Моя прекрасная целительница (СИ) - Палей Натали

Тина откинула головку и грустно улыбнулась. Стоять в его объятиях и слушать его… так можно провести всю жизнь.

— Я тот ещё помощник, понимаю, — продолжил лорд Дарлин. — Вместо помощи полез целоваться… Простите меня, Эва, не сдержался… такое охватило чувство … захотелось разорвать любого, кто посмел так вас расстроить... Но для этого мне нужно знать, кого именно, Эва…

— Я не Эва, — тихо прошептала Тинария, заворожённо всматриваясь в расплавленное золото глаз сэра Эдварда. — Совсем не Эва.

В жарком и открытом взгляде лорда Дарлина мелькнуло непонимание.

Некоторое время сэр Эдвард смотрел на бледное серьёзное лицо девушки с покрасневшими глазами и осознавал её слова.

Ещё через несколько секунд мужчина как будто растерялся, а потом его лицо приобрело нечитаемое холодное выражение. Лорд Дарлин аккуратно выпустил Тину из объятий и отступил на ступеньку вниз.

— Простите, мисс Стрендж, мою невоспитанность, — проговорил он деревянным голосом. — Конечно, вы для меня не Эва. Ваше согласие на подобное обращение я до сих пор не получил.

Теперь Тинария отзеркалила все взгляды и мимику сэра Эдварда. Девушку охватило сильнейше разочарование.

— Вы не поняли меня, сэр, — прошептала Тина. — Я имела в виду совсем не это.

Сэр Эдвард решил, что она ставит его на место, укоряет за нарушение правил этикета и не разрешает так интимно обращаться? И именно в такой момент?

— Вряд ли здесь можно иметь в виду что-то ещё, мисс, — ровным тоном ответил мужчина. — И вы правы, я повёл себя как мужлан. Хватал вас, целовал, признания наговорил. Нелепейшее поведение с моей стороны. Недостойное для джентльмена. Мне только показалось… впрочем, неважно что мне показалось, это не оправдание.

Взгляд лорда Дарлина уже не горел, как до этого, не обнимал её всю сразу, не вопрошал, кто её обидел и кого нужно наказать. Теперь мужчина смотрел спокойно, холодно и внимательно, контролируя эмоции.

Расплавленное, обжигающее Тину, золото стало медленно исчезать из радужки глаз.

— Моё участие и желание помочь тоже не к месту?

Тинария знала и понимала, что надо вот здесь и сейчас безжалостно отрезать тонкие ниточки, неожиданно так крепко связавшие два сердца, которые не могут биться друг для друга. Будет больно, зато действенно.

Но язык не поворачивался снова сказать, что она не Эва, словно песок набился в рот и не давал произнести хоть что-то.

А Эдвард Дарлин ждал.

Смотрел на неё так, словно увидел впервые, молчал и ждал ответа на вопрос. Тина не знала, откуда вдруг взялись силы, но прошептала, пробираясь через густой песок во рту:

— Вы правы. Они… были лишними. И очень… — она запнулась, взяла себя в руки, — эмоциональными.

Золото совсем ушло из радужки, и теперь та напоминала Тине мутный серый лёд. Лицо сэра Эдварда окончательно закаменело, челюсти плотно сжались.

Где же расплавленное золото? Горячее и нежное, затягивающее в омут?.. Тине стало холодно без него, а ещё жутко одиноко.

Лорд Дарлин стоял пока совсем рядом, но уже стал чужим, а она ощутила своё невероятное одиночество. Тина даже поёжилась, и от этого движения лорда Дарлина чуть перекосило, он побледнел и сжал губы в тонкую линию.

— Даже так, — пробормотал он. — Прошу прощения, мисс Стрендж, за навязчивость. Больше не повторится.

Тина только неопределённо пожала плечами, собираясь с новыми силами на признание.  «Давай же! Расскажи ему все!» — шептал внутренний голос, но Тину словно заморозил кто.

Сэр Эдвард ещё несколько секунд не отводил глаз от бледного напряжённого  девичьего лица, от помертвевшего взгляда, затем медленно, очень медленно повернулся и стал спускаться вниз. Шёл он не спеша, словно прогуливался, теперь уже наступая на каждую ступеньку.

Некоторое время Тина смотрела на широкие мужские плечи, прямую спину, высоко поднятую голову, а потом, когда мужчина скрылся из поля зрения, без сил бесшумно опустилась на ступеньки и уткнулась лицом в ладони.

Хлопнула дверь внизу.

Ушёл.

Всё понял не так и оскорбился. Признания пока не случилось, но всё уже закончилось.

Что же лорд Дарлин почувствует, когда поймёт, что она хотела сказать ему своим «я не Эва»? Наверное, лучше никогда этого не узнать.

