Полет феникса (СИ) - "attack09"

— Полагаю, они были связаны друг с другом разделенным сердцем? — поинтересовался Северус, который просто не мог молчать. Вопреки всем ожиданиям, сказка оказалась весьма захватывающей, тем более что рассказчик обладал столь нежным и приятным голосом.

— Именно. Это понял не только храбрый рыцарь и его спутники, но и Айнон, который поспешил обратно в замок — проследить, чтобы дракону не причинили вреда. До тех пор пока дракон был жив, жил и он. Рыцарю и его соратникам удалось найти тайный проход и проникнуть в замок, где они сразились с Айноном и его армией. Но было ясно, что выход только один.

Она помолчала, позволяя Северусу строить догадки. А они ему не понравились, совсем не понравились.

— Им пришлось убить дракона, чтобы уничтожить Айнона? — взволнованно спросил он.

— Не им. Ему. Рыцарь должен был убить дракона, который стал для него лучшим и единственным другом, чтобы покончить с тиранией раз и навсегда. — она понизила голос. — И рыцарь сумел. Он убил дракона и спас всем остальным жизни.

Северус молчал. Ему не хватало слов. Какое коварство! Он расслабился и доверился ей, а она потрясла его до глубины души.

— Это просто сказка! — горько сказал он.

— А я и не утверждала иного, профессор. Но когда смотрю этот фильм, думаю о вас. Я видела его несколько раз.

— Я — не храбрый рыцарь. И у меня нет ни морали, ни угрызений совести и уж точно какого-то там завета, мисс Грейнджер! Не делайте из меня героя! — глаза его подозрительно защипало.

— Да, завет… он к вам не относится, но все же подходит. Хотите расскажу?

— Нет!

— К вашему сожалению, я расскажу все равно. Рыцарь клянется в вечной храбрости.

— Мы же уже выяснили, что я трус!

— Нет. Лично я считаю, что вы — самый храбрый человек из всех, кого я знаю. А знаю я многих храбрецов. Стоит лишь вспомнить, с какого я факультета. — Она вдавила Северуса в кушетку, поскольку он беспокойно заерзал. — Лежите! Сердце рыцаря преисполнено добродетели.

— Я даже не знаю такого слова!

Он услышал смех в ее голосе:

— На этот раз не буду спорить. Но то, что у вас есть сердце, мы уже выяснили. Его меч защищает беспомощных.

— У меня нет меча!

— Ваш меч — это мужество и способность справляться с любыми обстоятельствами, которые уже сломили бы других. Как директор вы позаботились о том, чтобы ученики не пострадали, когда в школе появились Кэрроу. И следующее: Его сила защищает слабых.

— Мисс Грейнджер! Прекратите! Я не обладаю никакой силой или властью. Более того — я был самым слабым звеном.

— Вы ошибаетесь. Без ваших сведений мы бы не узнали о намерениях Волдеморта. Вы — могущественный волшебник, и спорить бесполезно. Он всегда говорит только правду.

— Я лгал столько, что после смерти гореть мне в аду, если он существует. А я надеюсь, что он существует, и Темный Лорд будет гореть там до скончания веков, — выплюнул он.

— Да, вы лгали, — согласилась она. — Но вы были нашим рыцарем, шпионом. Так что не считается.

Северус застонал от разочарования.

— Мы закончили с вашими глупостями?

— Почти. — Как обычно, она три раза огладила его спину. И произнесла заключительную фразу завета: — Его ярость уничтожает зло.

— О да,— саркастично пробормотал Снейп. — Всякий раз, когда я злился, Волдеморт буквально корчился передо мной на полу. Или… хм-м…. Кажется, это я был тем, кто корчился перед ним. Особенно когда на меня набросилась огромная змея, пытаясь разорвать.

Пот заструился по его телу. Он до сих пор помнил Нагини, словно это было вчера. Северус зарылся лицом в мягкую простыню и почувствовал себя униженным как никогда. Все силы покинули его сейчас, он не мог даже подняться.

И вздрогнул от удивления, когда оказался укрытым одеялом.

— Полежите немного, профессор, — Гермиона обогнула кушетку и склонилась над изголовьем. — Я знаю, что вы ни благородны, ни галантны, сэр. Честно говоря, иногда вы настоящий мерзавец. И, что самое ужасное, вам это нравится. — Гермиона улыбнулась, когда Северус приподнял голову и посмотрел на нее. — Но из нас всех именно вы страдали сильнее, чтобы, тут я процитирую вашу горячо любимую Скитер: «помочь светлой стороне одержать победу».

