Смертельный отбор: в поисках истинной (СИ) - Дорофеева Наталья

Дракон летит вперед, пытается поджечь одну из таких теней. Она загорается лишь на секунду, но этого хватает, чтобы остальные отвлеклись и бросились на духа Марианны, а мы смогли проскользнуть между ними. Все ли нормально с драконом разбираться некогда. Я успела только увидеть, что тени набросились на него и свет, исходящий от хранителя, пропал. Надеюсь, просто исчез и скоро снова появится.

Далеко убежать не удается, почти сразу мы упираемся в тупик, в котором на полу видим одну из невест. Махрам. Можно не проверять, она точно не дышит. Неестественно белое лицо девушки искажено в ужасной гримасе боли, в навсегда застывших глазах виден страх. Разворачиваемся обратно, но не успеваем сделать и пары шагов. На встречу нам скользят уже знакомые тени.

Моя стрекоза хоть и пытается отвлечь нападающих, но те никак не реагируют. Толку от нее никакого. От нас, собственно, тоже. Марианна, как и я, пытается использовать магию, но результата это не приносит. Тени просто пропускают любые удары через себя. Летящие в них ветки и взорвавшиеся плиты тоже ничем не помогают. Все предметы проходят сквозь силуэты, продолжающие приближаться.

Первые из теней уже на расстоянии вытянутой руки. Они все, почему-то кидаются именно ко мне. Вжимаюсь в стену, понимаю, что от страха не могу даже пошевелиться. Меня просто парализовало от беспомощности и неумолимо накатывающей паники. Зажмуриваюсь, когда пальцы одной из тварей касаются моего лица, и ощущаю как все внутренности пронзает холод. Но даже с закрытыми глазами вижу рядом сильную вспышку света и все заканчивается. Не чувствую больше ни прикосновений, ни этого жуткого мороза. Открыть глаза решаюсь только после того, как слышу крик.

— Чего стоим? Бегом!

Винсент?! Этого быть не может, но перед нами действительно Его Высочество. Не сомневаюсь, что это он ни секунды. Зачем кому-то создавать иллюзию, если можно было просто дать нам составить компанию Махрам?

Еще одна вспышка и часть силуэтов разрывает на мелкие кусочки. Но из темноты уже снова надвигаются новые им на замену. Хотя и медленнее, чем раньше. Винсент практически тащит нас с Марианной за собой в туннель. Ему становится ясно, что я бежать быстро не могу. Тут же закидывает меня на плечо и мы несемся дальше в полной тишине. Не могу сказать, что я против, чтобы принц носил меня на руках, но хотелось бы, конечно, немного не так. Спустя некоторое время, показавшееся мне вечностью, меня опускают вниз. Похоже, принц знал, куда бежать. Мы находимся уже не в одном из туннелей лабиринта, а на круглой площадке с порталом в самом ее центре.

— Выходите, мне нужно найти остальных — командует Винсент.

— Почему помогли? — спрашивает Марианна.

Принц ничего не отвечает, разворачивается и уходит в тот же коридор, откуда мы только что пришли. Куда это он? Догоняю, хватаю за руку. Винсент оборачивается. Целую его в щеку.

Глава 22: Продолжаем отбор

Винсент Макберн.

Выхожу из портала вместе с последней из невест, выживших в этой бойне. А ведь идея была моя… Отмахиваюсь от Анхеля, который что-то орет и требует объяснений. Не сейчас. Отправляюсь прямиком во дворец с твердым решением честно признаться отцу в отказе от женитьбы. Я уверен, что так будет лучше не только для меня, но и для Пандории. Истинная пара на троне способна на многое. Времена Дариана Макберна, основателя нашего рода, показали это. Именно благодаря истинной связи он сумел объединить кучу враждующих между собой государств в одну великую Империю. И вот теперь, впервые за 30 000 лет появилось предсказание о том, что золотое для нас время может снова повторится. Согласно озвученному жрецами пророчеству, именно благодаря нашей истинной паре драконы станут сильнее. Те, кто раньше не мог обратиться, получат такую возможность, а потерявшие навсегда себя виверны снова обретут человеческую форму.

Ну, а если предсказанное мне при рождении не сбудется… Что ж? Отец с матерью еще достаточно молодцы, чтобы родить еще одного сына. В конце концов, я никогда и не должен был занять трон, на роль Императора готовился мой брат.