«Боги, какая же дура… Когда этот кошмар закончится?» — подумала Тина и замерла, не шевелясь, понимая, что времени поплакать и пожалеть себя у неё совсем нет.

А потом сделала то, что должна была сделать давно, ещё в тот момент, когда Эва ушла переодеваться. Девушка прикрыла глаза, заставляя себя расслабиться, медленно распространяя по всему организму импульсы спокойствия и безмятежности, постепенно вытесняющие страх и болезненные эмоции.

Нужно было давно вспомнить, что она целитель, и не совершать абсурдного глупого побега из столовой.

Глава 17

Лорд Эдвард Дарлин вернулся в столовую внешне спокойный и расслабленный, но даже миссис Луисон почувствовала, что молодой человек чем-то очень взвинчен и расстроен.

— Прошу прощения, джентльмены, у меня много дел и, думаю, игра сегодня вряд ли продолжится, — миссис Луисон поднялась и, сделав положенный книксен, медленно и с достоинством тактично вышла из столовой.

— Очаровательная женщина, умная и проницательная, — заметил сэр Майкл, смотря вслед миссис,  — была бы помоложе лет на двадцать, женился бы на ней.

А потом лорд Рид внимательно вгляделся в лицо друга и с беспокойством спросил:

— Эд, что случилось? Ты догнал её?

— Догнал, и хорошо, что сделал это. Неожиданно выяснилось, что я ошибался насчёт расположения ко мне мисс Стрендж, — ровным тоном ответил сэр Эдвард.

— И как ты пришёл к такому выводу? — поинтересовался сэр Рид.

— Я не хочу об этом говорить, Майкл. Но убедился, что моей невесте не нужны ни мои признания, ни моя помощь, ни участие. И вообще, похоже, я ей неприятен, — сэр Эдвард старался говорить без эмоций, но всё же не смог скрыть от друга, как он расстроен.

— Так и сказала тебе? — недоверчиво усмехнулся лорд Рид.

—  Нет, конечно. Мисс Стрендж — леди и не позволила себе такой бестактности. Но указала мне на мою невоспитанность.

Лорд Рид понимающе улыбнулся.

— А ты к этому не привык.

— Не в этом дело, — поморщился сэр Эдвард. — Ты заметил то впечатление, которое Эвелина произвела на меня, а её… передернуло после моего поцелуя. Я неприятен мисс Стрендж.

— Ты поцеловал её?! — искренне опешил лорд Майкл, с изумлением уставившись на друга, становясь сразу серьёзнее и задумчивее.

— Не знаю, что на меня нашло, — тихо покаялся лорд Дарлин. — Я не сдержался. Потерял над собой контроль. Да и Эвелина показалась мне не той, с кем нужно с точностью соблюдать правила этикета, ведь она сама часто нарушала их или вообще забывала. Ты свидетель этому. Но я ошибся.

— Бедная девочка, — пробормотал сэр Рид всё так же задумчиво и невесело.

— Бедная? — лорд Дарлин теперь холодно уставился на друга.

— Я не о том, о чём подумал ты, — отмахнулся сэр Майкл. —  Бог мой, Эдвард, половина женщин королевства влюблена в тебя. Не думаю, что твои поцелуи могут быть кому-то неприятны. Я  имею в виду леди, конечно, — насмешливо уточнил лорд Рид. — Я о том, что ты всё ещё больше усложнил. Но я не учёл твою молодость.

— О чём ты? — раздраженно процедил лорд Дарлин. — Не понимаю.

Лорд Рид вздохнул.

— Как хорошо, что ты выбрал карьеру военного, а не придворного, друг. Иначе ты утонул бы и захлебнулся в придворных интригах. Мой совет тебе, пореже появляйся при дворе, почаще на службе. Тогда с тобой не случится беды.

— Майкл, можешь просто сказать мне, что я идиот, — сухо заметил лорд Дарлин.

— Нет, ты не идиот, Эд. К тому же ты благороден, смел и отважен. Именно поэтому для меня честь называться твоим другом. И его высочество тоже приблизил тебя к себе не просто потому, что ты спас ему жизнь, а потому что понял, что ты никогда не ударишь в спину. Но ты пока слишком молод, поэтому делаешь ошибки, а я всё же старше тебя на восемь лет и при дворе с детства, и признай, что мои советы часто выручали тебя. А единственный нелепый поступок в твоей жизни за последнее время, который ты совершил, не прислушавшись ко мне, — это игнорирование нежеланной невесты. Но когда ты получишь по носу от мисс Стрендж, это станет для тебя хорошим уроком, и дальше ты сто раз подумаешь, прежде чем что-то сделать. Поэтому, — лорд Рид чуть поморщился с досадой, — я и позволил затянуться этой игре.