Убежище (ЛП) - Линч Карен

Мои пальцы дрожали, когда я начала писать.

"Тесс Эндрюс, 16 лет

Старшая школа Хенри Форда

Детройт, Мичиган 2002

..."

Я не останавливалась, пока не записала все воспоминания о последней ночи Тесс. Я написала о том, как приметила её в школьном спортзале, потому что она любимым типажом Эли, и как легко я подружилась с ней и заманила её на улицу. Мы отвезли её в дом, который подготовил для нас Эли, и вдвоём убили её после того, как Эли несколько часов играл с ней. До восхода солнца он заставил меня похоронить её глубоко в углу заднего двора. Эли был очень щепетилен в вопросе заметания следов, а это означало, что за эти годы я похоронила сотни тел. Тесс всё ещё могла быть там, одна в этой дыре, и её семья будет вечно задаваться вопросом, что случилось с их маленькой девочкой.

Когда я закончила писать, страница местами промокла, и я отложила ручку, чтобы вытереть глаза. Крики в моей голове стихли, и я устало откинулась на подушки, чувствуя себя опустошённой.

Я начала вести дневник месяц назад, и он служил двум целям. После каждого сна я записывала всё, что могла вспомнить о жертве и о том, как она умерла. Я не могла ни с кем говорить об этих вещах, но запись их помогла мне примириться с тем, что я... что я сделала будучи вампиром.

Моя вторая причина для журнала была не для меня. Когда-нибудь, когда он будет полон и не останется больше жертв, чтобы вспомнить, я планировала напечатать имена, места и даты и отправить их анонимно властям вместе с местоположением тел, которые мы похоронили. Я не могла изменить то, что случилось с этими людьми, но, возможно, я могла бы дать их семьям некоторую завершённость. Это было больше, чем я могла сделать для своей семьи.

Мысли о Мари и моих родителях вызвали новую волну страданий, и моя грудь сжалась, словно в тисках.

— Господи, как же я по ним скучаю, — прошептала я сквозь комок в горле.

Одиночество грозило поглотить меня, и мне хотелось с кем-нибудь поговорить. Моя первая мысль была о Саре, но я не хотела обременять этим своего друга. Саре тоже снились кошмары, и последние несколько месяцев она заботилась обо мне. Ей нужна была эта поездка с Николасом, но она вылетит домой следующим же рейсом, если узнает, как я несчастна.

— Звони мне в любое время.

Меня удивляло, что я могла подумать о Роланде — оборотне, — в такое время, и я подумала о его визите неделю назад. Я пришла в смятение, когда открыла дверь и увидела его, но в итоге мне понравилось его общество, и я даже почувствовала себя немного разочарованной, когда он ушёл. Может потому, что я слишком часто бывала здесь одна, а может потому, что с Роландом было легко разговаривать, и его улыбка заставила меня позабыть о различиях между нами. Теперь я понимала, почему Сара так тепло отзывалась о нём.

На этой неделе он дважды заходил в закусочную пообедать, и оба раза Бренда усаживала его в мою секцию. Я подозревала, что она пытается устроить небольшое сватовство, но я не стала утруждать себя объяснениями, что её усилия были напрасны. Хотя я могла понять, почему он ей нравился. Он был забавным, общительным и великолепным, без намёка на высокомерие. Смертоносная комбинация.

Я почувствовала укол сожаления и вздохнула. Двигаться в этом направлении не было смысла. Он был тем, кем был, и это никогда не изменится. Не имело значения, что он мне нравился, несмотря на то, что он был оборотнем. Если он когда-нибудь узнает правду обо мне, то посмотрит на меня с отвращением и презрением. И, конечно же, больше не будет приносить мне кофе.

Я потянулась к своему мобильному телефону на ночном столике и пролистала свой короткий список контактов. Наверху стояло имя Джордан, и я подумала, не позвонить ли ей, прежде чем поняла, что в Лос-Анджелесе ещё очень рано. Она велела мне звонить ей в любое время, но будить её было бы эгоистично, учитывая, сколько ночного времени она проводила на работе. Вместо этого я написала ей, зная, что пройдёт несколько часов, прежде чем она ответит.

