ни железные аргументы вроде именной (пусть и с чужой фамилией, ибо под своей настоящей появиться я не могла, и Риса это понимала) карточки. – Жаль, что радушие моего друга не знает границ…

«И благоразумия», – мысленно закончила я, потому как интонация капитана не оставляла другого варианта окончания фразы. Зато хотя бы этот тип уверился в подлинности приглашения!

– Тогда я хотела бы увидеть и вашу карточку, дорогой капитан, – с видом оскорбленной невинности фыркнула я, делая акцент на «вашу». Точно я и вправду была истинной леди, которая, несмотря на все оскорбления в ее адрес, не опустится до панибратского «ты» с незнакомцем.

Капитан Кремень на мгновение замер, будто не ожидал подобного. Хотя моя реакция была самой очевидной. Вздохни я с облегчением – и это вызвало бы куда больше подозрений. Так что да. Наглость. Ибо еще древняя мудрость гласит: тот, кто не имеет стыда, имеет все, что пожелает. Мне нужно было сейчас немного: свобода, свадьба и деньги. Вернее, одна монета, которая пока была у брюнета.

К слову, о последнем. Мужские темные брови чуть приподнялись, едва он услышал мою не просьбу, а требование. В глазах цвета штормового моря мелькнуло что-то вроде… сомнения? Хотя нет, скорее подозрения и интереса.

– Полагаю, справедливо, – процедил Кремень сквозь зубы и достал из внутреннего кармана мундира картонный прямоугольник.

«Капитану Диего Блэкторну. В честь бракосочетания Гаррета Харриса и Марисы Ренвик. С уважением, семья Харрисов», – прочитала я.

Значит, Диего… Имя было под стать этому жгучему брюнету, который излучал уверенность и спокойствие. А еще – сдержанную силу. Немалую. Такую, которая обычно обрекает на одиночество, и потому от таких людей веет холодом последнего. Хотя… я втянула воздух, словно против воли желая уловить запах снега и морозной свежести. Но вместо этого уловила едва ощутимый аромат морского ветра и острых пряностей, отчего в животе предательски екнуло.

– Удовлетворены, мисс Оливия? – меж тем произнес брюнет, чуть растягивая гласные моего имени и опуская фамилию. Будто подозревал, что она фальшивая. А зачем тратить звуки на подделку?

– О, капитан Блэкторн, вполне, – парировала я, делая акцент на его фамилии с той же ядовитой сладостью и намеком: кому-то следует держать дистанцию. А еще – хорошо бы извиниться!

– Тогда будем считать это знакомством, хоть Гаррет нас друг другу представил и заочно, – саркастично выдохнул Диего, и стало понятно: извинений мне не видать! А вот предупреждение не заставило себя ждать. Капитан Кремень вкрадчиво произнес: – И я не позволю никому испортить этот день.

Я фыркнула:

– Как подруга Марисы, я искренне хочу того же! И желаю ей счастья сегодня и всегда!

– Что ж, могу сказать, что сегодня оно ходит где-то рядом, – жестко усмехнулся Кремень. – Не будь его, я бы потерял свою счастливую гинею. Но она пока при мне, а значит – и удача тоже.

Закончил Диего и криво усмехнулся. Я тоже мысленно лишь хмыкнула, потому как мы оба прекрасно знали: золотая монета не его. Но капитан сделал вид, что поверил моим словам, я, в свою очередь, – что купилась на эту его мнимую веру.

Вот только что-то мне подсказывало: до конца церемонии теперь меня будут буравить подозрительным взглядом. Что ж, взоры – не пули, тело не изрешетят, а со всем остальным я справлюсь. Пока Риса не выйдет замуж – даже и не подумаю возвращать гинею. Пусть покоится в кармане мундира. А вот уже после церемонии улучу момент, когда брюнет будет чем-то занят (а если нет – подкину ему пробл… интересный досуг) и призову свой золотой обратно. Жаль только, что потом придется все-таки уходить…

План был прост, его исполнение – пока не скоро, поэтому, вежливо и чопорно, с намеком, что еще немного – и кто-то тут нарвется на монолог, произнесла:

– Я рада, что смогла вам помочь вернуть ваше везение. И даже за ваше требование показать приглашение зла не держу…

– Лишь дистанцию? – понимающе хмыкнул Диего, отступая и тем давая возможность выйти из-под прикрытия колонны.

Я, гордо вскинув голову, хотела было величественно прошелестеть юбкой мимо Диего – демоны его подери – Блэкторна, но, когда мы поравнялись, я услышала всего одно слово, заставившее меня обернуться:

– Оливия…

Я встретилась со взглядом темно-синих глаз и недоуменно моргнула. В ответ Диего самодовольно усмехнулся. Да так, что с его самодовольной рожей что-то непременно захотелось сделать. Ну хотя бы огреть кочергой по макушке, чтоб не улыбался так противозаконно-широко, излучая при этом столь непреодолимую уверенность в себе, что бедные девицы теряют самообладание. Не я. Другие, конечно. Я – скала. Я – стена. Я… дождалась-таки!