Возле покоев родителей меня встречает личный слуга отца.

— Простите, Ваше Высочество, но туда нельзя.

Нельзя? Мне?

— Не понял.

— Ваше Высочество, мне запрещено пускать кого бы то ни было к Их Величествам.

Не иначе слуга решил, что он бессмертный.

— Ко мне это не относится.

— Простите, Ваше Высочество, но Его Величество особо уточнил этот момент.

В любой другой раз просто размазал бы по стенке эту выскочку. Но, пожалуй, это станет не самым лучшим способом начать разговор с отцом.

— Доложи обо мне.

Слуга тут же кланяется, скрывается за дверью. Меньше, чем через минуту он возвращается, сообщая, что меня ожидают.

Прохожу и, к моему удивлению, меня встречает не отец, с которым я просил аудиенции, а мать в компании Главного Императорского лекаря, если судить по его одеянию. Только вот еще неделю назад на месте Главного лекаря был совершенно другой человек.

— Здравствуй, мама.

Императрица сидит на диване и даже не смотрит в мою сторону. Выглядит она не важно. Лицо осунулось, глаза опухли, судя по всему от слез. Что происходит?

— Ваше Высочество, — кланяется мне лекарь. — Прошу, присядьте.

Не спорю, усаживаюсь на диван рядом с матерью, которая продолжает смотреть не на меня, а в сторону спальни.

— Что с отцом? — спрашиваю, крепко беря ее за руку.

В таком состоянии моя мать могла оказаться только в случае, если с Императором что-то действительно серьезное. Удивительно, но она всегда искренне любила мужа, хоть и совершенно безответно. Отец любил всегда только себя. Ну и моего старшего брата.

— Ваше Высочество… Два месяца назад…

— Я сама, — прерывает лекаря мать. — Оставь нас.

Лекарь кланяется и тут же уходит из комнаты в спальню родителей.

— Ты знаешь, что два месяца назад на твоего отца было совершено покушение.

Утвердительно киваю. Именно тогда погиб Киллиан, место которого теперь я и занимаю.

— Твой брат тогда закрыл Императора от клинка, предназначавшегося твоему отцу.

Понятнее не становится. Это известно всем. Не известно только, каким образом убийца смог так близко подобраться. Оказаться в закрытом для всех посторонних зале для заседания Совета? Не реально. Но каким-то образом это произошло.

— Твой отец… Не понимаю, как такая глупость вообще могла произойти… — пробормотала Императрица. — Он достал клинок и порезал его лезвием руку. Просто царапина…

— Венорим, — скорее утверждение, а не вопрос с моей стороны. — Насколько все плохо?

Мать вздохнула и опустила глаза. Затем встала, подошла к спальне, позвав меня с собой. Что тут сказать? К такому я готов не был. За всю жизнь до того, как стать наследным принцем, отца я видел только в официальной обстановке. Не могу припомнить, чтобы замечал с его стороны проявление каких бы то ни было теплых эмоций. Строгий, пронизывающий взгляд вызывал трепет у всех, кто смотрел в глаза отца. А сейчас же в них я не вижу ничего, кроме боли и отчаяния от невозможности что-либо изменить.

Анхель Лаверн.

— Ты ничего мне не хочешь объяснить?

— Нет, — спокойно ответил Винсент.

Резко выдыхаю, подскакиваю к нему, размахиваюсь и бью прямо в челюсть. Братец падает на пол, бутылка из его рук выскальзывает и разбивается. Надо взять себя в руки, но я просто не могу.

— Да ты, придурок, хоть что-то можешь, кроме как в очередной раз надраться?

— Нет, — снова совершенно спокойно отвечает он.

Подаю руку. Принц поднимается, держась за нее, усаживается в кресло. Что-то мне подсказывает, выпить сейчас захочу и я. Достаю из шкафа новую бутылку виски с двумя бокалами. Ставлю их на стол, а сам занимаю соседнее с кузеном кресло.

— Говори. Что на тебя сегодня нашло? Зачем ты сорвал испытание?

— Я решил закрыть отбор. Достаточно. Никто не должен умирать из-за того, что я не собираюсь вступать в брак.