Северус поморщился, словно проглотил лимон.

— Темный ангел правосудия — так она назвала меня, пока я лежал в коме. А потом, видимо, слишком близко к сердцу приняла мой вопиллер.

Гермиона все еще улыбалась, а Северус снова подивился тому, какие чувства вызывает в нем ее улыбка.

— Что случилось с рыцарем? Он погрузился в депрессию и, наконец, сбросился с самой высокой башни замка, где убил своего друга?

— Конечно, нет, — ответила она. — Как и положено в сказках, у него появилась женщина.

— Какая? — удивленно спросил он. — До этого в истории не упоминалась ни одна женщина!

— Я хотела о ней умолчать, — взволнованно пробормотала Гермиона.

— Почему? Она была уродиной? Или с ужасным характером?

— Наоборот. Она была необычайно добра и хороша собой.

— Но?

— Никакого «но», сэр. Она была красива, самоотверженна, сильна. У нее были потрясающие вьющиеся рыжие локоны, которые я раньше ни разу не видела в кино, и зеленые глаза, сверкающие на солнце. — Гермиона отвернулась. — Дракона звали Драко, кстати. Что напоминает мне о других пациентах. Отдыхайте, профессор, поспите немного. А мне нужно позаботиться о Малфое.

Она выскользнула за дверь, оставив Северуса наедине с нахлынувшими мыслями и воспоминаниями.

========== Глава 9 ==========

Одним из преимуществ каждого директора Хогвартса было то, что замок навсегда признавал его и больше не подстраивал каверзных ловушек. Например, лестницы, предательски уходившие в другую сторону, слушались малейшего движения бровью и смирно поворачивались в нужном направлении. Исчезающие ступеньки не пропадали, а Пивз не осмеливался издеваться. Правда, не осмеливался он уже лет двадцать, с тех пор как Снейп однажды обездвижил его, заморозил и пригрозил бросить в таком виде в горячую ванну.

Поэтому Северуса не удивило, что горгульи, охраняющие вход в кабинет директора, безропотно пропустили его, хотя Макгонагалл, судя по всему, легла спать. Разумно — уже час ночи. Северус был не настолько пьян, чтобы не держаться на ногах. Наоборот, он стоял исключительно прямо. Если кто-нибудь увидел бы его издали, даже не понял бы, что он выпил сегодня вечером бутылку Огденского, причем очень выдержанного, подаренного Малфоем много лет назад. Возможно, подойдя поближе, этот кто-нибудь охмелел бы от одного аромата, шлейфом тянувшегося за Снейпом, но, к счастью, все коридоры давно опустели.

Северус ненавидел Огденское, как и весь алкоголь в целом и по отдельности, и никогда не пил.Ну хорошо, почти никогда. В последний раз это случилось в семнадцать лет — тогда он выпил для храбрости, чтобы попытаться поговорить с Лили. Ему стало плохо, и остаток ночи он провел в обнимку с унитазом, вместо того чтобы разыскивать ее. Сегодня ему было так же плохо, да еще и добавилась головная боль, усиливающаяся с каждым шагом. Словно кто-то сидел в его голове и развлекался тем, что изнутри стучал молотком по лбу и вискам. И так как сегодня Снейп натворил еще слишком мало глупостей — всего лишь прикоснулся к Поппи, выслушал мисс Грейнджер и напился в стельку, — он хотел установить рекорд.

Решительно, хотя и не совсем твердым шагом, он поднялся по лестнице к двери в кабинет директора. Ему не нужен был свет. Почти полная и невыносимо яркая луна достаточно освещала кабинет. К тому же в тот незабываемый год в качестве директора Хогвартса Северус провел тут столько времени, что мог ориентироваться вслепую.

Его взгляд скользнул по портретам на стене. Большинство бывших директоров спали, Финеас громко похрапывал. Злая ухмылка появилась на губах Снейпа.

— Дамблдор! — заорал он и обрадовался, увидев, как всполошились портреты.

Ровена Рэйвенкло, по неизвестным причинам единственная, кто никогда не спал, покачала головой, но ничего не сказала. Остальные метались туда-сюда, переговаривались, возмущались и шумели, словно стая рассерженных гусей.