"Привет, как дела? Убила каких-нибудь демонов за последнее время?"

Я положила телефон и вздрогнула, когда меньше чем через минуту он завибрировал.

"Привет. Ты в порядке?"

Я написала в ответ:

"Дурной сон. Как обычно. Почему не спишь?"

"Засада, — ответила она. — Я бы позвонила, но мне нужно молчать".

"Понимаю", — послала я ей.

"Должно быть тебе плохо. Ненавижу то, что ты там одна".

Я грустно улыбнулась.

"Просто приятно знать, что ты рядом".

"Ты уверена, что в порядке?"

"Да, — я ответила. — Просто чувствую небольшую потребность в общении. Прости".

"Никогда не извиняйся за то, что тебе нужен друг, — написала она. — Я позвоню тебе позже. Хорошо?"

"Звучит неплохо".

Я откинулась на спинку кровати и стала пялиться в потолок, пока тишина квартиры не навалилась на меня. Скатившись с кровати, я отложила дневник и пошла в душ. Было ещё слишком рано куда-то идти, но я не могла больше лежать, погрязая в своих страданиях.

РОЛАНД

Я пробирался между деревьями, быстро передвигаясь по неровной земле. Впереди меня дорогу пересекла лиса, а над головой в ветвях безмолвствовали птицы. Большой хищник был в их среде, и они будут прятаться, пока я не двинусь дальше.

Слабый запах океана щекотал мой нос, и я повернул в новом направлении, подальше от утёсов. Мне не особенно нравилось находиться в этих местах после того, что случилось с Сарой здесь в прошлом году, но я хотел быть как можно дальше от Холмов после того, как моя мать сказала мне, что вчера прибыла ещё дюжина волков, половина из которых не были связаны парами. В Холмах становилось слишком людно, и станет только ещё хуже.

Не то чтобы я имел что-то против приезжающих на сбор девушек. Я был уверен, что они были хорошими людьми, и некоторые из них, вероятно, тоже не спешили спариваться. Но, как и Пит, большинство волков мирились со своей судьбой. Спаривание обеспечивало выживание нашего вида, так как только спаренные пары могли иметь детей. Я понимал это и хотел когда-нибудь завести ребёнка, но не в восемнадцать лет.

В груди у меня заурчало, когда я тяжело вздохнул. Не слишком ли много я прошу, закончить колледж и иметь немного свободы, прежде чем остепениться? Или даже познакомиться с девушкой и почувствовать нечто большее, чем лёгкое влечение, прежде чем мой волк свяжет меня с ней на всю жизнь?

Перед моим мысленным взором проплыло лицо Эммы, и я снова поймал себя на том, что вспоминаю свой визит к ней в прошлую субботу. Что было в ней такого, из-за чего я не мог выкинуть её из своей головы? Она была хорошенькой, конечно, но я знал много хорошеньких девушек. Ни одна из них не занимала мои мысли так сильно, чтобы я искал их только для того, чтобы поговорить с ними несколько минут. Дважды на этой неделе я ходил к Гейл на обед, убеждая себя, что это никак не связано с работой Эммы. Абсолютно ничего общего с её милой улыбкой, когда она принимала мой заказ, или завораживающим покачиванием её бёдер, когда она уходила.

Я вспомнил, как во время нашего разговора в квартире её глаза становились грустными, и она отдалялась от меня. Я хотел бы помочь ей с тем, что её беспокоило, но она явно не хотела говорить о своём прошлом, и я не стану давить на неё. У меня было предчувствие, что это заставит её убежать, и это не делало меня счастливым.

Мой новый маршрут привёл меня к старому серебряному руднику. Он был заброшен давным-давно, а теперь заколочен досками, потому что внутри было небезопасно. Теперь сюда приходило не так уж много людей, и именно поэтому это было идеальное место скрыться от всех.

Звук движения впереди, сопровождаемый серией щёлкающих звуков, предупредил меня, что я здесь не один, как думал. Я замедлил шаг и бесшумно подполз к краю поляны перед шахтой, пытаясь понять, кто или что издает этот странный звук.